Все женщины – химеры
Шрифт:
Она погнала машину молча, а когда выметнулись из коттеджного поселка, буркнула раздраженно:
– Ты лучше думай, как тебе на этот раз вывернуться.
– Какая ты заботистая!
Она сказала зло:
– И теперь твое «не видел, не слышал» не прокатит.
– Я овечка, – заверил я. – А вы все сатрапы! Только и думаете! Мне что, я сижу тихо, никого не трогаю. Пользы от меня, признаю, никакой, зато и вреда нет, а это уже редкость, правда?
Она фыркнула, а я зябко передернул плечами, какой-то странный холод, с чего бы, словно даже не знаю…
Мариэтта спросила насмешливо:
– Озяб?
– Что-то подуло, – пробормотал я. – Циклон или антициклон? Разве это не дело полиции следить за погодой и осадками… Ой, это же…
Мы как раз вскочили в небольшую лесополосу, великанские деревья сомкнули над нами исполинские ветви, закрывая небо, а впереди крупный черный внедорожник резко развернулся на дороге и встал как вкопанный.
Из-за деревьев и кустов выпрыгнули двое с автоматами и в балаклавах.
Я замер, увидев нацеленные в нас два черных дула. Мариэтта вжала ступню в педаль тормоза, машина резко остановилась, ее чуть занесло боком.
Мариэтта крикнула торопливо:
– Нападение на полицию!.. Срочно бригаду спецназа!
К нашей машине подбежал человек с автоматом, сквозь узкую прорезь на меня взглянули злые глаза.
Не отводя от меня взгляда, зло крикнул Мариэтте:
– Бросьте глупости! Мы заглушили связь, можете вызывать помощь до потопа. Выйти с поднятыми руками!.. Быстро!.. Обоим!
Я сказал дрожащим голосом:
– Нужно выйти!.. Они ж такие, могут убить. Видите, что у них в руках? Смотреть страшно. Хорошо если только вас изнасилуют и убьют, профессиональный риск, вы за это зарплату получаете, а меня за что?..
Человек в балаклаве прорычал:
– Заткнись!..
Она сказала быстро:
– Что вам надо?
Он сунул ей под нос ствол автомата.
– Ваш арестованный. А вы нам неинтересны.
Она быстро посмотрела в мою сторону.
– Мы за него отвечаем!
– Он преступник, – крикнул балаклавщик. – Теперь отвечаем мы. Вытолкайте его наружу. Или опустите оружие, заберем сами.
– Нет! – ответила она.
Я прокричал:
– Тихо-тихо! Я выхожу сам. Думаю, мы быстро уладим наше маленькое недоразумение. Просто крохотное…
Мариэтта не успела и рта раскрыть, как я быстро распахнул дверцу и вывалился наружу, держа руки с растопыренными пальцами над головой.
Сзади прозвучал сердитый вскрик Мариэтты. Я поднялся на ноги и побежал в сторону балаклавщиков.
– Спасибо, что спасли!.. Менты поганые, за что они меня?.. Никого не трогал, починял примус…
Меня грубо ухватили под руки, оттащили. Я не успел вспикнуть, как один сунул под нос ствол пистолета, а другой быстро и сноровисто набросил на голову черный непроницаемый мешок и быстро завязал на шее.
– Ребята, – сказал я дрожащим голосом, – да вы что?.. Я сам либерал и власти не люблю!
Кто-то прорычал:
– А мы как раз за крепкую власть. Так что заткнись. Еще раз пикнешь, покажем кромешников…
Он не договорил насчет получить в зубы или в лоб пулю, но от этой грамотности стало еще страшнее.
Глава 9
Я ожидал, что впихнут в автомобиль, а там свалят под ноги, это чтоб на улицах камеры не засекли, но меня связали по рукам и ногам, потом попросту приподняли и свалили на твердый металлический пол, а сверху щелкнула крышка багажника.
Автомобиль рванулся с такой скоростью, что меня вжало в стенку, затем пробовало сдвигать то вправо, то влево, но я, зажатый в тесноте, уперся ногами и терпеливо ждал освобождения из темноты и затхлого воздуха.
Ехали достаточно долго. Я просто ждал, хотя, чувствую, мог бы запомнить все повороты и время между ними, но у меня ленивый мозг, а я не привык давать ему работу, сам вырубается, как электричество при высокой нагрузке.
Тормоза ни разу не скрипнули, но однажды меня ощутимо вдавило в стенку по движению авто. Хлопнули дверцы, с приятным щелчком поднялась крышка багажника, это ощутилось по свежему воздуху и слабому свету, что пробивается сквозь тонкую ткань.
– Прибыли! – гаркнул злой голос над ухом. – Брыкнешься, удушу!.. Пошел, пошел!
Я не знал, куда идти, да от меня и не требовали, это так, по привычке, потащили, как мешок с травой, без усилий. Я потерял счет времени и сколько раз поворачивали, заметил только, что поднимались на лифте, потом снова тащили, наконец бросили задом на стул и умело связали ноги, одновременно примотав их той же веревкой к ножкам стула.
Испуганным прикидываться не приходится, и так трясет, но надо как-то использовать, что вижу через ткань мешка. Конечно, вижу все в сером, но достаточно четко, их трое крепких быкообразных мужиков, спецназом веет от каждого жеста. Это простым офицерам, отправленным в отставку, нормально искать работу шофером или плотником, но спецназ годами оттачивал свои навыки, им зазорно пойти на другую работу…
Эти тоже, похоже, просто сменили место работы, а так занимаются все тем же родимым делом, которое умеют делать хорошо.
Один тряхнул меня за плечо.
– Ну, язык проглотил?
Я пролепетал как можно испуганнее:
– Я вас боюсь, вот и молчу. Страшно пикнуть…
Он засмеялся с презрительным удовлетворением, кивнул второму:
– Руки привяжи покрепче. Я как раз таким испуганным не доверяю. Это лохи храбрятся, в героев играют.
У стула оказались широкие подлокотники, так что это кресло, хоть и деревянное, мои руки прижали к ним и примотали по самые локти так, что кровообращение остановилось, чувствую.
Хлопает дверь, в комнату часто входят и выходят, мелькают силуэты, наконец передо мной появился некто новый, быстро всмотрелся в меня.
– Парень, – сказал он резко, – ты нас не знаешь, как и мы тебя, но разговор не начнем, а продолжим ради экономии времени.
– Я только «за», – пролепетал я из мешка.
– Сейчас всего много, – сказал мужчина, – только времени у всех мало… Как ты уже понял, нас интересуют те бриллианты, что были на твоей девахе.
Кто-то произнес в сторонке едва слышно: