Всегда говори «всегда»
Шрифт:
– Ты два месяца ничем не занималась, только нянями и школами! Я уверен, что мы их потеряли. Ты же с ним так и не встретилась, с Барышевым-то?
– Нет.
– Ну и все!
Ольга потянулась к сумке, откопала телефон:
– Мне надо домой позвонить.
Но Грозовский телефон у нее отобрал. Сказал, что она полчаса назад звонила и вообще – хватит ругаться, это портит цвет лица и плохо влияет на пищеварение.
– Держи! – Дима взял со столика конверт, протянул Ольге. Она его распечатала. Внутри оказалось отпечатанное на плотной
– На Новый год мы идем в ресторан, – пояснил Грозовский. – Закрытая вечеринка, дикий пафос, сливки общества, все, как положено. Спонсируют ребята, которым мы в прошлом году делали щиты. Я про них забыл совсем, так они сами позвонили и сказали – мы вас ждем. Ты меня везешь, чтобы я мог на свободе напиться. Идет?
Ольга положила конверт обратно на столик.
– Дим, я на Новый год никуда идти не могу. Я дома буду с детьми и с Надеждой. Куда я их дену?
Грозовский насупился.
– Ну, я не знаю… Няню вызови… Оплати ей двойной тариф.
При чем тут двойной тариф?
– Димка, пойми: дети этого праздника месяц ждут, а я уйду и их с няней оставлю!
– А что такого?
– Дим, это же дети… Мои дети…
Ольга положила ему руку на плечо, но Грозовский руку стряхнул.
– Твои дети, точно. Но у меня-то нет детей! Я, черт побери, хочу быть с тобой, а не с твоими детьми! Хотя вполне возможно, что они… прелестные малютки.
Как же он не понимает?
– Дим… Я – это не только… то, что лежит сейчас в твоей постели. Я – это еще и мои дети. И мои подруги. И моя жизнь. Я не могу о них не думать, или забыть, или сделать вид, что их нет! Я давно хотела сказать тебе, Димка…
– Что нам не нужно больше встречаться! – съязвил Грозовский. – Или нам лучше расстаться? Или мы не подходим друг другу?!
Он хотел свести все к шутке, но Ольга, кажется, шутить не собиралась.
– Нам не надо встречаться, нам лучше расстаться, и мы не подходим друг другу. Господи, неужели я все это говорю – тебе?!
– Я не знаю, кому именно ты говоришь, но слушаю именно я!
– Дим, ты классный, ты лучший, ты…
Да-да, конечно. Он в курсе. Как там? Умница, плейбой, мечта всех женщин, мачо и красавец.
– Ты потрясающий человек, но тебя раздражают мои дети, няни, проблемы, а я… вот видишь… даже не могу пойти с тобой в ресторан. Дим, дети… Они подарков ждут, хотят пироги печь, елку наряжать, куда я пойду, в какой ресторан?! Я действительно не могу!
– Ты просто не хочешь!
А ведь он прав. Чувство долга и прочая ерунда – ни при чем. Если бы она хотела в ресторан – нашлась бы тысяча и одна причина, чтобы туда пойти. Дело в том, что она не в ресторан хочет, а как раз вот печь пироги, наряжать елку, хочет видеть, как дети распаковывают подарки… Только этого и хочет на самом деле. Это для нее важнее любого ресторана, важнее работы, важнее секса… Если бы Дима мог наряжать елку с ними вместе… Если бы вместо ресторана они все вчетвером поехали кататься на лыжах… Если бы он научил Мишку удить рыбу… Но тогда это уже был бы не Грозовский.
– Дим, – Ольга приподнялась на локте, посмотрела на него очень серьезно. – У нас с тобой… просто потрясающий секс…
– Ну, и на том спасибо.
– Только мне нужно еще много всего. На елку с детьми. В отпуск всей семьей. Мишке надо дроби объяснять, а Машке надо, чтобы хоть один раз в жизни посмотреть, как она танцует в первой паре с медведем, приехал мужчина, которому она важна. И нужна. Который ради того, чтобы посмотреть на нее, бросил бы все дела. И чтоб Мишку научил в хоккей гонять. И наподдал бы ему, когда он выкрутасничает! Я очень… семейный человек, Дима. Ты со мной просто теряешь время.
Она знала, что права. И Грозовский знал. Это же очевидно. Им было хорошо вместе, волшебно, прекрасно, замечательно. Но…
Дмитрий выбрался из постели, взял со стула Ольгино платье, положил на кровать:
– Если речь идет о времени, то ты его тоже теряешь. Езжай. Тебе же нужно елку наряжать.
И вышел из спальни.
Ольге снилось, как они с детьми играют в снежки возле Чистых прудов. Потом вдруг наступило лето, лед растаял, и вот они уже катаются на лодке, а с берега им машет Надежда:
– Оль, идите скорее, что я вам покажу! Тут земляники полно! И грибов!
Лодка зарывается носом в берег, а там – никакой не бульвар в центре Москвы, а самый что ни на есть настоящий лес. И грибы, и земляника, и дятел на сосне. Они идут по лесу, аукают, перекликаются. И вдруг – тишина. Никого вокруг. Ольга понимает, что заблудилась. Начинает метаться по лесу. Темнеет, где-то ухает сова, Ольга уже бежит сквозь бурелом, кричит…
Она села на кровати. Слава богу, это просто сон. Никакого леса. Никакого бурелома. Солнце светит в окна, за окном сигналят машины…
Ольга накинула халат и пошла на кухню – варить кофе.
Кофе уже булькал в кофеварке, в микроволновке грелся завтрак для детей. Ольга распахнула дверь детской:
– Ребята! Подъем!
Из-под одеял – жалобные стоны. Ну что ты будешь делать! Не надо было разрешать вчера допоздна смотреть мультики…
Ольга присела на край Машкиной кровати, запустила руку под одеяло, нащупала толстую теплую пятку, пощекотала:
– Р-р-р!.. Все звери спят в своих берлогах, а зверь-мама пришла их будить, р-р-р!
Машка хихикнула под одеялом. Ольга снова пощекотала пятку. Машка захохотала, забила ногами, с визгом подскочила:
– Ну ма-ама! Ну щекотно же!
Мишка заворочался, натянул одеяло на голову:
– Не хочу вставать! Зачем вставать?
Ольга подошла, принялась тормошить сына:
– Те, кто не хочет вставать, вполне могли вчера вечером не смотреть телевизор!.. Мишка, давай, давай поднимайся!
Сын из-под одеяла жалобно заныл:
– Ма-а-ам! А нельзя денек как-нибудь… прогулять? Каникулы же скоро!