Все, о чем вы мечтали
Шрифт:
Такая беспомощность в глазах, такое отчаяние в них было. Потом шутила, отправляла домой, шептались. Все хорошо, сыночка. На другой день отловил врача. Толстый, уверенный в себе кот, усики на бело-розовом лице, излучающий профессиональную благость. Что-то было у меня во взгляде. Не стал со мной сюсюкать. Тридцать тысяч ему - и перевод в двухместную палату, список лекарств. За неделю разберемся, приведем в порядок, постараемся, ничего страшного. Все нашел, достал, купил, привез, сгрузил, передал в руки. Каждый день - все хорошо, вот-вот, вот сейчас... А мать не хотела меня пугать - я был так горд - двухместка, все лекарства, обещают! Шутила. Сыночка. За день до выписки в восемь утра звонок - ваша мама умерла, рак. А я вчера в девять
На похороны приехали две старухи из маминой школы.
Очень помогли, без них мне не выдали бы тело.
А я стал взрослым.
Недавно по ящику видел - новый главврач больницы, фанфары! Этот...
Без вариантов. Дальше - детский дом.
А на могиле у матери только деревянная коробка, сжимающая глиняный холмик, и бетонная табличка под сугробом.
Надолго ли? Столько заброшенного насмотрелся, пока пробивал захоронение.
И концов потом не найдешь, система.
Памятник сразу нельзя - земля должна просесть, да и деньги кончились в ноль.
Земля! Земля дорогая! Жилье! Жилье элитное!
...Больные... И это не лечится.
Из квартиры выкинут, все выкинут, что смогут - продадут, память растащат...
Как и не было нас...
Может быть, фотографии удалось бы спасти и ордена отца. Не уверен.
Пару дней не ел. Потом взял старый бронзовый подсвечник (был такой) и пошел продавать на рынок.
А эти зашевелились - то ли в школу сообщили, то ли школа. Участковый, тетки какие-то с халами на головах - от непонятных организаций. Зачастили. Бесцеремонные, как и нет меня, по комнатам пройдутся оценивающе, сиротку пожалеют, еще раз пройдутся. Тот же подсвечник покрутили - мальчик, а откуда он у вас? Поприкидывали.
Вообще - полная хана, без шансов, неделя оставалась, а то и меньше.
Но мне повезло. Он приехал.
Внук маминого троюродного брата, единственный родственник, адрес которого я нашел и которому успел отбить телеграмму в Ярославль.
Моему племяннику было за сорок. Высокий (мне все высокие) тощий мужик с хорошим, но испитым лицом, в заношенном мятом костюме. Единственном. Да - пьющий. Да - нищий. Я ему буду благодарен всю жизнь. Не забуду.
Что делать он не знал, но знал я, и мы начали оформлять опекунство. Полгода бились вдвоем, я руководил. И у нас получилось. Я чуть не подох под горой этих бумаг, но удалось набрать денег на юриста и мы справились.
Памятник на могилу я поставил через полтора года. Скромный, да...
Подсвечник помог. Естественно, на рынке его у меня отобрали, но - дальше события стали цепляться одно за другое, появились знакомства - сначала - на поесть мне и на рюмку Николе (так зовут мою единственную родственную душу), потом на погашение накопившихся долгов по квартплате, потом на юриста, потом еще. Живем.
Подошли втроем: один взял с аккуратно расстеленной газетки мое единственное бронзовое имущество, покрутил в руках и пошел себе. А двое остались меня придержать. Окружающий народ отнесся с пониманием и не протестовал. И быть бы мне битым попусту, если бы не Фарид. Во-первых - не дал малышевским меня запинать за то, что я Тельману успел дать в глаз, а тот не ожидал подобной прыти от цивильного ребенка. А во-вторых познакомил с командой. Нас три молодежных команды на рынке, моя - из беглых детдомовских и беспризорников. Бомжи, короче. Две другие - из местной городской околорыночной гопоты и - национально ориентированная, без русских. Кавказ, ребята натаскиваются, у них свой тренер. И у гопоты - тренер. Только мы бесхозные. Погрузка-разгрузка, принеси-подай,
Есть еще цыганский молодняк, но у них нет отдельной молодежной стаи. Семейный бизнес, со взрослыми, все в доле.
