Всё о жизни
Шрифт:
Среди них встречаются безвредные обалдуи, вызывающие смех: излюбленные персонажи иронистов-беллетристов от Шолом-Алейхема до Сарояна. Они не в состоянии видеть проблему в комплексе, провешивая между исходным действием и конечным результатом прямую линию, типа: куры размножаются в геометрической прогрессии – следовательно, деньги от их продажи будут размножаться в неукоснительной пропорции вплоть до миллионов. Лохи, мечта жуликов и коммивояжеров.
Наиболее скорбными выглядят те, кто «все делает правильно», но вечно скверные и непредсказуемые обстоятельства ломают им все планы. Эти сродни игрокам в рулетку, проигрывающим добро не только свое, но и всех родных и знакомых: ведь
К неудачникам же можно отнести и тех, кто не понял, что умение поймать за хвост удачу – это умение встать ровно столько раз, сколько упал, а не на один меньше. Потерпев несколько неудач, они (отрицательный условный рефлекс на действие выработался) записывают себя в неудачники, о чем всем и рассказывают с горькой отрадой. И то сказать: неудача как бы все может списать, я-то достоен, боролся как лев, но против богов не попрешь. Позиция приятная и нетрудная. Это те лягушки, которые тонут в кринке – в отличие от отчаянно сбивающих там молоко в масло.
Неудачниками склонны объявлять себя многие, кто являются таковыми по собственной недоделанности. Они самоутверждаются через объявление обстоятельств необоримыми.
И еще одна поистине печальная разновидность. Она сродни второй – тем, кому много было дано от природы.
Здесь интереснейшая защищенность происходит обычно в подростковом возрасте. Подростку все дано, все у него благополучно и счастливо причины и поводы ну только же для положительных ощущений. А где отрицательные? А где сопротивление среды? А где использование всей эмоциональной сферы, всех ощущений – не только положительных, но и отрицательных, которые нервной системе тоже требуются? И юный, полудетский еще мозг начинает отчаянно искать – к чему прицепиться? что плохо? что не так, что трагично?
(Вспомните Будду.)
И в сознание (и подсознание) впиливается отрицательный фактор: часто это сознание неизбежной трагичности смерти, и вообще «предощущение» трудности и печальность своей будущей судьбы – к чему (печальность, понятно, а не смерти) нет никаких оснований. Человек начинает ощущать не то чтобы даже неуверенность в будущей жизни – он защищается от мучительного состояния неопределенности всяких возможных будущих страданий и неудач тем, что заранее с ними смиряется, психологически готовит себя к ним, даже как бы торопит: ну же, я же знаю, что это будет, так давайте! я неудачник, я знаю: эй вы, неудачи, где вы, я готов вас встретить, вас все равно не минуешь!
Это относится не только к меланхоликам, но и к холерикам: людям со слабой, неустойчивой психикой, склонной к резким сменам настроений.
Ну, а если ты настроился на неудачи – так ты всегда выберешь их из множества вариантов, сквозь которые плывешь в жизни, как расталкивающий льдины ледокол. Это предпочтение неудачи мучительному ожиданию ее.
Это относится к неудачам в любви, сексе, карьере, деньгах, да в чем угодно. В любой такой неудаче нетрудно определить «точки расхождения путей», где человек свободно и добровольно, повинуясь настроению и «бесу, толкающему под ребро» (которого можно иначе назвать истинной подсознательной потребностью) совершал свой выбор в пользу «неудачи»: хамил начальнику, отступался от борьбы с коллегой-жуликом, отпускал тормоза любви навстречу явной заурядности, или сволочи, или импотенту, – потому что на самом деле ему было потребно страдать и обрести «неудачу», чтоб подтвердить свое ожидание и успокоиться в горько-сладком сознании правоты своих представлений о себе и своей жизни.
Такую неудачливость можно считать боязнью удачливости: ибо человек ощущает трудность удержания удачи и неуверен в своих силах и возможностях удержать ее.
Подсознательное стремление к неудачливости свойственно многим – в разной степени, естественно. Это стремление к интравертному решению проблемы: «скатиться в яму», т.е. в такое положение, где уже спокойно и ниже не скатишься, и бороться постоянно не надо.
Стремление к поражению
Это далеко не факт, что человек делает все лично от него зависящее, чтоб добиться желаемой цели. И не делает не просто по лени, или трусости, или недостатку энергии. Нередко у человека происходит просто не то «затмение мозгов», не то «затмение чувств», и он совершает шаги не просто неадекватные – но логически не объяснимые, противорациональные, противоречащие собственным желаниям и интересам. Это сродни искушению
(см. «Искушение»).
Помпеи не должен был проиграть битву при Фарсале. Войск у него было больше, и он – Гней Помпеи Великий, храбрый старый солдат и опытный полководец – умел выигрывать сражения не хуже Цезаря. Но в решающий момент битвы он впал в странное оцепенение, в безвольную бездеятельность, прекратил управление войсками и стал тупо ждать конца. Чего и дождался. Цезарь был не из тех, кто упускает свой шанс.
Прошло несколько лет – и великий мудрый Цезарь буквально за шиворот приволок себя в сенат под кинжалы заговорщиков. Он был неоднократно предупрежден о заговоре и опасности, «бойся мартовских ид» – это вошло в присказку. Он знал римские нравы насквозь, у него были все средства обеспечить свою безопасность: он словно нарочно отказался от любых, элементарных мер безопасности.
Наполеон был храбр, но отнюдь не безрассуден. Начиная с 1809 года, как отмечала свита, он буквально лез под ядра, находясь под огнем безо всякой надобности. Противоречить императору было трудновато; генералы сошлись на том, что он поискивает смерти в бою. Смерть могла снять великие и неразрешимые противоречия, неодолимость которых Наполеон уже осознавал: он хотел слишком многого, и был не в силах ни исполнить все свои титанические планы, ни отказаться от них.
Любому, кто пускался в тяжелые предприятия, знакома животная тоска, в какие-то миги, предшествующие решительным шагам, охватывающая слабостью все существо: желание спрятаться, избежать ситуации, оттянуть время решительного шага. Хотя сам всего хотел и продолжает хотеть. Нет, это случается далеко не всегда, но и вовсе без этого никогда не обходится.
Это вроде тоски солдат в какой-то момент времени перед решающим боем – даже если они хотят боя и уверены в победе, и даже в том, что выживут, тоже могут быть уверены! – а все равно…
То есть. Вот у человека есть сильное желание и осознанная цель. Это требует усилий и действий. Есть и вера, и надежда, и силы. И вот подходит время конкретного серьезного действия. И человек готов действовать, он давно готовился. И вдруг в нем возникает летучая тень слабости и желания избежать ситуации; при том, что ситуация ему понятна и желанна.
Это желание избежать борьбы с жизнью, трудностей, риска.
Это сродни страху актера перед спектаклем или студента перед экзаменом. Все в порядке! – а все равно нервы взвинчены, и легкая тоска в животе. Почему? – даже в том случае, когда ничем не рискуешь, ничего не потеряешь.