Все цвета счастья
Шрифт:
Ей показалось, что в груди ее застыл холодный камень вместо сердца. Господи, как же она была к нему несправедлива! И ради чего? Чтобы закрыться от своих собственных чувств и желаний? Джейк стоил двоих таких, как Стив. И даже больше. Она всегда знала это. Ведь знала же, зачем это отрицать? Но говорила себе, что с ним трудно справиться, чересчур рискованно иметь с ним отношения. Он был слишком красив, слишком привлекателен, слишком мужественен, и вокруг него было столько женщин! Она недостаточно хороша, чтобы удержать его.
Недостаточно хороша…
Это были вечные слова отца, обращенные
И поэтому она предпочла меньшее, но зато безопасное. Все время убеждала себя, что это правильно, разумно, что так будет лучше всего.
Джейк сделал шаг назад. Он стоял, прямой и высокий, человек, который боролся и проиграл, но не потерял ни достоинства, ни смелости, сохранил внутренний огонь и веру в себя.
— Скажи, чего ты хочешь, и я приму твое решение, — сказал он ровно. — Но только давай оставим это на несколько дней. Ты скоро вернешься на работу, тогда я выслушаю твои планы. А сейчас я потерял к ним всякий интерес.
Он кивнул ей на прощанье.
— Если ты извинишь…
Не дожидаясь ответа, да и не ожидая его, он развернулся и пошел прочь к двери. Несколько секунд Эми смотрела ему вслед, как замороженная. Но от звука поворачиваемой ручки она вдруг очнулась.
— Подожди! — Голос ее был похож на хриплое карканье. Она бросилась вслед за ним, отчаянно крича. — Джейк, пожалуйста, подожди!
Он стоял в прихожей, спиной к ней. Пальцы его все еще сжимали ручку двери. Застывшие плечи были гордо расправлены, а голова напряженно закинута, словно он внимательно прислушивался.
Он действительно ждал. Нет, он ничего не надеялся услышать от нее, просто собирался узнать, для чего она его остановила. И если она неправильно себя поведет сейчас, он уйдет. Она точно знала это.
— Я слушаю, — резко произнес он, нетерпеливо ожидая ее слов.
Что же сказать ему? Единственное, в чем была уверена сейчас Эми, это в том, что нельзя дать ему уйти из ее жизни. И у нее вырвались чистые, искренние слова, которые шли от самого сердца.
— Я выйду за тебя замуж, Джейк. Если ты все еще хочешь этого.
Глава 17
Эми вся сжалась, когда увидала, как плечи Джейка поднялись и снова упали. Похоже, он глубоко вздохнул. Она понятия не имела, с какими чувствами он вел сейчас такую напряженную борьбу.
Затем он обернулся.
Медленно. Очень-очень медленно.
Эми задержала дыхание.
Он скользнул по ней взглядом, словно она была ему совершенно незнакома и сейчас он пытался вспомнить ее, но ему это никак не удавалось.
— Почему, Эми?
— Потому что… — Яма, которую она себе выкопала, была такой глубокой, что ее начинала пробирать дрожь при одной только мысли о том, как она будет выбираться из нее. От страха живот ее свело судорогой. Мысли ее метались, словно пойманные в силок птицы, пытаясь вырваться на свободу. Наконец она ухватилась за слова, которые сказал ей Джейк, словно утопающий за веревку. — Все, что ты сказал, верно. Я действительно все время лгала и лгала тебе, стараясь остановить себя… остановить тебя от сближения со мной.
Лицо его потемнело. В глазах сверкнул желтый огонь, жесткий и безжалостный.
— Вряд ли это может стать доводом в пользу брака, — с едкой иронией
Она в отчаянии протянула к нему руки.
— Я не знаю, как это объяснить тебе.
— А ты попробуй!
Звук его голоса, резкий, идущий из самой глубины раненого сердца, сказал ей, что он не собирается слушать никаких уверток. Пришла пора отвечать честно и открыто. Но как начать, как заставить его все понять? Особенно если учесть, что она сама не до конца разбиралась в себе, пока он не заставил ее это сделать.
— Больше никаких обманов, Эми, — предостерег он ее.
— Как-то ты спросил меня о моей семье, — собравшись с духом, начала она. — Я тебе практически ничего о ней тогда не сказала.
Едва сдерживая нетерпение, он нервно взмахнул руками.
— Какое отношение имеет твоя семья к тебе и мне? Ты же сказала, что вы уже давно не живете вместе.
— Все дело во власти, — поспешно ответила она, отчаянно стараясь удержать на себе его внимание. — Получив такое заботливое воспитание, ты никогда не смог бы даже вообразить, на что было похоже мое детство… Постоянные оскорбления со стороны отца… Необходимость молчаливо сносить их, стараясь не дать раздавить себя, свою личность. Поэтому, когда я в шестнадцать лет покинула дом, то поклялась себе, что никогда не позволю ни одному человеку получить такую власть над собой… По крайней мере, в чувствах.
— И ты надеешься, что я подчинюсь этому? После того, как ты излила столько чувств на своего бывшего любовника? — бросил он ей с отвращением.
— Но это было совсем не так! — крикнула она.
— Я не понимаю тебя, Эми.
— Со Стивом у нас никогда не было даже разговора о браке. Он звал нас обоих свободные люди. И я чувствовала себя… в безопасности с ним.
— В безопасности? — язвительно переспросил Джейк.
— Да, в безопасности! — огрызнулась она. — И если тебе не хочется слушать, то можешь уходить! — Она чувствовала, что вот-вот расплачется.
— Ну уж нет, я ни за что не пропущу такой захватывающий рассказ! — отпарировал он.
Эми замолкла и сделала глубокий вдох, стараясь успокоиться. Сердце ее колотилось, как безумное. Кровь глухо шумела в ушах. Да, выхода нет. Ей придется пережить эту боль и вывернуть всю себя наизнанку. А затем придет черед Джейка. Выбор будет только за ним.
— Если ты хочешь что-то понять обо мне, тогда слушай, вместо того, чтобы вываливать на меня свои собственные предвзятые суждения, — сказала она, стараясь придать голосу как можно более убедительный оттенок. — Если ты делаешь все это только ради ребенка, то уж постарайся выслушать меня.
Как только она упомянула о ребенке, то сразу почувствовала, что Джейк словно отстранился от нее. С ледяным видом он произнес:
— Я слушаю тебя.
От этих слов на Эми будто повеяло зимним холодом. Она содрогнулась. Ну и пусть! Она все равно не отступится теперь от своего и все расскажет ему, что бы ни ждало ее после этого!
— Вернемся к Стиву. Он сам из неполной семьи. Это очень здорово действует на людей, Джейк. Когда ты вырастаешь, то хочешь, чтобы кто-то был рядом, ведь никому не нравится жить в одиночестве, но при этом ты не хочешь никому принадлежать. Потому что это внушает страх.