А подсвечник они сдали в лом за сто рублей. Бараны. Я у Тельмана потом спрашивал.
Через полгода, когда завершилась эпопея с опекунством, Никола уехал. И не пишет. Говорил, что такой уж уродился - бродяга, не может на одном месте. Я его случайно по адресу телеграммой застал, проездом - из Владика в Калининград, хочется ему всю страну посмотреть. Может и так, а может - шутит. Совестливый он. Не захотел на моей шее сидеть. Несчастный, неудачливый, не берут на работу. Перебивается случайными подачками - и так всю жизнь. Или от того что пьющий, или пьющий от того. Не рукастый, ни образования, ни профессии, но... Хороший он мужик. Мне вот повезло с командой, а ему пока нет. Да мне не так уж тяжело было, привык, хватало на двоих, приспособились. И на водку ему хватало. Не жалко. Жалко, что уехал...
Присесть бы, передохнуть. Как раз парк закончился и, перед нашими дворами надо бы собраться, чтобы там пошустрее, а то еле ноги волоку. На скамеечку, на заднике у нового армянского ресторана "Русский двор", там обычно никто не сидит и рядом никого. Редко кто пройдет, из случайных. И кусты. Но жопа так болит, что еще неделю не сядешь. Ну сука же, Александрик, как мне работать с отбитым копчиком? Или стой, или лежи, наклониться - и то болью стреляет! В школу еще надо - за партой показаться. Че, тоже боком восседать? Это ж какой труд - сорок пять минут терпеть боль, до перемены, и так - несколько раз. Да еще в морду кому-то из моих дражайших одноклассников придется дать - шуточки их очевидные и понятные, напрашиваются. Не дашь - в младопидоры запишут. Детишки, мать их...
А хороший был сквер напротив парка, пока не перепахали его под этот уеб...щный ресторан. Действительно, понаехали, х-хе... Тихий. Тенистый. И деревья были большие...
Пока шел, еще одна мысль накатила. Я - оборотень! Могу в хомяка. Проверять не буду - потом, когда назад, очень болит. Сука, как в фантастических фильмах, только в них оборотней в процессе перестройки корежит, а меня вот - после. Станешь хомяком, а обратно, в человека, воли не хватит, бо-бо. И - цвик!
Сейчас главное до дому тихо добраться, не попавшись на глаза одноклассникам и их мамашам. Мамаши, естественно, из окон мониторят и - чуть что увидят - сразу в школу. Стук! Грязный, рваный, битый - хулюган!!! А подать сюда Ляпкина-Тяпкина, то есть Николу - уж мы его, уж мы ему! И прочая куриная слепошарая дурь плюс кляузы во все стороны выше и ниже стоящим. Типа - спасем дитю, упрячем его в кутузку. Некоторым этого только и надо, дальше знают что делать. Двухкомнатная сталинка, да на шару! Еще и передерутся.
А малышня наша школьная, великовозрастная, сама по всем известным мне окольным дорожкам и тропинкам шарится. И не промолчит. Приключение, э-ге-гей!!! Трепливы как кумушки-старперки у подьезда. Кто, что, где, с кем, других тем нету. Чеки, колеса, кому в лом без дозы переломаться. Пьянка, дискотека, шмотки и трах, но это в своей компашке нашей школьной элиты. Еще музычка, фильмец, драчка. Подрачка, блин! Точно - бабок околоподъездных я не учел. Ключ остался в квартире, но у меня дубликат в старой заначке под кирпичом на заднике двора припрятан. Давно, на такой вот случай. Не слесаря же вызывать - сразу лишний вопрос - а где Никола? Ну и так далее... А сопрут дубликат и че? Второй припрятан в соседнем дворе. Зато от кодового замка в подъезде отмычки у меня нет. Такой вот предусмотрительный - лопухнулся, забыл. Придется за углом подождать выходящих. Скажу, если спросят, что на велосипеде учился кататься. У меня-то нет. Не до велосипедов мне.