Все ведьмы – рыжие
Шрифт:
– Здравствуй, Рита.
Я промолчала. Кощей бросил взгляд на внука, и тот соизволил ответить:
– Она просто клятвенно обещала мне, что будет молчать. Маргош, с дедом можешь говорить все, что тебе вздумается, так что не стесняйся.
Глянула на Стужева, на его лице отразилось «Счас начнется» и ехидное «Все, дед, готовься». С трудом сдержала улыбку, повернулась к Кощею и вежливо сказала:
– Здравствуйте.
Стужев недоуменно выгнул бровь, а Кощей улыбнулся и сказал:
– Присаживайтесь, красна девица. И вы не
– Не против. – Я прошла и села в свободное каменное кресло, с удивлением отметив, что оно ничуть не холодное. – Спрашивайте, постараюсь на все ответить.
У Стужева поднялась и вторая бровь.
– Вот, вежливая и воспитанная девушка, а ты говоришь – ведьма. – Кощей весело мне подмигнул, но его быстрый хитрый взгляд на внука я засекла.
Стужев сидел с каменным выражением лица и мрачно смотрел на меня, уже готовый к очередной подляне. А его бессмертный деда продолжил:
– Рита, нас не представили друг другу, хотелось бы исправиться – Кощей.
– Очень приятно, Маргарита, – вежливо ответила я.
И на морде лица Князя промелькнула усмешка. Едва заметная, но уже без признаков офигея и весьма понимающая. Ну да, вежливая я, спалилась, четко отделив собственно Кощея от списка своих друзей, назвавшись Маргаритой, а Стужев явно запомнил, что только для друзей я «Рита». Один-ноль, няшка фольклорная.
И главное, сидим теперь и смотрим друг на друга, я зло и мрачно, Князь едва сдерживая победную ухмылку.
Кощей же что-то явно просек, но что именно, он и сам не понял, и, несколько досадуя на собственную недогадливость, спросил напрямую:
– Вам волосы Игнат перекрасил?
Отвечать сил не было, и я просто кивнула.
– Он о своих планах рассказывал?
Отрицательно машу головой.
– Только о необходимости убрать Мастера?
Снова кивнула.
Кощей откинулся на спинку кресла, окинул восхищенным взглядом внука и протянул:
– Ты умыкнул ведьму у темного! У темного правящей династии, Александр! Поверить не могу. Как давно ты это планировал?
Я ожидала от Стужева чего угодно, кроме несколько недовольной гримасы и усталого:
– Говоря откровенно, не планировал.
Повисло молчание. Я ожидала продолжения, Кощей отчего-то был в шоке, Стужев продолжал хмуриться, потом нехотя произнес:
– Я просто ее знал… – пауза, – видел пару раз в универе, ну и эта история с влюбленным Колдуном, которого Маргоша раз за разом обламывала, в общем…
– Коша, – как-то совсем нехорошо протянул Кощей, – ты ее… пожалел?!
Стужев выразительно посмотрел на деда. Взгляд выражал многое, а именно: злость, гнев даже и… признание в постыдном. Кощей нервно забарабанил пальцами по столу. Видимо, жалость в семействе Кощеевом была делом осуждаемым. А это уже показательно, и показывает конкретно на одно – они все злые, жестокие и, в общем, плохие.
Я грустно вздохнула, затем нерадостно и задумчиво вопросила:
– Слушайте,
Ответил мне тоже задумчивый и нерадостный Кощей:
– Сложный вопрос, учитывая, что полностью положительный богатырь, и тот повел себя не лучшим образом с беззащитной ведьмой.
– Это да, – была вынуждена признать я. Но потом с надеждой поинтересовалась: – А что, больше никого нет? А темные, они к какой категории относятся?
Все такой же опечаленный герой сказок нехотя произнес:
– Ситуация примерно такая, Маргош. Есть лакомый кусочек под названием Русь Изначальная, и на него испокон веков претендуем мы, – кто «мы», не уточнялось, но и так все ясно, – с некоторых пор претендуют темные, а теперь в эту игру включились ваши человеческие группы, появившиеся не так давно, но благодаря грабежу территорий, к которым получили доступ, развившиеся очень быстро.
Короче, все плохие! И Кощей – злодей натуральный и харизматичный, и темные – злодеи, но тоже с харизмой, у одних только няшек харизмы нет, зато мускулы в избытке. Хотя нет, богатырь все-таки положительный оказался, даже Ёжек спас от беды неминучей. И Серый Волк положительный, и Колобок, об избушке вообще молчу.
– Кош, – задумчиво протянул Кощей, – ты ее хоть инициировал?
Задан вопрос был с робкой надеждой. И это Кощей зря, потому что Стужев плевать хотел на любые надежды, кроме собственных.
– Не успел, – честно ответил Князь, а потом добил: – У Марго вообще, как я понял, проблемы с ориентацией.
– В смысле? – не поняла я.
Князь, закинув ногу на ногу, затем руки за голову, сцепив пальцы в замок, весело поглядывая на меня и покачивая ногой, протянул:
– Маргош, давай откровенно – ты розовая.
Челюсть со звоном упала на пол!
Скелет Иван, конечно, тут же нагнулся, поднял ее одной костистой дланью, а второй таки поставил поднос с чайным набором на стол, но факт остается фактом – челюсть упала на пол. И моя тоже, правда, в метафорическом смысле.
– Стужев, – прошипела я, – рыжей ваша банда меня уже сделала, но ты, я вижу, пошел дальше.
– Я пошел? – картинно вскинутая бровь. – Маргош, давай откровенно – парни тебя не привлекают, манга в стиле яой, судя по сленгу, твое любимое зрелище, так что мои выводы не безосновательны.
И взгляд такой… подло-хитрющий. Кто-то явно меня провоцировал. Это он зря, я пошла методом айкидо:
– Всегда надеялась, что с возрастом это пройдет. – Глазки в пол, на щеках злой румянец, но за смущение, думаю, сойдет.
Взгляд на Стужева – улыбается, гад.
– Что пройдет? – Кощей явно выпал из русла нашей беседы и сейчас активно греб против течения, пытаясь догнать.
Но мы продолжали гнать.
– Признание – первый шаг на пути излечения, – авторитетно протянул Стужев, кося под доктора Курпатова.