Все мы врём. Как ложь, жульничество и самообман делают нас людьми

Стенвик Бор

Он видит тебя насквозь!

Пол Экман солидарен с коллегами: он тоже считает, что неких общих признаков лжи не существует. Однако он также полагает, что среди нас есть те, чьи навыки распознавания лжи развиты не в пример лучше, чем у всех остальных. Сам он утверждает, что распознает вранье с точностью около 80 или 90%. Экман часто рассказывает о так называемых правдовидцах — людях, чувствующих ложь, однако подчеркивает, что их способности ни в коем случае нельзя сравнивать с принципами работы полиграфа.

Морин О’Салливан, одна из коллег Экмана, пишет, что подобными навыками «правдовидцы» обязаны именно человеческому чутью: они не делают поспешных выводов, руководствуясь лишь отдельными сигналами, ставят под сомнение собственные наблюдения

и всегда допускают возможность собственной неправоты. Увидев признаки лжи, простой смертный тотчас же воскликнет: «Вот видишь: он врет!» Ход мыслей «правдовидца» О’Салливан описывает следующим образом: «Он говорит медленно и размеренно. Возможно, он сам не верит в то, что говорит. Но не исключено, что он всегда так разговаривает. Возможно также, что он уже много раз это говорил и теперь просто повторяет. С другой стороны, он может повторять чужие слова — он в них не то чтобы не верит, а просто вообще особенно над этим не задумывался и повторяет по привычке. Нет, пока все непонятно, надо еще послушать». По мнению Даниэля Канемана, для большинства из нас подобный ход мысли нехарактерен. Обычно срабатывает Система 1: мы довольствуемся выводами, подсказанными интуицией, и не задействуем Систему 2. О’Салливан также считает, что людям в принципе свойственно делать поспешные и однобокие выводы, так как противоположные мнения держать в голове затруднительно. Если мы считаем себя достаточно сообразительными и полагаем, что нас не так-то просто обмануть, то, сделав однажды какой-либо вывод, мы будем его придерживаться и в дальнейшем. Для нас предпочтительнее обманываться, чем признавать себя обманутыми. Эволюционный психолог Джеффри Миллер выдвинул гипотезу о существовании «механизма, позволяющего моментально менять состояние абсолютного доверия на состояние полного недоверия и исключающего переходную стадию». Следовательно, «правдовидцы» одновременно допускают обе возможности — доверия и недоверия. Иными словами, они следуют принципам Рэшли и рассматривают различные версии происходящего. Другая отличительная черта подобных людей — это отказ от клише и ярлыков, которыми мы нередко награждаем друг друга. Например, они редко используют такие понятия, как «экстраверт» и «интроверт». «Правдовидцы» чаще сравнивают окружающих с уже знакомыми им людьми или делают общие выводы на основании деталей: «Посмотри, как она причесана — волосок к волоску. И речь такая же аккуратная» или «Он явно маменькин сынок, который в этой жизни еще зла не видал». Они словно вживаются в чужую роль и пытаются взглянуть на мир глазами того, о ком думают. Такие рассуждения построены по принципу сплетен, а ведь, по мнению эволюционных психологов, основная цель сплетен — выяснение, где кончается ложь и начинается истина. Если «правдовидцы», о которых так много пишут Экман и О’Салливан, действительно распознают ложь лучше других, то лишь благодаря таланту вживаться в личность другого человека и любопытству, но никак не оттого, что они обладают некими математическими способностями.

— Отличительная черта «правдовидцев» — это их внимательность, — пояснил Дэниел Фойер. — Они не упустят ни одного твоего слова и обратят внимание на каждое движение. Вдобавок они любят относить людей к тому или иному типу или подтипу, причем таких типов бывает больше ста. Они думают: «Ага, этот похож на моего дядю Франка. А это — вылитый Тони, плотник. А как бы повел себя в такой ситуации дядя Франк?» И когда они замечают слово или действие, для дяди Франка несвойственное, то понимают: человек лжет.

О’Салливан называет этот метод эффектом мисс Марпл, главной героини романов Агаты Кристи. Мисс Марпл с легкостью находит убийц, сравнивая имеющихся кандидатов с жителями своей деревушки. А Фойер сравнивает этот метод с актерской игрой: хорошие актеры так вживаются в роль, что на время забывают о собственных мыслях и чувствах. Эта техника в корне отличается от принципов работы детектора лжи, целиком основанной на конкретных показателях и цифрах. Однако способность вживаться в чужую роль может сыграть с «правдовидцами» злую шутку: если лжец напоминает им доброго дядюшку или друга детства, они принимают ложь за правду.

