Все напоминает о тебе

Николаева Юлия Николаевна

До вечера я пыталась выкинуть из головы дневной инцидент, но так и не смогла. После работы достала визитку и прочитала адрес. Мастерская была недалеко - минут пятнадцать пешком. Андрей сегодня не приедет, почему бы и не сходить? Несмотря на флирт со стороны Гарри, я не собиралась бросаться в его объятья, но следовало признать: за эти годы он был чуть ли не единственным мужчиной, который заставил меня... не волноваться, нет, но вспоминать о нем.

Тем не менее, отправляясь к нему, я почувствовала волнение. Открыв дверь, Гарри улыбнулся.

– Ты пришла. Проходи.

– Ты живешь

на чердаке?
– заметила я, разуваясь.

– Мне надо много места под мастерскую, а квартиры нынче не так дешево стоят. Чердак меня вполне устраивает.

Я прошлась по территории: одна комната переделана под кухню, есть ванная с туалетом, еще одна комната - спальня с брошенным на пол матрасом, наспех застеленным постельным бельем. Остальное пространство занимала мастерская, в ней все было завалено холстами, бумагой, красками, мольбертами. Картины висели на стенах и валялись на полу.

– Мило, - сказала я, оглядев ее с порога, повернулась и очутилась в объятьях Гарри. У него были горячие губы и очень нежные руки. Я отстранилась не сразу.

– Я не за этим пришла, - заметила ему, он улыбнулся.

– Я знаю. Просто не смог удержаться. Как только я тебя увидел... У меня снесло крышу, я ни о чем не мог уже думать, таскался в галерею с вопросами, которые выдумывал по дороге. Хотел увидеть тебя.

Он наклонился к моей шее и провел по ней носом, вдыхая.

– Как ты пахнешь. Ты неземная.

Он смотрел мне в глаза, и я не знаю, что на меня нашло. Мы начали целоваться, оказались в его спальне, а дальше я уже не могла соображать.

Я одевалась, а он наблюдал за мной, сидя на матрасе и прислонившись спиной к стене.

– Сколько тебе лет?
– спросил меня, я усмехнулась.

– Боишься, что я несовершеннолетняя?

Он улыбнулся.

– По сексу видно, что ты совершеннолетняя, но ведь ты еще совсем девчонка.

– Мне двадцать четыре. Просто я выгляжу молодо.

Он снова улыбнулся. Встал на колени и обнял меня за бедра, я к этому моменту уже оделась. Гарри смотрел на меня, подняв голову, и улыбался.

– У тебя было много мужчин?

Я усмехнулась.

– Думаю, не столько, сколько у тебя женщин.

Он закусил нижнюю губу, но улыбка все равно рвалась наружу.

– Останься на ночь.

– Что?

– Останься. Я не хочу, чтобы ты уходила.

– Не думаю, что это хорошая мысль.

– Я тебя прошу.

Некоторое время я смотрела на него, размышляя. Произошедшее между нами было из ряда вон выходящим событием моей жизни. У нас с Андреем был уговор, я его соблюдала, а теперь нарушила, даже толком не поняв, с чего вдруг. Впрочем, о любви речи не шло, меня тянуло к Гарри из-за его необычности, нестандартного мышления и поведения, и странного магнетизма. По-хорошему, стоило бы уйти и сделать вид, что ничего не было. Андрей не прознает, а я смогу дальше спокойно жить. Но вот я стою, смотрю в глаза Гарри, обнимающего меня за бедра, и мне почему-то очень хочется остаться.

Так началась моя двойная жизнь. Теперь мне надо было скрывать не только мои отношения с Андреем, но и мои отношения с Гарри. От Андрея. Не знаю, как он ничего не почувствовал, то ли я была хорошей притворщицей, то ли он не

допускал мысли об измене, но следующие две недели пролетели, и я стала понемногу успокаиваться, решив, что сумею все держать под контролем. Я была уверена, что наши с Гарри отношения продлятся максимум до конца выставки, и я буду вспоминать о нем как о ярком эпизоде своей жизни. Следовало признать, что именно этого мне и не хватало: яркости, - все было так предсказуемо, что иногда аж зубы сводило. Но я себя уверяла, что стабильность надежнее, и мирилась с происходящим. А тут вдруг оказалось, что можно и рыбку съесть, и ручки не замарать. Но жизнь не дала мне расслабиться, потому что очень скоро все пошло наискось. А началось как раз в тот момент, когда в галерею зашла невыразительная женщина, желающая поговорить со мной. Истуканом я застыла потому, что это была жена Андрея.

Мы зашли ко мне в кабинет, я села за стол, осмотревшись, она разместилась напротив и поинтересовалась:

– Здесь вы тоже занимались с ним сексом?

Я почувствовала, как краска заливает щеки. Поправив прядь волос, все-таки сказала, чтобы потянуть время:

– Я не понимаю, о чем вы. И вы не представились.

– Все ты понимаешь, шлюха малолетняя, - женщина уставилась на меня с презрением, я ответила ей взглядом исподлобья, - я не собираюсь обсуждать произошедшее, просто скажу: чтобы больше я тебя с Гарри не видела.

Я, было, приготовилась ответить, но так и замерла с открытым ртом, глядя на нее.

– С Гарри?
– переспросила по инерции.

– Точно. Узнаю, что ты перед ними ноги раздвинула, вылетишь с работы с белым билетом.

Я с трудом осознавала происходящее.

– Гарри ваш любовник?
– спросила растерянно.

– Тебя это не касается. Главное, усвой, что я тебе сказала.

– А не боитесь, что я вашему мужу расскажу?
– задала я вопрос, она усмехнулась, покосившись на кольцо на безымянном пальце.

– Не боюсь. Во-первых, ему плевать, а во-вторых, ты до него не доберешься.

Женщина поднялась и пошла к выходу. Ушла, не прощаясь. Я откинулась в кресле, глубоко выдыхая.

– Вот это да, - высказалась вслух. Зато теперь ясно, откуда у бедного художника деньги на выставку. Соблазнил женушку богатого бизнесмена и потрясывает ее, как копилку. Конечно, за все приходится платить. В его случае, как и в моем, телом.

Вечером ко мне приехал Андрей, я присматривалась к нему, вспоминая сегодняшний разговор с его женой, звали ее Натальей, я это знала, но само собой не могла выказать при женщине подобную осведомленность. Интересно, что она имела в виду, когда говорила, что мужу все равно?

– Что?
– заметив, как я его разглядываю, спросил Андрей. Я пожала плечами.

– Сегодня к нам в галерею заходила твоя женушка.

Он поперхнулся и закашлялся, я наблюдала за ним, откинувшись на спинку стула.

– Зачем?
– наконец спросил он.

– Посмотреть картины.

– Черт, - выдохнул он, - сразу нельзя было сказать?

– Хотела увидеть твою реакцию.

– Увидела?

Я кивнула. Жену, так же, как и ту таинственную женщину из кафе, обсуждать было не принято, но в этот раз я наплевала на условности.