Всего один шаг
Шрифт:
— Да, Иварс.
Вот интересно — самостоятельно говорит этот Иварс, или транслирует речь кукловода? Впрочем, вряд ли «зелёные» будут так подставляться без нужды. Даже связь на гравитационных волнах ангельская техника вполне способна засечь.
— … Из Москвы сразу уйти не пытайся. Пересиди суток трое в гараже, потом уйдёшь спокойно. Еда и вода там есть. Уходи на второй машине, эту оставь в гараже. Никому не открывай, даже если это буду я. Связь только по телефону.
— Я всё понял. Аллах не забудет тебя, Иварс.
Вежливая улыбка на лице биоробота, пожалуй,
— Тут всё, — Иварс достаёт толстую, как брусок, пачку. — Сто тысяч долларов. Можешь пересчитать.
— Я верю, зачем?
Новая улыбка механизма.
— Тогда удачи.
Робот выходит из машины. Да, когда он сидит, и не видно его лица, то биоробота вполне можно спутать с человеком. И даже когда идёт спокойным шагом, если специально не приглядываться. Но вот как он вышел из машины… Неужели этот Фархад не видит? Нет, видит, конечно. Но мозг обычного человека уверенно отметает все фантастические версии. Конечно, Иварс человек, а кто же ещё? А с координацией движений у всех могут быть проблемы… Да и не проблемы это — дай Бог всем нам такую координацию. Может, брейком человек увлекается, вот и усвоил такие движения…
— И ещё… — Иварс уже стоит, придерживая дверцу. — Жизнь штука сложная, сам знаешь. Но самой глупой идеей будет исчезнуть из Москвы, не сделав работу. Никакой Аллах не поможет после такого поступка.
— Зачем эти слова, Иварс? — это Фархад.
— А разве это я сказал про тебя?
Момент, когда в руке Иварса оказался плазменный разрядник, я упустил. И едва успел включить защитное поле, отклонившее шипящий ослепительный шнур от моей головы. Очевидно, объективы биоробота тоже кое-чего стоили — надо же, сумел разглядеть в ночной темноте лёгкое марево…
В следующий миг я привожу в действие поражатель — гравибой расплющил бы в блин и стоявшую рядом машину. Но вместо того, чтобы разлететься на куски белого мяса и металлокерамических костей, Иварс превращается во вспышку ослепительного огня. Последнее, что я успеваю понять гаснущим сознанием — в нём бомба…
Размытые цветные пятна танцуют свой таинственный танец, исполненный скрытого смысла…
Скрытого? Нет, на сей раз смысл открыт и ясен, как надпись на заборе: «ДУРАК».
— Имеет место факт. — раздаётся голос свыше.
Я открываю глаза. В голове стоит лёгкий звон, и размытые цветные пятна не торопятся покидать пределы моего поля зрения. Всё тело ноет, как будто меня избили палками.
Я лежу в громадной ванне, до боли знакомая крышечка нависает надо мной. Справа и слева стоят Аина и мама Маша. Ангельские лики плохо приспособлены для выражения отрицательных эмоций, но сейчас им это удаётся. Про глаза я уже молчу — взгляд Аины напоминает взгляд разъярённой кошки, а в глаза мамы Маши сейчас вообще лучше не смотреть. Одного взгляда в эти глаза хватит, чтобы даже самый матёрый эсэсовец немедленно застрелился от стыда.
— Как себя чувствует наш пациент? — роскошное бархатное контральто. Тон также не вызывает никаких ненужных иллюзий — таким тоном разговаривают с даунами среднего уровня развития, пытаясь получить от них вразумительный ответ.
— Плохо… — честно признаюсь я. Стыдно… Ой, как стыдно…
— Ничего, Рома, главное уцелело, — мама Маша взглядом указывает на мой низ живота. — А голова, это совершеннейшие пустяки.
— Не скажи, Мауна, — подаёт голос Аина. — Голова ему нужна для смещения центра тяжести тела.
Они обе смотрят на меня, и я жутко жалею, что не могу всосаться в дно ванны витализатора, подобно отросткам-манипуляторам.
— А ещё он в неё ест, — вбивает последний гвоздь Аина.
Мама Маша вздыхает.
— Ладно, Рома. Если хочешь, можешь ещё полежать. И вообще оставаться в витализаторе до момента отправки. Тут ты в безопасности, по крайней мере.
— Определённо, — подтверждает Аина. — Во всяком случае, я лежачих больных не трогаю.
Мама Маша направляется к выходу.
— Разбирайся с ним сама, Аина. У меня полно работы.
«И спасибо тебе от Уэфа, Рома. Ты здорово помог!»
Стыдно… Ой, как стыдно…
Моя наставница, наскучив созерцанием лежачего бедолаги, вздыхает.
— Ладно, напарничек. Я обещала твоей Иолле, что ни одно перо с тебя не упадёт, и я выполню своё обещание. Как бы ни хотелось мне лично выдрать тебе пёрышки. Вылезай уже!
Я выбираюсь из витализатора, держась за край. Всё-таки мне здорово досталось, похоже…
— Твоя контузия — моя последняя надежда, коллега. А вдруг ты всё-таки поумнеешь? Ведь случаются же в жизни чудеса, верно?
Случаются… Но только не такие…
Аина фыркает смехом, и я робко смотрю на неё — смех обычно добрит человека, ангела тем более…
«Даже не надейся» — улавливает она мою мысль. — «Пойдём ко мне, продолжим беседу»
Я понуро бреду за своей наставницей, и в голове вновь и вновь звучит издевательская фраза из того фильма: «какой помощник для папы Карло!»
Каков помощничек для папы Уэфа…
В комнате Аины на сей раз витают ароматы лаванды и полыни. Она указывает мне на ковёр, усаживается напротив.
— Ну что, Рома. Давай подведём предварительные итоги. Тебе было дано задание. Выполнено?
— Нет… — я смотрю в пол.
— Что сделано? Отвечай!
Я поднимаю глаза, подтягиваюсь. В самом деле, нечего разыгрывать сценку «опять двойка». От меня ждут ДЕЛА.
— Я обнаружил Фархада. Проследил его путь до Москвы, локализовал текущее местонахождение. Он шёл на встречу с биороботом «зелёных», которого называл Иварс. Но я тогда не знал, что Иварс этот — биоробот, потому как не знал этого и сам Фархад. Я уловил, что они готовят какую-то акцию, теракт, но тут разболелась голова, и я проснулся. Я испугался, что упущу объекта — к тому времени он был в Быково — и направился туда, используя транспортный кокон. Мне удалось обнаружить с воздуха две машины, стоящие в укромном месте, в одной из них я опознал машину Фархада. Я приземлился поодаль, чтобы не вспугнуть их, осторожно подошёл ближе, намереваясь прослушать разговор и мысли. Как я понял, Фархад должен был сбить пассажирский лайнер, пользуясь «стингером»…