Всё ещё здесь
Шрифт:
– Ты, кажется, говорить собирался. Давай! Потому что я мысли читать не умею.
Шейн не отвечает. Вместо этого делает шаг вперед, и не останавливаясь, идет ко мне, пока мы не оказываемся нос к носу. Он даже наклонился для этого. Мои ноги трясутся, но каким-то чудом мне удается не отступить.
«Он тебя просто запугивает. Просто запугивает».
Что ж, ему это удается.
– Ты боишься меня.
– Он кривится, а в глазах загорается самодовольство.
– Ты так сильно напугана, что я могу вдохнуть твой страх.
– Он тянет носом, усмехаясь.
Я сглатываю, а мои ладони отчаянно потеют.
– Так и знал, что твоя пламенная речь была не больше, чем пустышка. Правильно, Уоллес – бойся.
– Он наклоняется еще ниже и шепчет мне на ухо: - Бойся, маленькая ванильная сучка. Потому что я могу усмирить тебя. Могу превратить твой выпускной год в одну большую проблему. Спорим, что могу, Уоллес?
– Он забавляется, видя неподдельный страх в моих глазах.
– Нет, ты не хочешь, верно? Будь умницей, Уоллес.
– Шейн отступает, не спуская с меня зеленых, безжалостных глаз.
– Просто будь умницей.
ШЕЙН (2009)
Я так торопился догнать Уоллес и наказать ее за проклятый язык, что не успел принять душ после бассейна.
Матери с братом нет, когда я возвращаюсь домой. В своей комнате я тут же стягиваю с себя одежду и иду в душ, врубая похолоднее.
Меня все еще распирает от страшного прилива энергии после конфронтации с Уоллес. Кровь кипит, мышцы вибрируют. Кажется, что могу с легкостью взбежать на огромную гору до самой верхушки, еще и на спуск сил хватит.
И это после двухчасовой тренировки и заплыва в бассейне!
Я наношу щедрую пригоршню шампуня на волосы, вспениваю и распределяю по всему телу.
Из головы никак не выходит Уоллес.
Господи, как же сильно эта девчонка меня раздражает!
Что Рай нашел в ней?
Ну да, она красивая – но красоток вокруг него всегда хватало. Как можно зацикливаться на одной?
Мне кажется, что с тех пор, как он двинулся на ней, я теряю своего лучшего друга.
Мои челюсти сжимаются, когда вспоминаю, как она кричала на меня в бассейне. Я никому не позволяю говорить со мной подобным образом. И она не исключение. Малышка слишком высокого мнения о себе, но я ей не по зубам.
Намыливаю член, и он дергается в моей руке, становясь твердым. Непроизвольно ладонь начинает двигаться по всей длине, доставляя приятные ощущения. У меня хватает девушек и секса, но когда по утрам просыпаюсь со стояком, не вижу проблемы передёрнуть в душе.
Черт, почему нет?
Ускоряю движения, опустив веки, и вдруг вижу огромные, испуганные глаза Уоллес, приоткрытые губы и румянец на щеках, когда она никуда не могла деться от меня, потому что я запер нас в классе.
Моя грудная клетка взволнованно вздымается от ускоренного, шумного дыхания и я на грани того, чтобы спустить струю, но образ чертовой Уоллес приводит меня в бешенство, что не ослабевает возбуждение.
Я не хочу, чтобы это была ее заслуга, но именно мысли о ней заставляют меня кончить.
Пока последние капли исчезают в сливе, я опираюсь ладонью на кафель, все еще жмурясь.
Внезапно наваливается усталость и опустошение.
Сейчас я не знаю, кого ненавижу сильней: себя или ее.
МЕЛ (2017)
До меня только сейчас доходит, что это тот самый класс.
Я кладу локти на стол и приподняв голову, осматриваюсь. Прошло восемь лет, а здесь мало что изменилось. Не знаю, хорошо это или плохо.
Я вспоминаю тот день, когда Шейн приволок меня в этот класс и стал запугивать.
Ну и в ярости же он был!
Интересно, был ли тот день именно тем, когда я признала, что меня влечет к Келлеру?
Или это случилось позже? Почему-то после всех этих лет мне кажется, что так было всегда.
Нет, я любила Райана. Искренне. Когда мы только начали встречаться, я была настолько им поглощена – никого другого не замечала. Он стал моим первым мужчиной и я никогда не жалела из-за своего выбора.
Что же было у нас с Шейном?
Думаю, я никогда точно не могла ответить на этот вопрос. Скорее всего, он тоже. Возможно, если бы мы встретились при других обстоятельствах, все сложилось бы иначе. Может быть, у нас был бы шанс.
Но мы неправильно начали, и дальше становилось только хуже, что и привело к катастрофе.
Знаю, мы оба были ответственны за то, что делали, но ведь я могла положить всему конец! Просто тогда он… ослепил меня, и я ринулась в пропасть, наплевав на все.
Я глубоко вздыхаю и распрямляю плечи: так, я здесь не для того, чтобы ударяться в сентиментальные воспоминания. Мне и настоящих проблем хватает.
От всего этого у меня голова разболелась. Прикрыв глаза, я массирую виски. Хочу, чтобы все поскорее закончилось. Только тогда смогу вздохнуть спокойно.
В дверь класса стучат. Распахиваю глаза и вижу, что это Шейн.
Сердце пропускает удар: ему обязательно выглядеть так хорошо?
– Можно?
Он немного неловко улыбается – что совершенно не свойственно Шейну, которого я знаю, и не двигается с места без моего разрешения войти.
Я киваю.
– Конечно. Садись, - указываю я на стул для посетителей.
Каким-то образом мне удается сохранять внешнее спокойствие, но вот внутри – легкая паника. Что он здесь делает? Зачем пришел? И как мне вести себя с ним?
Шейн опускается на стул и несколько мгновений смотрит на меня, ничего не говоря.
Я тоже молчу.
– Давно не виделись, - наконец начинает он. Не похоже, чтобы он нервничал. Он кажется… расслабленным.
Будто мы не расставались со слезами на глазах, причинив друг другу душевную боль.