Все, что она хочет
Шрифт:
Внимание прессы и телевидения - что еще требуется для продвижения бизнеса?
2.
Лос Анджелес только на первый взгляд кажется изнеженным, солнечно-беззаботным раем, жители которого пребывают в нескончаемом отпуске: спят до двенадцати, днем катаются на роликах, вечером развлекаются в ресторанах и клубах.
Нет, Элэй - по-деловому жесткий американский город: чтобы здесь выжить, надо вставать не позже шести и идти работать. А чтобы процветать, надо работать в два раза больше, захватывая свое свободное время - формула, которой придерживался Марк.
Сексуальный позыв
Начисто забыв про секретаршу, Марк направился к бюро. По дороге наткнулся на вопросительный взгляд Розалины, не спешившей покидать кабинет. Ее взгляд пробудил в нем капельку порядочности или как там называется ощущение, заставляющее людей вежливо обращаться друг с другом. Все-таки, не стоит вести себя как законченный эгоист или бесчувственный диван, который они только что вместе испытывали на прочность, ведь женщина - тоже человек, напомнила эта капелька.
Отклонившись от траектории, он подошел к секретарше, чмокнул сухими губами в лоб, коротким «спасибо» поблагодарил за услугу. Он не любил фальшивых нежностей. Был убежденно старомоден в том, что касалось личных отношений. Поцелуи в губы, со страстью, затмевающей рассудок, считал неким священным ритуалом, который совершал далеко не со всеми.
Для этого требовалась девушка особенная, настоящая. К которой питал бы восхищение, похожее на восхищение ювелира драгоценным камнем - не столько за его внешний блеск, сколько за натуральность и чистоту.
Но трудно найти настоящее в столице фальши и показухи как трудно обнаружить истинный бриллиант среди кучи сверкающих камушков от фирмы Сваровски. Особенно, если бриллианта там вовсе нет. Неординарные в своей естественности девушки, достойные восхищения, Марку давно не встречались. Лет пять примерно. Или шесть? Страшно подумать, сколько прошло времени с их последней ночи с Леонтин.
Они познакомились в университете Остина, где оба учились на юридическом. Почти сразу начали жить вместе. И после учебы не расстались, устроившись в одну контору: Марк - криминальным адвокатом, Леонтин - адвокатом по семейным делам.
Она не отличалась яркой красотой, скорее девушка средне-симпатичная: темно-карие глаза, рыжеватые волосы, лицо в веснушках, из-за которых она страшно комплексовала. Марк любил ее губы - непухлые, чуть вывернутые, удивительно подвижные. Именно они, а не глаза, лучше всего выражали внутреннее состояние хозяйки: когда она злилась - губы белели, становились узкими и собирались в морщинки, когда была счастлива - они мягчели, темнели и набухали. Если бы Леонтин когда-либо задумалась о пластической операции, Марк запретил бы ей трогать губы.
Они здорово совпали, просто исключительный случай, все общее: интересы, предпочтения в еде, в способе проведения досуга... А, ерунда. Сказочки психологов. Они совпали в главном - темпераментами. Оба, вроде, спокойные по характеру, но это только внешне. Внутри полыхал огонь. Стоило им остаться наедине, как мгновенно возгоралось «пламя страсти». Не могли ждать, набрасывались
Казалось, Марк и Леонтин были счастливы.
Но так казалось только ему. Счастье кончилось, когда в один не самый лучший день Леонтин вдруг захотелось сделать тату. Она давно мечтала: на правом плече - карликовое японское деревце «бонзай», на каждой веточке которого имена членов семьи. Предусматривалась ли веточка и для него, Марк не спрашивал. Татуировки не любил, но подруге не препятствовал.
Ожидая очереди в татуировочном салоне, Леонтин познакомилась с гитаристом рок-группы «Spooky Tooth», которая ездила с концертами по Техасу. Парень имел глупое имя Орби, длинные волосы на прямой пробор и небольшую бородку. Цвет ее непонятный - не светлый, не темный, какой-то «грязный блондин», создавалось впечатление, что бородка покрыта пылью. Он до шеи включительно был покрыт татуировками и выглядел неряшливо - как уличный музыкант-неудачник или начинающий наркоман, что одно и то же.
Чем уж он покорил Леонтин, Марк так и не разобрался. Вскоре она уволилась с работы, забрала из дома зубную щетку, косметичку, белье и переехала в номер к новому знакомому. Потом отправилась гастролировать с ним по штату в качестве группы поддержки - сексуальной, если называть вещи своими именами.
А Марка оставила переживать.
Сам от себя не ожидал, что будет так расстраиваться из-за женщины. Нахлынуло глупое ощущение - его на ходу сбросили с поезда. Стоит теперь на обочине и не представляет, что делать: то ли догонять поезд, то ли возвращаться назад.
Предательство Леонтин задело его самые глубины. Искал причины, копался в себе, спрашивал - что сделал не так, и не находил ответа, от того делалось больнее.
Было грустно до банальности и обидно до слез. Буквально. Сидя вечерами перед одиноким телевизором, Марк по-детски кулаком смазывал горячие капли со щек. Разбитое душевное благополучие, нарушенный распорядок жизни - то, что он имел. Впору тоже идти делать тату, под настроение: кровоточащее сердце, распавшееся на две половинки. И крупная, алая капля крови, несущаяся вниз... Первая кровь в поединке с судьбой. Один-ноль в пользу противника.
Хорошо, хватило благоразумия не глушить боль самым легким способом - наркотиком или алкоголем, на трезвую голову легче искать выход.
И нашел. Ушедший поезд догонять не стал. Вернулся к исходной точке, взял себя в руки, сконцентрировался на профессии: она не женщина, не подведет, если сам не оплошаешь.
Как водится - кто не сдается, тому помогает провидение. Марка позвал к себе в Лос Анджелес родной брат отца Саймон Руттенберг, совладелец адвокатской фирмы «Бернс и Руттенберг». Саймон собирался на пенсию и искал себе замену. Он не имел сына, способного продолжить дело, вообще не имел детей, и очень хотел передать собственный опыт и акции успешной фирмы племяннику.