Все напоминает о тебе
Шрифт:
Рогожин забрал у меня фотографию, я думала, опять начнет пошло высказываться, но он сказал:
– Я думаю, это была видеокамера, а фотографии делали со стоп-кадров. С видео меньше возни, и камеру можно найти свободно в открытом доступе за небольшие деньги. Я имею в виду камеру необходимого размера. Значит, ты не думаешь, что твой художник решил запечатлеть процесс на память?
– Не думаю, - я забрала фотографию и убрала в сумку, - иначе откуда видео оказалось у того, кто его подкинул?
– Тут я подумала о Наталье. Она унесла картины Гарри, что, если она обнаружила
– Выходит, кто-то следил за тобой?
– высказал Илья следующую мысль.
– Или за моим мужчиной. А за мной приглядывал. И когда появилась возможность подгадить, он ее не упустил. Это больше похоже на правду. Следить за мной некому, я, знаешь ли, вела спокойную размеренную жизнь, пока не вляпалась во все это дерьмо.
– Такое часто случается, когда связываешься с теми, о ком толком ничего не знаешь.
Я бросила на него быстрый взгляд, подумав: а чем, собственно, я сейчас занимаюсь? Переехала на квартиру к парню, который купил у меня машину. Кстати, это все, что я о нем знаю кроме его имени. Поймав мой взгляд, Илья усмехнулся.
– Я так понимаю, ты сюда приехала в поисках камеры?
– Была надежда. Но не оправдалась.
– Может, стоит осмотреть остальные комнаты?
– Зачем?
Рогожин пожал плечами.
– Может, найдешь что-нибудь интересное.
– Менты тут дважды все перерыли.
– Я думал, менты предполагают, что это самоубийство.
– По крайней мере, такой была первая версия. Что они думают сейчас, мне неизвестно.
– А откуда сомнения?
Я бросила на него взгляд, подумав, сказала:
– Некоторые утверждают, что Гарри не был наркоманом и что он ненавидел наркотики как явление.
Рогожин усмехнулся.
– То есть парня могли отправить на тот свет за какие-то грехи?
Я пожала плечами.
– Может, и могли. Только у меня фантазии не хватит придумать, что мог сделать бедный начинающий художник, чтобы его убивать.
Илью эти слова повеселили.
– Ты очень наивна, - заметил он мне, проходя по коридору в комнату, служившую спальней. Здесь все было по-прежнему: матрас на полу, маленький столик и шкаф с одеждой.
– Будешь осматривать?
Я снова пожала плечами, он вытащил из заднего кармана перчатки, которые сунул туда после того, как мы прошли в студию, и протянул мне. Натянув их, я открыла шкаф. Вещи валялись абы как, и я не была уверена, что это менты постарались, Гарри к быту относился наплевательски.
– Что ты имел в виду, говоря о моей наивности?
– поинтересовалась я, роясь в одежде.
– Во-первых, парень элементарно мог узнать о чем-то, о чем ему знать не стоило. Во-вторых, у него могло оказаться что-то, что принадлежит другим, и в-третьих, он мог ловко притворяться блаженным, на деле прокручивая незаконные делишки, за которые и поплатился.
В его словах была истина, но я, не удержавшись, съязвила:
– Это ты
– Зачем ты продала машину?
– спросил Рогожин вместо ответа.
– Ему нужны были деньги?
Я усмехнулась.
– Нет. Деньги были нужны мне.
– Зачем?
Помолчав, я все-таки сказала:
– Я собиралась сбежать с Гарри в Питер.
– Что?
– Рогожин так удивился, что даже рот открыл. Надо же, хоть что-то этого парня выбило из колеи.
– Ты в своем уме?
– В каком плане?
– Он же ни на что не способен.
– С чего ты взял?
– Не смеши меня, все эти художники, музыканты и прочая творческая шушера хороши только, чтобы прожигать жизнь, трахая телок и пожирая наркоту. В реальности ни один из них не может обеспечить достойного существования.
– Ну, может, я не собиралась провести с ним остаток своих дней...
Рогожин покачал головой, рассматривая меня.
– То есть ты собиралась сбежать, устроиться и бросить его? Знаешь, ты смогла удивить даже такого циника, как я. Зачем ты вообще с ним связалась?
– Мне было скучно.
– Надоело стабильное положение любовницы?
– И это тоже. Я ничего не нашла, пойдем в кухню.
Кухня также не порадовала. Спустя еще двадцать минут, я развела руками.
– Уверена, что все осмотрела?
– поинтересовался Рогожин.
– Ты же сам видел.
– А тебя не удивляет, что часы не ходят?
– он кивнул на часы, висящие на стене напротив него.
– Не удивляет. Гарри говорил, они не ходили, когда он въехал сюда. А поменять батарейку ему бы и в голову не пришло.
– Серьезно?
– кажется, Рогожина мои слова заинтересовали. Он развернул меня и поставил перед собой.
– Посмотри на них внимательно.
Я уставилась на часы, обычные круглые, белого цвета.
– И что с ними не так?
Илья слегка повернул мою голову, взяв меня за подбородок.
– Отпечатки видишь?
Я еще чуть повернула голову и увидела отпечатки пальцев, причем они были не прозрачные, а отливали разными цветами.
– Кто-то снимал часы, и руки у него были в краске, - высказала я мысль. Рогожин вдруг приобнял меня сзади, я напряглась, но оказалось, он всего лишь стягивал перчатки у меня с рук. Отодвинув меня, быстро встал на стол и, надев перчатки, снял часы.
– Пилочка есть?
– поинтересовался, осматривая их. Я вытащила из сумочки небольшую пилку, и он начал быстро выкручивать винты.
– Думаешь, их снимал Гарри?
– А кто еще? Логично предположить, что пальцы в краске могли быть у него. Это его студия, его часы, он мертв, а у нас вот что, - сняв крышу, Рогожин вытащил из часов тоненький блокнотик, маленький, перекидной, из дешевых. Сунув его мне в руки, оглядел внутрянку часов и принялся закручивать винты обратно. Я в это время открыла блокнот. Пара листов была исписана буквами и цифрами. Я пришла к выводу, что сначала шла дата, потом буквы, которые могли обозначать людей, или место, или что угодно. Потом еще одна цифра. Пока я размышляла, Рогожин повесил часы обратно и завис у меня за плечом, заглядывая в блокнот.