Все, чего он жаждет
Шрифт:
По всему вестибюлю стояли роскошные кожаные кресла, расположенные небольшими группами вокруг невысоких столиков из красного дерева. Здесь и там несколько человек ожидали, набирая сообщения на своих телефонах или читая на своих Айпадах. Другие держали в руках коктейли или бокалы с вином, болтая и смеясь. Везде, где возможно стояли великолепные композиции из орхидей и экзотических растений – настоящих. Ничего искусственного (за исключением буферов некоторых женщин). Словно кто-то перенес часть джунглей в центр самого
Коннор повел меня по красной дорожке, которая простиралась дальше в вестибюль и до стойки регистрации на противоположной стороне. Пока мы шли, я заметила, как несколько голов повернулись в нашу сторону, наблюдая за нами. Несколько ртов открылось в изумлении. Не у всех, но и этого было достаточно, чтобы заставить меня задуматься. Многие из менее очевидных зевак были женщинами, которые, как я подозревала, оценивали Коннора (что вызвало во мне неожиданный укол ревности). Хотя, те, кто в изумлении открыл рты, полагаю, были мужчинами, потому что мой гей-радар не запищал. Было похоже, что они неожиданно увидели вошедшую в помещение знаменитость.
Здесь что-то очень странное…
Мы подошли к стойке бронирования, представлявшей собой великолепную плиту из мрамора, отделанную вероятно золотом. Я сказала себе, что это невозможно… но в месте под названием ‘Дубай’, чем черт не шутит.
Женщина за стойкой являла собой потрясающее зрелище. В своем элегантном, идеально белом деловом костюме и с безупречной оливковой кожей она выглядела, словно только что сошла со страниц итальянской версии журнала Vogue. Снова, я ревновала и чувствовала… ну… неполноценность, по правде говоря.
Странно, но она, казалось, была охвачена благоговейным страхом.
– Мистер Темплтон, приятно вас снова видеть, – сказала она очень дружелюбным, но слегка испуганным голосом.
Я узнала этот голос. Тот же тон я использовала, когда мне приходилось общаться с большими шишками из моей компании, когда они приходили на заседания. Вроде, крупных воротил – генеральный директор, исполнительный директор, финансовый директор…
И она назвала его ‘мистер Темплтон’, опять.
Боже, Себастьян точно хорошо делал свою работу… кем бы они ни считали мистера Темплтона, они готовы были наделать в свои штанишки.
– Пожалуйста, зовите меня Коннор, – улыбнулся он. – Номера готовы?
Я нахмурилась. Номера? Во множественном числе?
Я была растеряна – но это точно что-то значило для телохранителя.
– Коннор, нет, – запротестовал Джонни, его лицо вдруг застыло, и он перестал улыбаться.
Глаза Коннора метнулись вниз, на меня, затем обратно вверх.
– Джонни – да.
Джонни
– Да, они готовы, – подтвердила она с чуть большим рвением, когда протянула через мраморную стойку два комплекта пластиковых карт-ключей. Коннор взял один, а Джонни взял второй.
– Конечно, вам известен код для входа –
– Да, я останавливался здесь раньше, – прервал ее Коннор. Его голос был веселым, но слегка раздражённым, словно он хотел побыстрее все это закончить.
Она залилась ярко-красным румянцем.
– Конечно. Мои извинения.
Я напряглась. За что, черт побери, эта девица извиняется?
– И обслуживание номеров – начал Коннор
– уже в пути, – закончила она. – Как и багаж.
– Превосходно. Спасибо.
– Да, сэр, мистер Темплтон. Желаете, чтобы коридорный проводил вас?
– Нет, мы сами справимся.
– Конечно. Приятного проживания.
Сверкнув улыбкой, она взглянула на него, потом на меня, и чуть поклонилась головой. Я улыбнулась ей в ответ, и тогда Коннор потянул меня прочь от стойки в сторону лифтов.
Уверена, это абсолютно нормально получать сервис по высшему разряду в супер шикарном отеле, но ее эмоциональный настрой был странным. Она словно разговаривала с Биллом Гейтсом, или президентом, или Иисусом, или что-то в этом роде.
Странно, странно, СТРАННО.
– Тебе всё время все целуют задницу? – прошептала я Коннору.
Он громко рассмеялся.
– Но явно, не ты.
– Так вот почему ты взял меня с собой? Чтобы напомнить себе, как выглядит нормальное человеческое общение?
– Ты имеешь в виду, без пары губ, присосавшихся к моей заднице?
– Точно.
Он озорно посмотрел на меня.
– Позже посмотрим, куда бы еще они смогли присосаться.
Я покраснела и шлепнула его по руке. Он снова просто рассмеялся.
Двери лифта раскрылись. Из-за последнего комментария – и из-за предыдущего опыта в лифте Экзертона примерно час назад – я немного беспокоилась о том, что Коннор мог бы предпринять внутри. Но Джонни вошел вместе с нами, и я успокоилась.
И немного разочаровалась, по правде говоря.
Интерьер был великолепен, с темными, деревянными панелями и мраморным полом. Панель управления, похоже, была из обсидиана, за исключением 18 кнопок разных этажей, которые были жемчужными с инкрустированными золотыми цифрами.
Коннор нажал верхнюю – на которой не было номера. Просто буква ‘П’.
Свет заморгал, и он вставил одну из карточек, которую дала ему супермодель за стойкой регистрации, в прорезь панели из обсидиана.
Свет перестал моргать и ярко загорелся, и лифт двинулся вверх.