Всем сердцем

Уильямс Дороти

Ремонт наконец завершился, все вещи стояли на своих местах. И в доме воцарились долгожданный покой и тишина. Однажды утром они проснулись и, встретившись, улыбнулись друг другу. Глаза Мартина опять засветились юмором. Это блаженство длилось целых два дня. Правда, Эрика нечасто виделась с ним в эти дни, и у нее не было возможности от души насладиться его хорошим настроением. Хотя, право, для нее, измученной его угрюмостью, это был настоящий деликатес.

Ей также не удалось задать Мартину столь мучивший

ее вопрос. Утром он отводил Шарлотту в школу и возвращался вместе с ней. Потом он играл с девочкой, читал ей, смотрел с ней диафильмы или помогал делать уроки. Эрика слышала их шутки и смех, но не отваживалась присоединиться к ним.

Малышка стала привыкать к новой жизни. Так, по крайней мере, думала Эрика. Однажды в воскресное утро они собирались навестить дедушку с бабушкой.

— А я вернусь сюда опять? — забеспокоилась Шарлотта, когда Мартин помогал ей надеть пальто.

— Конечно, вернешься. Мы просто навестим их, подарим бабушке цветы, а дедушке — бутылку виски…

— А потом вернемся?

— Конечно, — пообещал ей Мартин. — Мы пообедаем с ними, а потом вернемся сюда, и тетя Эрика приготовит нам к чаю что-нибудь вкусненькое. Правда, Эрика?

Наблюдая за ними, она поражалась тому, насколько Мартин нежен и терпелив с девочкой. Из него мог получиться хороший отец. Она в который раз задавалась вопросом, почему он не был женат… Поймав себя на этой мысли, она улыбнулась: ведь он женат на ней. Но не рад этой женитьбе…

— Эрика?

— Да? Извини, что ты сказал?

Мартин бросил на нее испытующий взгляд, потом повторил вопрос.

— Да, конечно. — Она улыбнулась девочке: — Что тебе приготовить?

— Яйцо и чипсы.

— Хорошо, пусть будет яйцо и чипсы. Когда бабушка с дедушкой окончательно поправятся, мы пригласим их к себе.

— Хорошо. — Шарлотта подставила ей личико для поцелуя и велела Мартину сделать то же самое.

Он взглянул на Эрику и послушно вернулся к ней для прощального поцелуя. Это был легкий, дежурный поцелуй в щеку. А ей хотелось большего. Гораздо большего.

— До встречи.

— Пока.

Уходя, Шарлотта все еще выглядела обеспокоенной и одной рукой обнимала Дядю Чарли. Мартин вышел с отсутствующим видом.

Да, Эрике хотелось большего. Ей хотелось настоящего тепла, настоящего счастья и настоящей женитьбы. Не будь глупышкой, Эрика. Мартин всегда был тебе другом, и только. Ты флиртовала с ним в Румынии, шутила, разыгрывала его, но все это было по-дружески, не более того.

Ты капризничаешь, Эрика, уговаривала она себя. Ты хочешь того, что Мартин не может тебе дать.

Ей все труднее становилось притворяться. Это началось уже в те, как ей теперь казалось, далекие времена, когда она была прежней, веселой и немного легкомысленной Эрикой… Поглощенная мыслями о Роберте, наполовину дружескими, наполовину

любовными отношениями с ним, она не замечала того, что лежит на поверхности. Эрика старалась игнорировать это, не замечать, только бы не признавать истинного положения вещей.

Она любила Мартина Белчера. И началось все давно. Это не страсть, не физическое влечение и уж точно — не дружеская привязанность. Это — любовь. Но он не любит ее.

Эрика бесцельно слонялась по дому, не в силах чем-то занять себя. Она включала телевизор, но ничего не воспринимала. Самое трудное, наверное, любить безответно. Самое горькое и мучительное из всех чувств. Ужаснее всего то, что Мартину неприятно ее общество, а особенно — ее прикосновения… Он весь напрягается, когда Эрика рядом.

Так же было у нее с Робертом. Только наоборот. Она тоже вся сжималась, когда он хотел большего, чем она могла и хотела дать. Эрика нервно рассмеялась: наверное, это наказание за ее собственные прегрешения.

Когда Мартин и Шарлотта вернулись, Эрика пристально посмотрела ему в лицо, пытаясь прочесть его чувства. Но все было напрасно. Выражение его лица было абсолютно никаким, холодный взгляд — непроницаемым.

— Вы хорошо провели время? — ласково спросила она девочку.

— Да. — Улыбнувшись в ответ, Шарлотта отправилась к себе наверх, чтобы раздеться.

От Мартина веяло ледяным спокойствием. Эрика почему-то смутилась и пролепетала:

— Она все еще не чувствует себя в полной безопасности, да?

— Должно пройти некоторое время, прежде чем Шарлотта окончательно поверит нам. Старайся быть с ней искренней, Эрика, всегда говори ей только правду, ладно?

— Я всегда так и поступаю. Шарлотта пока ни о чем меня не спрашивает.

— Ясно…

Надеясь, что Мартин как-то возразит ей или даст намек о своих планах, Эрика добавила:

— Я же здесь всего на год. Ты сам просил, чтобы я не привязывала ее к себе.

— Ты права.

В ней вспыхнула боль, но она мужественно улыбнулась:

— Пойду приготовлю яйцо с чипсами.

— Эрика…

— Да? — откликнулась она, не оборачиваясь.

После короткой паузы Мартин сказал:

— Нет, ничего.

Эрика все же обернулась:

— Ты хотел что-то сказать? Он слегка пожал плечами:

— Просто я хотел спросить, выходила ли ты сегодня из дома.

— Нет.

— А как завтра? У тебя есть какие-то планы? Я хочу пригласить к нам несколько человек из института. Все они живут в казенных квартирах, и я подумал, что неплохо было бы пригласить их на домашний обед.

— Да, конечно.

— Это не составит для тебя особых проблем?

— Нет, — медленно ответила Эрика, озабоченно нахмурясь. — Сколько человек ты планируешь пригласить?