Все хроники Дюны (авторский сборник)
Шрифт:
— Тлейлаксанцы запрограммировали меня на убийство Геноносительницы, рассказал Данкан.
— Попробуешь ли ты убить шлюху? — был вопрос Лусиллы.
— Она не геноносица, — ответил Данкан.
Совет довольно долго обсуждал возможную природу связи между Данканом и Мурбеллой. Лусилла настаивала, что нет вообще никакой связи между ними, и что эти двое остаются настороженными противниками.
— Лучше не рисковать, помещая их вместе.
Сексуальные доблести шлюх, однако, заслуживали того, чтобы их тщательнее изучить. Может быть стоило рискнуть встречей Данкана и Мурбеллы в не-корабле. С тщательными
Наконец, Одраде подумала о черве в трюме не-корабля — червь приближающийся к моменту своей метаморфозы. Небольшая, заполненная землей корзина, полная меланжа, ожидала этого червя. Когда наступит момент, Шиэна заманит его в ванную меланжа и воды. Появившаяся в результате этого песчаная форель начнет свою долгую трансформацию.
?Ты был прав, отец. Все так просто, когда ясно на это поглядишь».
Нет нужды искать планету-пустыню для червей. Песчаная форель сама сотворит обиталище для Шаи-Хулуда. Неприятно думать о том, что Дом Соборов превратится в огромные пустынные области, но это должно быть сделано. Нельзя отвергать с недоверием «Последнюю волю и завещание Майлза Тега», которую он поместил в субмолекулярные системы хранения информации не-корабля. Даже Беллонда с этим согласилась.
Для Дома Соборов требуется полный пересмотр всех его исторических записей. От них требуется новый взгляд, благодаря тому, что Тег разглядел в Затерянных — в этих шлюхах из Рассеяния.
«Вы редко узнаете имена действительно богатых и могущественных. Вы встречаетесь только лишь с их представителями. Политическая арена создает немногие исключения для этого, но не позволяет разглядеть полную структуру власти».
То, что Боне Джессерит принимал как данность, ментат-философ прожевал в уме и переварил так, что все воспринималось в новом свете, не согласовываясь с уверенностью архивистов в непогрешимости и непритянутости их выводов. «Мы знали это, Майлз, мы просто никогда не смотрели этому в лицо. Мы все только собираемся порыться в наших Иных Памятях на несколько следующих поколений».
Нельзя доверять фиксированным системам хранения информации.
— Если вы уничтожите большинство копий, время позаботится об остальном.
Как же архивисты взъярились на это заявление башара!
«Писание истории — это, по большей части, процесс отвлекания. Большинство исторических отчетов отвлекает внимание от тайных влияний вокруг описываемых событий».
Это было то, что убедило Беллонду. Она приняла это на свой собственный счет, согласившись:
Тег перечислил некоторые такие процессы: «Уничтожить максимально возможное количество экземпляров, спрятать слишком разоблачительные отчеты под сукно, игнорировать их в центрах образования, пребывать в уверенности, что они нигде не цитируются, и, в некоторых случаях, уничтожение авторов». «Не упоминая о процессе поиска козлов отпущения, который приносит смерть более чем одному гонцу, доставлявшему неприятное известие», подумала Одраде, припоминая древнего хана, державшего пику наготове убивать гонцов, приносивших дурные вести.
— У нас есть хорошая информационная основа, на которой мы построим лучшее понимание нашего прошлого, — доказывала Одраде. — Нам всегда было понятно, что именно стоит на кону в конфликтах: кто в итоге будет контролировать богатство мира или его эквивалент?
Может быть это и не совсем настоящая «благородная цель», но на нынешнее время она сойдет за такую.
«Я избегаю главной темы», — подумала она.
Что-то следовало сделать с Данканом Айдахо, и все они это знали.
Со вздохом Одраде призвала топтер и приготовилась к короткой поездке на не-корабль.
«По крайней мере, тюрьма Данкана комфортабельная», — подумала Одраде, когда вошла туда. Прежде здесь были командирские апартаменты корабля, недавно их занимал Майлз Тег. Здесь до сих пор оставались следы его присутствия — небольшой голопроектор, дававший изображение его дома на Лернаусе: величественный старый дом, длинная поляна, река. Тег оставил портняжный набор рядом на прикроватном столике.
Гхола сидел в подвесном кресле, глядя на проекцию. Он слабым взором взглянул вверх, когда вошла Одраде.
— Вы просто оставили его там умирать, верно? — спросил Данкан.
— Мы сделали то, что были должны, — ответила она. — И мы повиновались его приказам.
— Я знаю, зачем ты здесь, — сказал Данкан. — Тебе не удастся заставить меня передумать, я не чертов племенной жеребец для ведьм. Ты меня понимаешь?
Одраде разгладила свое одеяние и присела на край кровати, лицом к лицу с Данканом.
— Ты изучил ту запись, которую оставил нам мой отец? — спросила она. — Твой отец?
— Майлз Тег был моим отцом. Я сообщу тебе его последние слова. Он был, под конец, нашими глазами там. Он должен был увидеть смерть Ракиса. «Ум в своем начале», понимающий взаимозависимости и ключевые бревна». Увидев, что Данкан озадачен, она пояснила:
— Слишком долго мы оставались пойманными Пророческим лабиринтом Тирана.
Она увидела, как он оживился и выпрямился кошачьим движением, говорившим, что мускулы его хорошо приспособлены к нападению.
— Нет способа, которым ты мог бы живым ускользнуть с этого корабля, сказала она. — И ты знаешь почему.
— Сиона.
— Ты для нас представляешь опасность, но мы бы предпочли, чтобы ты прожил полезную жизнь.
— Я не собираюсь скрещиваться для вас — особенно, с этой маленькой насмешницей с Ракиса.
Одраде улыбнулась, пытаясь вообразить, как бы Шиэна отреагировала на такую характеристику.
— Ты находишь это смешным? — спросил Данкан.
— Не в этом дело. Но мы, разумеется, все равно получим ребенка Мурбеллы. Я так полагаю, это нас удовлетворит.
— Я говорил с Мурбеллой по системе связи, — сказал Данкан. — Она надеется стать Преподобной Матерью, и думает, что вы примете ее в Бене Джессерит.
— Почему бы и нет? Ее клетки прошли тест Сионы. Я думаю, из нее выйдет превосходная Сестра.
— Она действительно вас провела?
— Ты имеешь ввиду, замечаем ли мы, что она воображает, будто пробудет с нами пока не выведает все наши секреты, а затем сбежит? О, мы знаем это, Данкан.
— Ты считаешь, что она не сможет от вас сбежать?
— Данкан, однажды кого-нибудь приобретя, мы, на самом деле, никогда его не теряем.
— Ты считаешь, что вы не потеряли леди Джессику?
— В конце концов, она вернулась к нам.
— Зачем же ты на самом деле пришла повидаться со мной?