Всеобщая история искусств в шести томах. Том 6. Книга 2 (с иллюстрациями)
Шрифт:
Дар живописца блестяще проявился в пейзажных полотнах Грабаря. Его картина «Озеро» (1926; ГРМ) и другие покоряют свежестью восприятия природы, мастерством передачи ее различных состояний.
В 30-е гг. и в последующее время активно работает в жанре портрета А. М. Герасимов. Этот художник стремился достичь непринужденности и свободы в характеристике модели. В своих лучших портретах А. К. Тарасовой (1939), И.М.Москвина (1940), Б. Н. Яковлева (1951; ГТГ), М. П. Кристи (1951; ГТГ), Н. Г. Машковцева (1952), в групповом портрете старейших художников: И. Н. Павлова, В. Н. Бак-шеева, В. К. Бялыницкого-Бируля, В. Н. Мешкова (1944; ГТГ) — Герасимов добивается предельной естественности и живости трактовки образа человека.
Ю. И. Пименов. Новая Москва. 1937г. Москва, Третьяковская галлерея - илл. 78 а
Пейзажная живопись претерпевает
По мере развития советской живописи все большее значение приобретает творчество художников самых различных республик. Единство содержания искусства социалистического реализма, те общие принципы, которые лежат в основе творчества советских мастеров, не исключают своеобразия произведений художников различных национальностей, живущих на территории СССР. Мы уже упоминали украинца К. Д. Трохименко, армянского художника Ф. П. Терлемезяна, белорусского живописца В. В. Волкова. Значительное явление в живописи 20 — 30-х гг. — творчество М. С. Сарь-яна. М. С. Сарьян во многом определил развитие армянской советской живописи. В 20-х гг. художник много работает в пейзажном жанре. Яркая декоративность его полотен передает особенности природы Армении. Уже в те годы Сарьян стремится запечатлеть новое в облике родной страны (картина «Старое и самое новое», 1929; ГРМ). Полотна Сарьяна полны жизнеутверждения, искренней любви к тому, что преображает привычный армянский ландшафт. Но не только и не столько в этом сильные стороны его произведений. Праздничная красочность сарьяновских полотен — это ликующая песнь, прославляющая свободный армянский народ, который ощутил свое единство и словно новыми глазами увидел свою прекрасную родину.
М. С. Сарьян. Горы. 1923 г. Москва, Третьяковская галлерея - илл. 70 а
М. С. Сарьян. Старый Ереван. 1928 г. Ереван, Музей города - илл. 70 б
М. С. Сарьян. Автопортрет. 1942 г. Ереван, Картинная галлерея Армении - илл. 71
В 30 — 40-е гг. искусство Сарьяна обретает еще большую зрелость и цельность. Все больший интерес проявляет художник к образу человека. Отказываясь от второстепенных деталей, сосредоточивая внимание на наиболее впечатляющих индивидуальных особенностях модели, он добивается остроты передачи характера человека (портрет народного поэта Армении А. Исаакяна, 1940; Ереван, Картинная галлерея Армении). Оригинальным по форме и глубоким по концепции является «Автопортрет» Сарьяна (1942; Ереван, Картинная галлерея Армении). Новых успехов достигает художник в области пейзажа и натюрморта. С любовью изображает он залитые солнцем снежные вершины и утопающие в зелени долины Армении, особую прозрачность ее воздуха, древние сооружения и новостройки, прекрасно гармонирующие с окружающим ландшафтом («Южная зима», 1934, Москва, Музей искусства народов Востока; «Алавердский медеплавильный завод», 1935, Ереван, Картинная галлерея Армении; «Сбор винограда», 1937, Москва, Центральный музей музыкальной культуры им. М. И. Глинки, и другие). Великолепное чувство цвета и чуткость к декоративным возможностям колорита позволяют Сарьяну добиваться ярких художественных эффектов. Так, в натюрморте «Осенние цветы и фрукты» (1939; ГТГ) напряженное звучание ярких красок с большой силой передает красоту цветения и неиссякаемую щедрость
М. С. Сарьян. Арарат из Двина. 1952 г. Москва, собрание А.И.Алиханова - илл. между стр. 152 и 153
Пейзаж занимает центральное место в творчестве Сарьяна и в послевоенный период. С годами художник не утрачивает силы своего искусства. Напротив, его картины становятся все более убедительными в живописно-пластическом отношении. Таковы полотна «Склоны Арагаца» (1951; ГТГ), «Арарат из Двина» (1952), «Колхоз села Кариндж в горах Туманяна» (1952; Ереван, Картинная галлерея Армении). Природа выступает в них во всем своем красочном великолепии, вызывает подъем чувств, будит мысли о неистребимой, вечной красоте земли.
