Всем по барабану!
Шрифт:
И вдруг невеста Джона на седьмом месяце беременности погибает в автомобильной аварии. Больше Тео и Джон к вопросу о покупке особняка не возвращались. Теодор находился в шоке.
– Господи! За что? Просто злой рок какой-то, будто расплата за какие-то грехи…
– Значит, есть за что, – философски отмечал Джон. – Я принес много горя женщинам, отказался от родной семьи.
– Нельзя полюбить насильно. Ты не виноват, что внушаешь женщинам романтические чувства. И от родной семьи ты не отказывался, это она от тебя отказалась. А когда брату понадобилась помощь, ты был рядом, – возразил Теодор.
– Спасибо на добром слове, – ответил Джон и окончательно замкнулся в своем гостиничном номере.
Уйдя из кинобизнеса, бывший актер все меньше выходил в свет, перестал давать интервью. А через год уехал из Голливуда и вообще из Америки, оставив адрес только Тео. Последний, как и обещал, бросил продюсерство и полностью посвятил себя шестой, вновь созданной, семье.
Глава 4
Элли выглянула в окно и поморщилась. На дворе стоял июнь, и едва он наступил, как-то резко после холодов и дождей – весна выдалась очень и очень прохладной, – сразу стало жарко и душно. Словно природа отдала всю свою влагу раньше, за месяц не выпало ни одной, даже самой маленькой капельки. Земля пересохла, асфальт покрылся серой пылью слоем в несколько пальцев. Ветров тоже давно не наблюдалось, и смог от машин, от раскаленного асфальта висел над городом удушливым липким облаком. В каждом выпуске теленовостей стали сообщать о многочисленных пожарах по всей территории России-матушки, особенно в таежных районах. Но Элину (для друзей – Элли, как героиню сказки Волкова «Волшебник Изумрудного города») мало интересовала тайга, хоть так и нехорошо говорить, а вот горящие торфяники Подмосковья очень даже беспокоили. Такой удар по легким выдержать трудновато.
Ей было тридцать шесть лет, высокая и стройная, с серьезными светлыми глазами, опушенными длинными ресницами, и с пышными, вьющимися золотистыми волосами. Одним словом – эффектная женщина. Но в ней напрочь отсутствовали кокетство, сексапильность, умение очаровывать, несмотря на ангельскую внешность. Еще она совершенно не умела прикидываться, что-то изображать из себя, была резка и прямолинейна, шагая по жизни широкими максималистскими шагами. Характер у Элины тоже был несносный. Но зато если уж кого она любила, то могла душу отдать за этих людей.
Когда Элли было десять лет, а ее маме тридцать семь, в их семье появился Владислав Ерохин. Парень только что поступил в аспирантуру, а мама, Светлана Сергеевна Дорохина, работала старшей лаборанткой на одной из кафедр. Они часто встречались в институтской столовой. У мамы Элли, молодой вдовы с дочкой на руках, просто сердце сжималось от боли, когда она видела этого молодого человека – высокого, худого, бледного, с большими ушами, словно созданными для того, чтобы удерживать дужки очков с толстенными стеклами. Внешность его была несуразная и вызывала материнские чувства. Парень был стеснителен и закомплексован, но человеческое отношение улыбчивой Светланы Сергеевны растопило его напряженность. Они начали перекидываться парой слов, парой фраз, потом больше. Затем лаборантка Дорохина стала подкармливать аспиранта пирожками домашнего производства, выслушивала его, давала советы.
Материнское чувство постепенно угасало, и в сердце Светланы разгоралось совсем другое, когда Ерохин бросал на нее многозначительные взгляды. Тогда женщина испугалась: что у них может получиться с такой-то разницей в возрасте? Но тут Влад проявил характер и не отступил ни на шаг. Из семьи ему, конечно, пришлось уйти.
Родители были в шоке.
– Наш сын, будущий академик, и престарелая лаборантка, да еще с ребенком? Только через мой труп! – заявила мать.
