Вселенная Г. Ф. Лавкрафта. Свободные продолжения. Книга 2

Коллектив авторов

Доктор Ямада встал. Он двинулся вперёд и столкнулся с ошеломлённым молодым человеком лицом к лицу. Понизив голос, доктор спросил: — В ваших снах… тварь уже целовала вас?

На мгновение в комнате воцарилась полная тишина. Дин открыл рот, чтобы ответить, а затем в его мозгу словно прозвучало странное, краткое предупреждение. Оно прозвучало как тихий шум моря в ракушке, и Дина охватило смутное чувство тошноты.

Почти безвольно он услышал, как сам сказал: «Нет».

Смутно, как будто на невероятно большом расстоянии, он увидел, как Ямада сделал глубокий вдох, словно удивляясь.

Затем японец сказал: — Это хорошо. Очень хорошо. Теперь послушайте. Ваш дядя скоро будет здесь. Он арендовал специальный самолет. Вы побудете моим гостем, пока он не приедет?

Кажется, комната потемнела перед глазами Дина. Форма японца отступала вдаль и уменьшалась. Через окно донёсся звук прибоя, и он прокатился волнами через мозг Дина. В плеск волн проник тонкий, настойчивый шёпот.

— Прими, — пробормотал он. — Прими!

И Дин услышал, как его голос принял приглашение Ямады.

Казалось, что Дин был неспособен к последовательному мышлению. Этот последний сон преследовал его, а тут ещё и тревожные истории доктора Ямады… он был болен… вот и всё! — очень болен. Теперь он очень хотел спать. Поток тьмы, казалось, омыл и поглотил Дина. Он с благодарностью позволил ему проскользнуть через уставшую голову. Ничего не было, кроме темноты, и неустанного плеска неспокойных волн.

И все же Дин, казалось, странным образом знал, что он все ещё был какой-то внешней частью себя — сознанием. Он каким-то образом осознал, что вместе с доктором Ямадой вышел из дома, сел в машину и долго ехал. Дин был с этим странным, внешним, другим я — небрежно разговаривал с доктором; входил в его дом в Сан-Педро; пил; ел. И всё это время его душа, его истинное существо, было похоронено в волнах черноты.

Наконец-то кровать. Прибой снизу, казалось, влился в черноту, охватившую его мозг. Теперь прибой говорил с Дином, когда тот незаметно встал и вылез из окна. Падение сильно потрясло его внешнюю сущность, но он оказался на земле снаружи дома без травм. Он держался в тени, пока полз на пляж. Чёрные, голодные тени, похожие на темноту, бушевали в его душе.

3. Три ужасных часа

С потрясением он снова стал ещё раз сам собой — полностью. Холодная вода сделала это; вода, в которой он обнаружил себя плавающим. Он был в океане, носился на серебристых волнах, как молния, которая иногда мелькала над головой. Он слышал гром, чувствовал уколы дождевых капель. Не задумываясь о внезапном переходе, он плавал, как бы полностью осознавая какое-то незапланированное место назначения. Впервые за весь месяц он чувствовал себя полностью живым, по-настоящему самим собой. Дин испытывал дикий восторг, игнорирующий все факты; он больше не заботился о своей недавней болезни, о странных предостережениях своего дяди и доктора Ямады, и не беспокоился о неестественной темноте, которая ранее затмевала его разум. На самом деле ему больше не приходилось думать — это было так, словно все его движения кем-то направлялись.

Теперь он плыл параллельно пляжу, и с необычной отрешённостью заметил, что буря утихла. Бледное, похожее на туман свечение висело над бегущими волнами, и, казалось, манило Дина к себе.

Воздух был холодным, как вода, и волны были высокими, но Дин не испытывал ни холода, ни усталости. И когда

он увидел тварей, ожидающих его на скалистом пляже прямо впереди, он потерял всякое восприятие себя в крещендо нарастающей радости.

Это было необъяснимо, ибо они были творениями его последних и самых диких кошмаров. Даже сейчас он не видел их явно, словно они занимались серфингом, но их смутные очертания мрачно напоминали о прошлом ужасе. Существа были похожи на тюленей: большие, в форме рыб, раздутые монстры с мясистыми, бесформенными головами. Эти головы опирались на столбчатые шеи, которые извивались так же легко, как змеи, и Дин без каких-либо ощущений, кроме странного чувства узнавания, заметил, что головы и тела существ были выбелены морем.

Вскоре он стал плавать среди них — с особой и тревожной лёгкостью. Внутренне он удивлялся, с оттенком своего прежнего чувства, что сейчас, по крайней мере, он нисколько не ужасается этим морским зверям. Вместо этого он чувствовал нечто вроде родства, он слушал их странные низкоголосые ворчания и кудахтанье — слушал и понимал.

Он знал, что они говорили, и не удивлялся этому. Он не испугался того, что услышал, хотя эти слова могли бы вызвать ужас в его душе в предыдущих снах.

Он знал, куда они идут, и что они собираются делать, когда вся группа снова направилась в океан, но Дин не боялся. Вместо этого он почувствовал странный голод при мысли о том, что должно было произойти, о голоде, который побуждал его взять на себя инициативу, поскольку твари с буйной стремительностью скользили по чернильным водам к северу. Они плыли с невероятной скоростью, но это было за несколько часов до того, как океанское побережье замаячило во мгле, осветившись ослепительной вспышкой с берега.

Сумерки сгустились в настоящую темноту над водой, но свет на побережье ярко горел. Казалось, это произошло из-за грандиозного крушения в волнах недалеко от берега. Огромный каркас плыл по воде, как скомканный зверь. Вокруг него были лодки и плавающие вспышки света, которые показывали берег.

Как бы инстинктивно, Дин с группой существ позади него направились к тому месту. Они скользили быстро и тихо, их слизистые головы сливались с тенями, к которым они жались, кружа вокруг лодок и направляясь к большой смятой форме. Теперь она вырисовывалась над ними, и Дин видел, как отчаянно дрогнули руки человека, когда он оказался под водой. Колоссальная масса, из которой они прыгали, была развалиной из скрученных балок, в которых Дин мог проследить искажённые контуры смутно знакомой формы.

И теперь, с любопытной незаинтересованностью, он лениво плавал, избегая огней, подпрыгивающих над водой, наблюдая за действиями своих спутников. Они охотились на свою добычу. Плотоядные морды глазели на утопающих, а сухопарые когти выхватывали тела из темноты. Всякий раз, когда человек мелькал в тени, докуда ещё не добрались спасательные лодки, одна из морских тварей хитро подманивала жертву.

Через некоторое время они повернулись и медленно уплыли. Но теперь многие из существ сжимали ужасный трофей на своей плоской груди. Бледные белые конечности тонущих людей волочились в воде, когда похитители несли их в темноту. Под аккомпанемент низкого, отвратительного смеха твари плыли прочь, отступая от берега.