Все тайны Златы и Урсулы. Шестая часть
Шрифт:
Она вспоминала о тех временах, когда ее муж Ваня занимался бытом и наводил порядок, а она отдыхала с любовником в горах в уютном домике недалеко от водопадов и реки.
Ела форель, запеченную на костре, запивая ее домашним белым вином. И спускалась к морю, а потом плескалась в этих ласковых волнах. И была стройна и хороша. А потому ни о чем не беспокоилась.
Она вздохнула и стала искать в гардеробе своей дочери что-то приличное и то, во что она может влезть, но удивилась пустым полкам и тому, что надеть нечего.
Урсула сообщила ей,
Тогда Злата стала снова перебирать тряпки, которые были скучными или маленькими ей сейчас. И наткнулась почему-то на коробочку с медалью Вани. И снова ей захотелось вернуть те времена, которые казались ей сытыми и определенными.
С мужем было удобно и хорошо. На нем были самые неприятные обязанности по дому и дети. Злату он боготворил и всегда был послушным.
Злата вспомнила, как Ваня всегда приходил ей на помощь, когда требовалось. Если дети болели, то это он закапывал им носики, мерял температуру и вставал ночью к кроваткам. Забирал из детского сада, кормил, стирал их вещи. Когда был безработным или подрабатывал в такси.
Злата делала карьеру и могла спокойно ездить на конкурсы в другие города, оставляя детей с Ваней и ни о чем не беспокоясь.
Он встречал ее ночью в аэропорту всегда с цветами. Вез домой и кормил горячим борщом. Ванная со свечами и лепестками роз была для нее готова. Потом он делал ей массаж ног. Ведь жена так долго готовилась к очередной награде и устала.
Ваня был романтичным, всегда влюбленным в нее и удобным. Уютным, как кресло, в которое хочется упасть после тяжелого рабочего дня.
Дома к ее приезду всегда было чисто – санузел блестел, а на кухне стопочками лежала чистая посуда. А Ваня подавал ей мягкие тапочки и шелковый халат.
Злата никогда не делала с детьми уроки, не ходила на собрания и не мастерила в двенадцать часов ночи поделки. Не стояла у плиты, не мела, не мыла и не терла, не подавала обеды и ужины, и не вставала рано, чтобы сварить своим домашним кофе и собрать в школу или на работу.
Она занималась только собой. У нее была ее карьера. Фитнес. Бассейн. И красота, которую она всячески холила и лелеяла.
Поскольку считала, что муж ей не ровня. Это она умница и красавица, а вот Ваня – балбес и недотепа. Всего лишь долговязый и некрасивый мужик, которому она сделала одолжение, выйдя за него замуж. И прожила, не любя его и каждый раз раздражаясь, когда он начинал с ней заигрывать, надеясь на супружеский долг.
Который был для Златы каторгой и мучением. И именно поэтому она заводила любовников, чтобы реализоваться ка женщина.
И снова она нашла такого же мужчину, как и ее покойный муж, долговязого, худого и неказистого, которые никогда ей не нравились.
Злата, порыскав по квартире в поисках какой-то приличной одежды, ничего не нашла. И остановилась на классике. Она надела белую мужскую рубашку своего брата Ильи, которому та была мала. И серые брюки, чуть широковатые, но отлично сидящие на бедрах.
И поняла, что образ получился унылым и не сексуальным. А потому пристроила к рубашке черную узкую юбку, которая не сошлась в ее расплывшейся талии.
И решила нацепить на себя красное трикотажное платье Урсулы, которое каким-то чудом не утащила из ее гардероба бабушка. А уже свержу накинуть рубашку, чтобы скрыть выпирающий живот.
Но стала похожа на матрешку. Круглую и распухшую из-за беременности.
И, пока она колдовала с образом для свидания, ей позвонила кузина Богдана и пригласила ее на семейный ужин в честь Сергея. Он вернулся домой.
Перед Златой возник вопрос, как быть. Отправиться все-таки на свидание или побыть с родственниками?
4. Зачем замуж за мужчину, у которого дети
Злата могла бы наладить контакт со старшей дочерью, но она поставила точку в воспитании Урсулы. И решила реабилитироваться на младшей, которая должна была через время родиться.
Про сына Марка она вообще не вспоминала. И тот жил либо в интернате, либо в реабилитационном центре, либо у бабушек.
Сестра справедливо считала, что раз она родила и воспитала, одела и накормила, на этом ее материнский долг закончился. Чего о нее еще хотят? Она не бросила детей, не сдала в детский дом, не морит их голодом в конце-концов.
А на любовь нужно большое сердце и природную эмпатию, которой у нее никогда не было. Что теперь ей насиловать себя?
Ведь мы имеем право кого-то не любить, особенно чужих очень противных детей, да и своих, кстати, тоже. Увы, и такое случается.
Своих студентов Злата тоже никогда не любила. Но считалась отличным педагогом и профессионалом высокого уровня. Лекции ее можно было слушать часами. А все предметы она вела с вдохновением.
Если и любила что-то Злата, так это, безусловно, свою работу. И считала свои предметы самыми важными в жизни. Хотя другие студенты так не думали. Поэтому Злата над ними издевалась, заставляя по десять раз пересдавать какую-нибудь никому не нужную политологию или философию.
Сейчас Злата прекратила свою педагогическую деятельность. После инсульта она потеряла свою хватку и не могла уже мотаться по командировкам и принимать участие в различных конкурсах ради престижа и трофеев в виде наград и грамот.
Но ее живая натура требовала достижений и результата. И беременность в климаксе стала ее настоящим спасением.
Злата с каким-то упоением стала ждать рождения своей дочки. Как будто с ее появлением должна была измениться не только ее жизнь, но и всех окружающих.
Урсула стала ее раздражать своей анорексией и нытьем. И ревностью к этому неродившемуся младенцу. Потому Злата хотела сбежать из дома, чтобы не пересекаться с дочерью.
Ее мечта сбагрить куда-нибудь замуж старшую дочь или к родственникам в Москву не осуществилась. И от этого Злата страдала. Она не представляла, как ей уживаться дальше с Урсулой в одной квартире.