– Не надо жертв, я просто уйду к своей любимой женщине, – спокойно ответил Владислав.
– Обратной дороги не будет! – предупредила Клавдия Васильевна.
– Ты так решила? Что ж, ладно. Хотя я бы хотел сохранить добрые отношения с родственниками.
– С этой женщиной ты мне не нужен! Ну о чем ты с ней можешь говорить? Это же невозможно! Вы люди разного уровня!
– Не надо мерить людей по уровням. Она очень душевный человек. Света дает мне столько тепла, сколько я от папы с мамой никогда и не видел. Вы могли думать только о своих регалиях и о математике и только о том, чтобы хорошо было вам, но никак не о том, что было бы хорошо для меня, для моей души. А я трус и слабак. Даже когда увидел, что вы сделали с братом, я не заступился за него, а испугался за себя. Испугался, что вы так же легко откажетесь и от меня. А мне как старшему брату надо было помочь ему, поддержать, переступить через все и всех ради него. Хорошо, что он оказался крепок духом и не сломался. А ведь мог бы и не выкарабкаться. Витольд был физически и морально сильной личностью, это его и спасло. Но сейчас мне не страшно, я влюблен и чувствую свою ответственность за другого человека. И я не хочу похоронить себя заживо. Мне все равно, что Света старше, я хочу быть только с ней…
Так Владислав ушел из родительского гнезда в квартиру любимой женщины. Из института отца он тоже был вынужден уйти и устроился преподавателем в менее престижный институт, на меньший оклад. А вот в семейной жизни он был очень счастлив. Да, Света была значительно старше, но она была очень изящной и прекрасно выглядела, да и характер у нее был с большим позитивом. Женщина следила за собой и заботилась о муже. Он всегда был накормлен, чисто одет и ухожен. Падчерица тоже восприняла его хорошо. Конечно, он не заменил девочке-подростку отца, но стал ей прекрасным другом. Подкосила его только болезнь.
Элли было тогда тридцать три года, и она сидела вместе с мамой у него в больнице. Выждав, когда жена вышла, Владислав спросил:
– Откуда вы взяли деньги на все это?
– Я толком не знаю, кажется, объявился богатый родственник за границей. Тебе повезло. Только не переживай, ты обязательно поправишься! – Элина погладила Влада по руке.
– Ты знаешь американского артиста Джона Ерохина? Он играл в фильмах…
– Не надо перечислять, я смотрела все фильмы с его участием. Это же мировая звезда! У него вроде русские корни.
– Думаю, это он дал деньги.
– Постой! Ерохин? Не может быть! – округлила глаза Элли. – Он и есть твой родственник? Ты уверен, что деньги от него? Откуда ты знаешь?
– Это мой брат, – ответил Владислав, ввергая падчерицу в шоковое состояние.
– Как брат? Родной?
Вот так, незадолго до смерти, Владислав поведал ей семейную тайну Ерохиных, рассказал о том, что произошло с Витольдом.
– Родители даже фотографии его уничтожили, считая предателем и Родины, и семьи. Они никогда ничего не говорили о нем, запрещали мне смотреть его фильмы. Много позже я узнал, насколько он стал знаменит. Он великолепный актер!
– Это невероятно! Я, помню, в школе еще училась, и наш класс учительница по литературе отвела в кино на сеанс американского фильма. Тогда это было целое событие! Мы смотрели сказку…
– Знаю, Витольд там сыграл Железного Дровосека, – улыбнулся Влад.
– Точно! У нас все девчонки немедленно влюбились в него, а мне жутко завидовали.
– Почему?
– Потому что я носила имя Элли, как у девочки в том фильме. Получалось, вроде бы я, хотя бы именем своим, могла быть рядом с таким красивым и благородным дровосеком с добрыми и восхитительными глазами, – пояснила Элина. – И вот ты мне говоришь, что этот американский актер – твой брат… Да у меня, как выражается молодежь, «крышу снесло» и «челюсть отпала»!