Все запутано
Шрифт:
Или это случилось здесь? В моей квартире? Когда я прикоснулся к ней в один из тысячных раз?
Боже, почему я раньше этого не понял.
Все эти недели, все эти месяцы, все зря. Все те женщины, которых я трахнул, и чьи лица я даже не помню. Все те разы, когда я доставал ее, хотя мог заставить ее улыбаться. Все те дни, когда я мог ее любить. И пробудить в ней любовь ко мне.
Все пропало.
Женщины влюбляются быстрее мужчин. Легче и чаще. Но когда влюбляется парень? У нас все сложнее. А когда все идет не так? Когда это не мы инициаторы разрыва? Мы не можем уйти. Мы просто уползаем.
***
Не
Боже,это ужасно. Просто убивает меня.
Где та шальная пуля во время обстрела из движущегося автомобиля, когда она мне так нужна?
У вас было когда-нибудь такое? Обладали вы чем-то, что значило для вас… все? Может, вы ловили хоум-ран [21] мяч? Или смотрели на свою фотографию из удивительного, незабываемого прошлого? Или ваша мама дарила вам кольцо, которое еще принадлежало вашей прапрапрабабушке? Чтобы это ни было, вы на это смотрите, и клянусь, с вами это останется навсегда. Потому что это настолько особенно. Ценно.
21
в бейсболе, удар мяча, пролетевшего все поле и вылетевшего за его пределы. Позволяет набрать очки бьющему и всем бегущим
Незаменимо.
И, потом, однажды, вы не знаете, как и когда это случается — но вы понимаете, что этого нет.
Все потеряно.
Вы страдаете. Все отдадите, чтобы обрести это снова. Вернуть это себе, где ему и место.
***
Сворачиваюсь калачиком вокруг своей подушки. Не знаю, как долго я так лежу, но в следующий раз, когда я открываю глаза, за окном темно. Как думаете, что они сейчас делают? Празднуют, наверно. В каком-нибудь месте. А, может, и дома.
Пристально смотрю в потолок. Да, это слезы. Жидкое сожаление.
Ну, давайте, назовите меня слабаком. Сукой. Я этого заслуживаю. И меня это не волнует.
Больше не волнует.
Думаете, он знает, как ему на самом деле повезло? Какой он счастливчик?
Конечно, нет. Он же идиот, который позволил ей уйти. А я тот идиот, который не смог ее удержать.
Может, они не протянут долго? Может снова расстанутся? Когда Кейт поймет, что она заслуживает лучшего? Но, думаю, для меня, это уже не сыграет никакой роли, также? Не после того, что я наговорил. Не после того, как я стал виной того взгляда на ее лице.
Господи.
Скатываюсь с кровати и падаю к мусорной корзине. Кое-как успеваю, прежде чем меня выворачивает наизнанку и содержимое моего желудка выходит наружу.
Вот этот момент, когда я стою на коленях. Вот, когда я говорю себе, что у меня грипп. Потому что эта… эта сломленная развалюха просто не может быть мной.
Ни в коем случае.
Я просто заболел, сейчас приму немного аспирина, посплю, и мне станет лучше. Я снова стану собой. Со временем. Но если я признаю,
Так что я забираюсь опять в кровать. Чтобы переждать.
Пока не выздоровею.
Глава 19
Вот такая вот история. Взлет. Падение. Конец. А сейчас, вот он я, сижу в этом мерзком ресторане, куда меня вытянули Александра и Мэтью, где я только что закончил рассказывать им ту же самую историю, что рассказал и вам.
Когда мне было шесть, я научился кататься на велосипеде. Как и все дети, когда садятся на два колеса, я падал. Много раз. И каждый раз Александра была рядом. Она отрясала с меня пыль, поцелуями успокаивала раны, и уговаривала попробовать еще раз. Так что вполне нормально, что я ожидал от своей сестры сострадания по поводу моей душевной раны. Нежности. Сочувствия.
А получаю я «Ты чертов идиот, ты знаешь об этом, Дрю?»
Готов поспорить, вы уже начали интересоваться, почему мы называем ее Сучкой. Ну, вот!
— Прости, что?
— Да, ничто! Ты хоть представляешь, что ты натворил? Я всегда знала, что ты испорченный и эгоистичный. Черт, да я была одна из тех, кто тебя таким сделал. Но я никогда не думала, что ты такой тупой.
А?
— А ведь я могу поклясться, что ты родился с яйцами.
Давлюсь своей выпивкой. А Мэтью смеется.
— Я серьезно. Я отчетливо помню как меняла тебе подгузник и видела те забавные бубенчики, что болтались у тебя между ног. Что с ними произошло? Усохли что ли? Исчезли? Потому что это единственная причина, по которой, мне кажется, ты можешь вести себя как ничтожный кастрированный баран.
— Боже мой, Александра!
— Думаю, здесь даже Бог не поможет.
Оборонительная злость нарастает у меня в груди.
— Вот только не надо мне сейчас вот этого. Не от тебя. Я итак раздавлен, какого хрена ты меня еще добиваешь?
Она фыркает.
— Потому что сейчас тебе нужен хороший пинок под зад, чтобы ты собрался. Ты никогда не задумывался, что когда Кейт сказала, что у них все нормально, она имела в виду, что они просто мирно расстались? Что они решили остаться друзьями? Разошлись по-хорошему? И если бы ты хоть чуть-чуть знал о женщинах, ты бы об этом подумал, ты бы понял, что ни одна женщина не захочет заканчивать десятилетние отношения по-плохому.
Ничего не понимаю. Зачем кому-то оставаться друзьями, только потому что они когда-то там трахались. Какой в этом смысл?
— Нет, ты сильно ошибаешься.
Она трясет головой.
— К тому же, если бы ты вел себя, как мужчина, а не уязвленный мальчишка, ты бы рассказал ей о своих чувствах.
Теперь она просто меня раздражает.
— Я, что, в твоих глазах совсем придурком выгляжу? Потому что я не такой. Потому что я не собираюсь стелиться и бегать за тем, кто хочет быть с кем-то другим.
На ее лице мелькнуло такое выражение, которое я никогда не видел. По крайней мере, в отношении меня.
Это разочарование.