В годы Великой Отечественной войны советские живописцы работали с огромным творческим подъемом и напряжением. Героика сражений была передана во многих полотнах. Но не изображение ожесточенных битв явилось главным достижением живописи этого периода. Художники сумели в образах советских людей передать гуманистический смысл борьбы народа против фашистских захватчиков, раскрыть благородство и внутреннюю значительность советского человека, показать его нравственную силу. Особенной глубины раскрытия важных идей времени достиг в своих полотнах Аркадий Александрович Пластов (р. 1893). Еще в довоенные годы Пластов завоевал популярность своими полотнами из жизни колхозной деревни. Его картины «Колхозный праздник» (1937; ГРМ), «Колхозное стадо» (1938; Свердловская картинная галлерея), «Купание коней» (1938; Москва, Музей коневодства) свидетельствовали о глубоком проникновении в жизнь, стремлении к безыскусственности и простоте, большом живописном таланте. В произведениях военных лет художник достиг огромного драматизма и подлинно живописного воплощения больших мыслей и чувств.
А. А. Пластов. Фашист пролетел. 1942 г. Москва, Третьяковская галлерея - илл. между стр. 160 и 161
Картина Пластова «Фашист пролетел» (1942; ГТГ) — одно из самых сильных полотен советской живописи времени Отечественной войны. Война предстает здесь в своем страшном обличье. Бессмысленность трагически оборванной жизни особенно впечатляюща на фоне мирной природы, в тихом уголке, где нет и намека на войну. Картина Пластова проникнута глубоким гуманистическим содержанием. В ней слышится проклятие войне. В то же время она вселяет чувство отвращения к убийцам, которым чуждо все человеческое, которые стоят на пути жизни и ее естественного течения.
Полотно «Фашист пролетел» замечательно в живописном отношении. Художник словно настраивает восприятие зрителя на определенный лад, изображая блекло-рыжую осеннюю траву, трепещущие на ветру желтые березки, затянутое в сизые облака сумрачное небо. Этот красочный аккорд помогает выразить щемящую боль - чувство невозвратимой утраты.
В картине «Жатва» (1945; ГТГ) Пластов передает скудость и тяжесть жизни деревни военных лет, когда мужчины ушли на фронт и тяжелый труд лег на плечи женщин, стариков и детей. С простотой и любовью рисует художник образы детишек и старика, расположившихся за скромной трапезой. Нелегка их жизнь, нелегок труд с помощью древних серпов и грабель. Но чувствуется в этой незамысловатой сценке, в этих людях и какая-то особая внутренняя значительность. Она коренится в человечности чувств, которые сумел выразить художник всем строем картины, в сердечности повествования. Иной эмоциональный строй определяет другую картину Пластова — «Сенокос» (1945; ГТГ). Буйная поросль трав, ликующий солнечный день, вольные движения косарей, сверкание ярких, насыщенных красок — все в этом произведении словно поет о великой победе в жестокой войне. В простой жанровой сцене художнику удается передать счастье наступившей мирной жизни, радость советского народа, с честью и славой вышедшего из тяжелых испытаний.
Кукрыниксы. Бегство фашистов из Новгорода. 1944 — 1946 гг. Ленинград, Русский музей - илл. 76
Значительные произведения были созданы в военные годы Кукрыниксами — -Михаилом Васильевичем Куприяновым (р. 1903), Порфирием Никитичем Крыловым (р. 1902) и Николаем Александровичем Соколовым (р. 1903). Этот прославленный коллектив художников до войны создал ряд полотен, отмеченных остротой сатирического разоблачения: триптих «Старые хозяева» (1937; ГТГ), картина «Утро офицера» (1938; Москва, Музей Советской Армии). В годы войны живопись Кукрыниксоз обретает особый драматизм. В картине «Таня» (1942 — 1947; ГТГ) художники изобразили героическую смерть отважной патриотки. В полотне «Бегство фашистов из Новгорода» (1944 — 1946; ГРМ) великолепный древний собор воспринимается как символ родины, выстоявшей в годину жестоких испытаний. Ничтожными выглядят фигурки вражеских солдат-поджигателей на фоне древнего сооружения. Удачно включены в композицию лежащие в снегу фигуры памятника «Тысячелетия России». Поднятая рука одной из них словно взывает о мщении. Пламя пожаров, освещающих белоснежные стены собора, придает картине зловеще-тревожное настроение.