Всем сердцем
Шрифт:
— Да.
— Почему же все-таки не поцеловал?
— Потому что прошло слишком мало времени. Мне было очень нелегко, Эрика, ты даже не представляешь.
— И ты решил избегать меня?
— Да. Мы жили под одной крышей, спали в нескольких шагах друг от друга, а мне хотелось, чтобы ты спала в моей постели. Мне было невыносимо видеть твои страдания, но я не мог обуздать свою ревность.
— Но ты мог все объяснить…
— Не мог. Я не мог идти напролом из-за Шарлотты.
Эрика
— Потом ты опоздала за Шарлоттой в школу и пришла домой вымокшая до нитки и вся больная. И я был уверен, что ты задержалась из-за свидания с Робертом, забыла обо всем на свете в его объятиях…
— А тут еще этот злосчастный званый обед, — прошептала Эрика.
— Да. Я был просто вне себя от гнева и ненавидел тебя за ту боль, что ты мне причиняла. И в то же время я сильно желал тебя. И когда я поцеловал тебя на кухне…
Эрика с трудом сглотнула и призналась:
— Я тоже тянулась к тебе. Мне хотелось, чтобы ты обнял меня, успокоил…
— Это правда?
— Да. Я была такой одинокой все это время. Мне и сейчас хочется, чтобы ты обнял меня, — почти выдохнула Эрика.
— Смею сказать, что у меня было много женщин до тебя, но к ним я не испытывал ничего подобного, — задумчиво продолжал Мартин. — С тобой все иначе. Совсем иначе. Может быть, дело в твоей хрупкости, в том, как ты иногда смотришь на меня… Что бы там ни было, мы не можем дальше жить так, как жили.
— Да, — согласилась Эрика.
— И я решил, что мне надо уехать и все обдумать, ради Шарлотты. Я не мог, сломя голову, давать волю чувствам. Надо было учитывать твою ранимость и все тщательно взвесить. Я ненавижу расчет, когда дело касается чувств, но ради Шарлотты я не мог быть эгоистом и ставить свои чувства превыше всего. Ты понимаешь?
— Да.
— Мне всегда удавалось контролировать свои эмоции, — продолжал Мартин.
— Да.
— Но, живя день за днем под одной крышей…
— Я понимаю. — Неужели последнее слово за ней? Если ответить «да»… — А Люси?
— Люси? — удивился он. — Тебя интересует, было ли что-то между нами?
— Нет, просто…
— Ты хочешь знать, значит ли она что-то в моей жизни? — мягко продолжал Мартин. — Между нами ничего не было. Мы некоторое время работали вместе в Штатах. И однажды я привез ей из Швейцарии небольшую куклу в национальной одежде. По ее просьбе.
Не обратив особого внимания на последние слова Мартина, поскольку Люси совсем не интересовала ее, Эрика быстро спросила:
— И что ты решил? Я хочу это знать прямо сейчас. Думаешь, приятно, когда тебя анализируют?
—
— Ты считал все это несерьезным?
— Нет. Я не знал о твоих чувствах. Думал, что у тебя не все кончено с Робертом…
— У меня с ним ничего не было, — снова возразила Эрика.
— Зачем же ты с ним встречалась?
— Я сама не знаю. Возможно, на меня подействовало его обаяние. Он всегда был весел, ничего не требовал. То есть он хотел, чтобы мы были не только друзьями, но я этого не хотела. — Про себя она подумала, что причиной тому — ее чувство к человеку, которого она встретила в Румынии. Чувство, долго остававшееся тайной для нее самой.
— Но ты очень переживала, когда он исчез.
— Правда? Может быть, я больше переживала потерю ресторана. И его предательство. Я чувствовала себя обманутой, мне было обидно. Я понимала, что никогда больше у меня не будет возможности завести свой ресторан. Мне трудно судить. Но теперь все позади.
— А как ты относишься ко мне?
— Ты знаешь, как, — прошептала она в отчаянии и с мольбой взглянула Мартину в глаза. — Ты знаешь.
— Я тебе не противен?
— Нет.
— Ты уверена, что в тебе не говорит простое желание быть защищенной и любимой?
— Нет, мне нужен только ты… — Эрика подошла к Мартину, опустилась перед ним на колени и, взяв его за руки, заглянула ему в лицо: — Ты ждешь моего последнего слова?
— Да.
Эрика прикрыла глаза и, стараясь сдерживать дыхание, прошептала:
— Да.
Но ответа не последовало. Она открыла глаза и испуганно посмотрела на Мартина:
— Я не хочу больше ждать, слышишь?
— Завтра.
— Сейчас. Я хочу целовать тебя, касаться тебя, хочу принадлежать тебе… Мартин!
Мартин покачал головой:
— Не надо, мне и так трудно, — прохрипел он, освободив руку и погладив Эрику по волосам. — Я хочу, чтобы все случилось иначе. Без спешки, без… Я знаю себя. Обычно после полета я засыпаю, даже в самый неподходящий момент.
— Не важно.
— А мне важно. Иди спать, — взмолился Мартин.
— Поцелуй меня…
— Нет.
— Даже не поможешь мне встать?
— Нет.
Эрика не могла оторваться от его чарующих глаз и глухо взмолилась:
— Только один короткий поцелуй!
— Мы не остановимся на этом, — возразил он.
Да, Мартин прав.
— Тогда я пойду спать, да?
— Иди.
— А завтра…
— Да, завтра, все будет завтра.
Эрика вымученно улыбнулась и поднялась на ноги.
— Спокойной ночи, — прошептала она.