Все хроники Дюны (авторский сборник)
Шрифт:
– Запрет! – фыркнул Пауль. – Страх, а не запрет не дает Домам закидать друг друга ядерными зарядами. Великая Конвенция говорит прямо и недвусмысленно: «Применение атомного оружия против людей карается уничтожением планеты». Что касается нас – мы намерены взорвать Барьерную Стену – не людей.
– Очень уж тонкий момент, – заметил Гурни. – Тут грань провести не так просто…
– Ну, крючкотворы там, наверху, радостно ухватятся за эту тонкую грань,– возразил Пауль. –Жечь эту планету они не могут. И давай больше не будем об этом.
Он отвернулся, желая на самом деле чувствовать такую уверенность. Помолчав немного, он снова обратился к Стилгару:
– А что горожане? Вышли на позиции?
– Да… – пробормотал Стилгар. Пауль взглянул на него:
– А тебе что покоя не дает?
– Всегда считал, что городским доверять по-настоящему нельзя, – буркнул Стилгар.
– Я, между прочим, сам был когда-то горожанином, – напомнил Пауль.
Стилгар застыл, его лицо потемнело от прилившей крови.
– Муад'Диб знает,, что я не имел в виду…
– Я знаю, что ты имел в виду. Но в испытании человека не по тому судят, что он мог бы сделать, по твоему мнению, а по тому, что он делает в действительности. В этих горожанах – фрименская кровь. Просто они не научились еще свободе. Но мы их научим.
Стилгар кивнул и покаянно ответил:
– От привычки, укоренившейся за целую жизнь, нег легко избавиться, Муад'Диб. На Погребальных Равнинах мы научились презирать горожан…
Пауль взглянул на Гурни – тот изучающе рассматривал Стилгара. '
– А объясни-ка нам, Гурни: зачем бы это сардаукарам надо было выгонять этих горожан из домов?
– Старый трюк, мой герцог. Они хотели, чтобы нас обременяли беженцы.
– Партизанская война так давно считается неэффективной, что наши правители успели забыть, как ей противодействовать, – усмехнулся Пауль. – Так что сардаукары в этот раз сыграли нам на руку. Хватали женщин в городе – развлечения ради; украсили свои штандарты головами тех, кто пытался протестовать. И возбудили против себя яростную ненависть горожан, большинство из которых в противном случае смотрели бы на предстоящую битву просто как на досадную помеху, пусть даже и помеху серьезную… и как просто на возможную смену их хозяев. Так что сардаукары позаботились о рекрутах для нас, Стилгар.
– Горожане прямо рвутся в бой, – признал Стилгар.
– Их обиды свежи, и ненависть не затенена ничем, – ответил Пауль. – Вот почему мы используем их как силы первого удара.
– Страшно подумать, сколько из них тут ляжет, – пробормотал Гурни.
Стилгар кивнул, соглашаясь.
– Их предупредили, что шансов у них мало, – ответил Пауль. – Но они знают и то, что каждый убитый ими сардаукар – это еще один враг, который не причинит вреда нам. Понимаете, друзья, теперь им есть за что умирать. Они почувствовали себя народом. Они – пробуждаются!
От наблюдателей у телескопа донеслось невнятное восклицание. Пауль метнулся к амбразуре.
– Что там? – спросил он.
– Великое смятение, Муад'Диб, – почему-то шепотом ответил наблюдатель. – У этого огромного металлического шатра все так и забегали. От Западного Венца приехала наземная машина. Точь-в-точь ястреб влетел в гнездо скальных куропаток.
. – Так-так, – сказал Пауль, – прибыли наши пленные.
– Они включили щит по всему периметру посадочного поля, – доложил наблюдатель. – Я вижу, как воздух дрожит даже за складами, где хранилась Пряность.
– Теперь они знают, кто воюет против них, – сказал Гурни. – Пусть чсарконненские твари трепещут, пусть страх разъедает их, ибо Атрейдес жив и идет на них!
Обращаясь к федайкину у телескопа, Пауль распорядился:
– Следи за флагштоком на корабле Императора. Если там поднимут мое знамя…
– Этого не будет, – перебил Гурни.
Пауль, видя озадаченное выражение на лице Стилгара, пояснил:
– Если Император признает мои притязания – он даст знать об этом, вновь подняв над Арракисом знамя Дома Атрейдес. В этом случае мы реализуем второй план и
выступим только против Харконненов. Сардаукары не станут вмешиваться и предоставят нам самим разобраться друг с другом.
– У меня, конечно, нет опыта во всех этих инопланетных штучках, – проговорил Стилгар. – Однако я сомневаюсь, что…
– Не нужен опыт, чтобы догадаться, что они сделают, – проворчал Гурни.
– На большом корабле поднимают новый флаг, – сообщил наблюдатель. – Желтый… с черно-красным кругом в центре.
– Ловко, – усмехнулся Пауль. – Флаг КООАМ!
– Тот же флаг, что и над остальными кораблями, – заметил наблюдатель;
– Не понимаю, –^ сказал Стилгар.
– В самом деле ловко, – подтвердил Гурни.– – Подними он флаг Атрейдесов, ему пришлось бы придерживаться обязательств, которые это на него налагает. Слишком много свидетелей! Он мог поднять флаг Харконненов, и это было бы ответом прямым и ясным. Однако же нет: он вывешивает эту КООАМовскую тряпку! Иначе говоря, он сообщает тем, наверху, – Гурни поднял палец туда, где над Дюной висел на орбите флот, – что он там, где прибыль. И что ему все равно, кто правит планетой – Атрейдесы или кто-нибудь еще.
– Сколько осталось времени до того, как буря дойдет до Барьерной Стены? – спросил Пауль.
Стилгар посовещался с одним из федайкинов и доложил:
– Это будет совсем скоро, Муад'Диб. Раньше, чем мы ожидали. Поистине идет прапраматерь всех бурь… может быть, она даже сильнее, чем ты хотел бы.
– Это – моя буря, – промолвил Пауль и, видя безмолвное, смешанное со страхом благоговение на лицах слышавших его федайкинов, добавил: – Пусть от этой бури содрогнется весь мир – и тогда она не будет сильнее, чем мне надо. Она ударит фронтом прямо по Стене?