Всех прекрасней. История Королевы
Шрифт:
— У меня и в мыслях не было затевать подобные празднества, — сказала она. — Однако, раз Король возвращается именно в этот день, возможно, нам стоит устроить нечто грандиозное. Замечательная идея. Сколь чудесная встреча его ждет, и он наверняка будет счастлив увидеть у себя дома дорогих кузин — вы же останетесь на праздник, не так ли?
Три сестры ответили хором, неестественно широко улыбнувшись:
— Разумеется, останемся, дорогая.
ГЛАВА VII
Зеркала и свет
Весь
— Мы подадим любимые блюда Короля, и что-нибудь не столь тяжелое для дам, может, фазана с грибами в винном соусе. Получится просто превосходно, как думаете? Чудесно, и надо не забыть на гарнир жареный сладкий картофель с розмарином, я уверена, Король спустится в кухню лично поблагодарить вас, если вы приготовите свои фирменные засахаренные груши.
Повар улыбнулся, а Королева меж тем продолжала:
— И, если возможно, я бы хотела шестислойный торт с шоколадом, фундуком и творожной пастой; немного жирновато, но потом можно подать анис…
На кухню зашла немного взбудораженная Верона, из ее всегда аккуратной прически выбились отдельные пряди, а на щеке темнел мазок, похоже, оставленный рукой, перепачканной в золе.
— Простите, что прерываю вас, моя Королева, но я бы хотела обсудить украшения. Решила спросить, может, вы придумали нечто особенное?
Королева подняла взгляд от листа со списком блюд и улыбнулась фрейлине.
— Вообще-то придумала. В моей комнате хранятся несколько чемоданов с зеркальными украшениями, которые отец создал для моей мамы задолго до моего рождения.
На лице Вероны разлилось облегчение.
— Это чудесно, моя Королева. Прикажете начать их распаковывать?
Королева обдумала это с мгновение и сказала:
— Я с удовольствием воспользуюсь твоей помощью, Верона, как и помощью еще нескольких наших самых ловких служанок. Зеркала, разумеется, следует вымыть, прежде чем мы начнем их развешивать, но я все же предпочту распаковать их сама, если ты не против.
— Я понимаю, моя Королева.
Затем Королева посмотрела на повара:
— Я оставлю вам меню. Если возникнут какие-то вопросы, мы сможем обсудить их позже вечером.
— Разумеется, Ваше Величество, — ответил он.
И Королева последовала за Вероной в комнату, служившую кладовой, ключ от которой имелся лишь у нее самой и ее фрейлины. Снимая ключик с тонкого ремешка, спрятанного под складками блузки, Королева ощутила укол беспокойства. Сунув ключ в замок, она повернула его и медленно открыла дверь.
Ужас.
Комната была забита вещами, когда-то принадлежавшими ее родителям: последние зеркала отца, портрет матери, а также заботливо упакованные и уложенные в сундуки, возможно, даже ее мамой в последнюю зиму перед рождением дочери украшения. Король распорядился перевезти все это в замок, когда они с Королевой поженились.
До этого дня у нее не было причин заходить сюда, и, по правде говоря, она всеми силами этого избегала. Эта комната была наполнена фрагментами ее старой жизни. И теперь, вступив в нее, Королева словно окунулась в пробирающий до костей холодный воздух темной усыпальницы. Даже Верона, как она заметила, вздрогнула.
Королева открыла какой-то сундук, и на нее накатили воспоминания. Изнутри пахнуло отцовским домом. Удивительно, как всего один запах может пробудить в памяти столь яркие образы, практически унеся тебя назад во времени — в тот старый, пахнущий плесенью магазинчик, служивший в прошлом ей домом.
Она отогнала ненужные мысли и начала осторожно распаковывать маленькие зеркала, и из каждого на нее смотрела женщина, очень похожая на ее маму.
Верона уловила волнение Королевы и решила ее немного отвлечь.
— Вы так похожи на свою мать, я чуть было не решила, что это ваш портрет.
— Король сказал мне почти то же самое, когда впервые зашел в магазин моего отца. Тогда я этого не замечала, но сейчас сама едва не решила, что это она смотрит на меня из этих зеркал.
Верона улыбнулась и подумала, как же повезло Белоснежке с такой мачехой. Предстоящие зимние празднества наверняка порадуют девочку. Если бы только этим ужасным сестрам не приспичило остаться до самого солнцестояния! В их присутствии Вероне было не по себе, и она недоумевала, неужели Королева ничего такого не чувствует? Зачем она пригласила их остаться на праздник? У Вероны мурашки пробегали по коже, стоило ей заслышать шорох их юбок и их голоса, доносящиеся из трапезной по утрам. Девушка не выносила их раздражающий пронзительный хохот, жеманное перешептывание и жуткую привычку заканчивать друг за друга предложения.
В душе она почти мечтала, чтобы сестры совершили какой-нибудь проступок, нечто такое, что заставило бы Королеву попросить их покинуть замок. Они перетягивали на себя все внимание тех, кто находился с ними в одной комнате, настолько они были… отвратительны. Верона постоянно ловила себя на том, что смотрит на них со смесью удивления, любопытства и омерзения, и в моменты, когда сестры подмечали ее тяжелые взгляды, фрейлина очень надеялась, что ее лицо не выдает испытываемых ею эмоций.
Мысли Вероны прервало появление в комнате Белоснежки.
— Люсинда сказала, мы украсим деревья свечами и зеркалами, как когда-то делала бабушка в ночь солнцестояния. Это правда, мама?
— Правда, мой птенчик, — ответила Королева. — Хочешь, можешь нам помочь.
Белоснежка улыбнулась:
— С удовольствием, мама! Тогда я пойду, скажу тетушкам, что не смогу попить с ними чаю, и тут же вернусь.
Королева заметила выражение тревоги на лице Вероны, когда та провожала девочку взглядом.
— Что-то не так, Верона?
Верона забавно скривила лицо, из-за чего ее рот уехал в сторону; казалось, она отчаянно подбирает правильные слова.