Все дороги ведут к тебе
Шрифт:
– Расскажи мне все о его болезни... Я... многое о ней читала, но... все равно расскажи.
Александр повел широкими плечами, привалился к стенке и негромко начал:
– Ты, наверное, уже в курсе, что болезнь Саши сочетает в себе анемию и аплазию, от этого, собственно, и исходят все наши беды. Когда все только началось, у него было выявлено резкое снижение эритроцитов, лейкоцитов и тромбоцитов в крови, и никто не мог сказать, почему так происходит. Окончательный диагноз поставили в Германии, по результатам анализа образца
– Как... как его брали?
– Что?
– Чалый моргнул. Очевидно, его приложило гораздо сильнее, чем он сначала подумал. Как-то тяжело ему было сосредоточиться на рассказе. Еще и ее присутствие рядом...
– Как был получен этот образец?
– При помощи пункции.
Лия вздрогнула. Сжала руки сильнее.
– Это исследование было необходимо для того, чтобы исключить другие возможные причины дефицита клеток... Лейкоз, там, или какие другие болячки... Это нужно было сделать. Иначе - никак.
– Я понимаю...
Чалый кивнул. Прижал руку к боку, поморщился.
– Сильно тебя ударило?
– Переживу.
– Давай хоть посмотрим...
– нерешительно предложила Лия. Она не знала, зачем это сказала. Она даже не была уверена, что сможет к нему прикоснуться на трезвую голову. Просто... хотелось руки чем-то занять. Отвлечься. Не думать о самом страшном. Да, Чалый и сам удивился ее предложению...
– Рубашку... снимать... надо, - ответил Александр натужно, будто бы его слова имели не абы какой вес, и он через силу выталкивал их из себя.
– Ну, так снимай... Чего я там не видела, - шепнула Лия, отворачиваясь к окну.
На секунду в комнате воцарилась тишина, потом что-то зашуршало, и Чалый продолжил свой рассказ:
– У Саши была тяжелая форма АА. Предположительно, это заболевание имеет аутоиммунную природу. Это когда по какой-то причине иммунная система организма начинает бороться против его собственных клеток. В нашем случае - клеток костного мозга.
– Да... Ты уже говорил, и я читала об этом. Для лечения Саши применяли иммуносупрессивную терапию?
– Угу. Твою ж мать...
Лия обернулась, в панике распахнула глаза:
– Да ты же серьезно ранен!
– По ребрам хорошо садануло...
– Господи... ужас какой. Сядь!
– Когда сидишь - еще хуже.
– Тогда, может, тебе стоит прилечь? А еще лучше поехать в больницу. Кстати, где Толик?
– Дежурит под домом, полагаю. Я позвонил ему сразу, после аварии.
– Зачем ты вообще садился за руль?!
– пробормотала Лия, легонько касаясь пальцам огромной черной гематомы на его боку.
– Спешил...
– зашипел Чалый. Лия вскинула взгляд:
– Тебе в больницу надо.
– Утром поедем... У тебя нет какого-нибудь обезболивающего?
– А ты уверен, что тебе его можно принять?
– Да, что мне будет?
– Как, что? Впрочем... делай, как знаешь, не маленький!
Лия вышла из кухни,
– Вот... Выпей.
Он послушно осушил стакан и поставил тот в мойку.
– Иди, ляг у меня в комнате...
– А ты?
– А я возле Сашки прилягу, на всякий случай. Нужно, чтобы возле него кто-то был.
Чалый не стал корчить из себя супергероя. Бок болел так, что хотелось выть. Он аккуратно подхватил со стула свою перепачканную рубашку и послушно поплелся в спальню. Александр уже был здесь, когда собирал вещи Лие в больницу. Боже, как давно это было! Кажется, целую вечность назад...
Мужчина осторожно прилег. О том, чтобы уснуть, не могло быть и речи. Боль только усиливалась с течением времени. Поэтому он просто прикрыл глаза, прислушиваясь к тихим шагам Лии в кухне. Когда лекарство все же подействовало, Чалый, словно провалился куда-то. То ли сон, то ли бред... Полузабытье. Он чувствовал тонкий аромат Лии на простынях, тихие звуки, доносящиеся с улицы - шум машин, гудки клаксонов, различал вспышки света от фар... Потом, будто бы его кто-то толкнул - открыл глаза. Спустил ноги с кровати. В груди давило так, что даже вдохнуть не получалось. Не сдержавшись, Чалый глухо закашлялся. В ответ - боль лягнула под дых.
Александр вышел из комнаты. Все давно уже спали. Тишина звенела в ушах. Захотелось пить. Мужчина поплелся в кухню. Но, так и не дойдя, замер посреди коридора. Лия стояла у окна. Ее голова была немного отклонена в сторону, так что отросшие к этому времени волосы волной ложились на плечи. Одной рукой она касалась стекла, вторая безвольно свисала вдоль тела. Лия стояла абсолютно бесшумно, не шевелясь, но Чалый знал... знал - она плачет. Он колебался всего секунду. Но потом, плюнув на все сомнения, пошел вперед. Она не оглянулась. Так и продолжала стоять. Только теперь он был рядом. Такой же недвижимый.
Бог его знает, сколько они так простояли, слепо глядя в окно. Ночь отступала. Ее настигал рассвет. Он, взмахнув слепящим лезвием света, отхватывал у темноты ломти пожирнее... Серебрил все кругом. Ночь возмущалась, рычала и скалилась, однако новый день брал свое.
В какой-то момент Чалый не выдержал и протянул Лие руку. Она не отвела взгляда, но ее ладонь скользнула в его. Их пальцы переплелись. Это ровным счетом ничего не значило. Он понимал... Просто, когда случается несчастье, всегда ищешь руку, на которую можно было бы опереться. И становится легче дышать. Только от осознания того, что тебе есть, за кого держаться...