Принято считать, что недоверчивость и осторожность помогают распознать ложь. В 2010 году Нэнси Картер и Марк Уэбер, психологи из Торонтского университета, решили проверить, верно ли это, и провели эксперимент. В нем приняли участие 46 студентов, уже

имевших опыт работы. Студентам рассказали, что в последнее время сотрудники, принимаемые на работу в университет, часто сообщают неверную информацию о своих рабочих навыках. Университет подобрал двух кандидатов на должность специалиста по подбору персонала, чьей обязанностью будет отсеивать лживые резюме. Студентам предложили выбрать наиболее подходящего и проницательного кандидата. Первым кандидатом была циничная и осторожная Сью, а вторым — добрая и доверчивая Колин. Большинство студентов выбрали Сью.

Но Картер и Уэбер на этом не остановились. Они протестировали студентов, чтобы определить индивидуальный уровень их доверчивости, и показали им видеоролики с инсценировкой собеседования при приеме на работу. Задачей студентов было распознать, кто из участников собеседования лжет. Удивительно, но студенты с высоким уровнем доверчивости оказались намного проницательнее циников: они чаще определяли ложь. Значит, из Колин получился бы прекрасный кадровик, а доверчивые — вовсе не такие простаки, какими кажутся. Объяснение этому феномену предложил социолог Тошио Ямагаши: согласно его версии, циники и люди недоверчивые склонны избегать общения с незнакомцами и от этого хуже адаптированы социально. Доверчивые же, напротив, постоянно окружены людьми и быстрее развивают навыки распознавать человеческие мотивы. Иными словами, ключом к успеху являются общественные навыки и модель психического состояния человека, о которой я уже упоминал.

В контрольной группе, состоящей из 12,000 человек, Экман и О’Салливан выявили всего 29 «правдовидцев». Удивительно сознавать, что некоторые из нас — пусть и немногие — обладают такими поразительными способностями! Однако с Экманом согласны далеко не все. В своей докторской диссертации Асбьёрн Рэшли подчеркивает, что даже если подобный «правдовидец» распознает ложь три раза подряд, это можно объяснить лишь счастливой случайностью. Помимо исследования 2004 года, никаких работ о «правдовидцах» больше не появлялось, поэтому утверждать, что они существуют, пока нельзя.

Все мы не прочь научиться читать чужие мысли, ведь иначе мы обречены постоянно сомневаться в окружающих. Ну а полицейским приходится искать доказательства и перепроверять факты.

— А это, между прочим, жуткая морока, — усмехается Асбьёрн Рэшли, — и скукотища. И можно навсегда забыть сказку про супердетектива. Я и сам мечтал таким стать, но мечты пошли прахом. Я просто насмотрелся голливудских фильмов и представил, как стану великим следователем.

Может быть, детектив и ученый — понятия одного порядка? Я спросил у Рэшли, почему тот решил податься в науку — не обязан ли он этим своему аналитическому складу ума? Однако Рэшли лишь покачал головой. Нет, скорее дело в амбициях и воспитании. Но когда я попытался вытянуть из него что-то еще, Рэшли ответил, что объяснений можно подобрать чересчур много, поэтому он, как и полагается ученому, предпочитает оставить вопрос открытым. Или, по примеру норвежских полицейских, допустить существование нескольких версий.

Правдивые лгуны

В последние годы мы то и дело слышим о новых технологиях, якобы позволяющих распознавать ложь. В первую очередь речь идет о сканировании мозга. Если допустить, что, когда человек лжет, активируются определенные участки мозга, а изображение мозга можно увидеть на экране, значит, мы вот-вот навсегда избавимся от лжи и сомнений? Современные технологии действительно обнадеживают: благодаря функциональной магнитно-резонансной томографии мы научились сканировать мозг, когда человек говорит, и поэтому видим, какие зоны мозга наиболее активны. В идеале подобный прибор мог бы отслеживать именно тот момент, когда при лжи задействуются креативные клетки.

Следовательно, не за горами тот день, когда наука придет на помощь правосудию? Ведь такой умный прибор позволит сразу же снять все подозрения с невиновных и покарать... Сложность заключается в том, что человек должен дать добровольное согласие на проведение магнитно-резонансной томографии, а во время обследования необходимо соблюдать полное спокойствие — иначе результаты окажутся неверными. Строго говоря, это полностью соответствует принципам демократического общества: прежде чем кто-то полезет читать твои мысли, неплохо бы получить твое разрешение. Вот только будут ли при таком раскладе добровольцы?