Всеобщая мифология. Часть III. Божества?иных?народов
Шрифт:
Такими были грозные союзники, которые воевали против Энея. Однажды ночью он лежал и спал на берегу реки под открытым небом. Бог реки, Отец Тибр, казалось, поднял свою голову над волнами и сказал:
– О, богорожденный назначенный судьбой властелин латинского царства, это твоя обетованная земля, тут должен быть твой дом, здесь закончится вражда небесных сил, если только ты будешь верить и упорствовать. Друзья не далече. Подготовь свои лодки и езжай вверх по течению; я приведу тебя к Эвандру, аркадскому правителю, который долго боролся с Турном и рутулами и готов стать твоим союзником. Вставай! Принеси обеты Юноне и уменьши ее гнев. Когда ты достигнешь победы, подумай обо мне.
Эней проснулся и сразу же повиновался дружественному видению. Он принес жертву Юноне и призвал бога реки и всех его притоков оказать ему помощь. Потом впервые судно, полное вооруженных воинов, поплыло по Тибру.
Около полудня они прибыли туда, где увидели разбросанные строения молодого города, где в будущем вырос гордый город Рим, чья слава достигла небес. Случилось так, что в тот день старый царь Эвандр проводил ежегодные торжества в честь Геркулеса и всех богов. Паллант, его сын, и все правители маленького государства были рядом. Когда они увидели высокий корабль, скользящий около леса, то были встревожены и поднялись из-за стола. Но Паллант запретил прерывать торжества и, схватив оружие, вышел на берег реки. Он громко воззвал, спрашивая, кто они и какова их цель. Эней, протянув оливковую ветвь, ответил:
– Мы троянцы, ваши друзья и враги рутулов. Мы ищем Эвандра, чтобы предложить ему соединить наше оружие с вашим.
Паллант, удивившись, услышав столь громкое имя, пригласил их сойти на землю и, когда Эней причалил к берегу, схватил его руку и долго держал в дружеском пожатии. Проследовав через лес, они присоединились к царю и его компании и были очень благосклонно приняты. Для них были приготовлены места за столами, и предложена трапеза.
Когда торжества закончились, все двинулись в город. Царь, согнувшийся от возраста, шел между своим сыном и Энеем, взяв каждого за руку, и разнообразными приятными разговорами сокращал путь. Эней с восхищением смотрел и слушал, наблюдая все красоты места и узнавая много о героях, прославленных в древние времена. Эвандр сказал:
– Эти обширные рощи были раньше населены фавнами и нимфами, и грубым родом людей, которые произошли от самих деревьев и не имели ни законов, ни культуры. Они не знали, как запрягать скот, ни как растить урожай, ни как запасать от имеющегося изобилия на будущие нужды; но ощипывали листья с веток, как дикие звери, или жадно поедали добычу от своей охоты. Такими они был, когда Сатурн, изгнанный с Олимпа своими сыновьями, пришел к ним и объединил этих свирепых дикарей, образовал их в общество и дал им законы. Последовали такой мир и изобилие, что люди до сих пор называют его правление Золотым Веком; но постепенно в позднейшие времена жажда золота и жажда крови возобладали. Земля стала добычей сменявшихся тиранов, пока счастливая и неотвратимая судьба не принесла сюда меня, изгнанника из моей родной земли, Аркадии.
Сказав таким образом, он показал ему Тарпейскую скалу, дикое место, в ту пору заросшее кустами, где со временем вырос Капитолий во всем его величии. Затем он указал на некие обветшалые стены и сказал:
– Тут стоял Яникулум, построенный Янусом, и их Сатурния, город Сатурна.
Такой разговор привел их к дому бедного Эвандра, откуда они видели мычащий скот, бродящий по равнине там, где теперь стоит гордый и величественный Форум. Они вошли, и для Энея была разложена постель, хорошо набитая листьями и покрытая шкурой ливийского медведя.
На следующее утро старый Эвандр встал, разбуженный восходом и резким пением птиц под карнизом своего приземистого дома. Одетый в тунику, со шкурой леопарда, наброшенной на плечи, в сандалиях на ногах и с мечом на поясе он пошел искать своего гостя. Два здоровенных пса-мастифа следовали за ним – вся его свита и охрана. Он нашел героя в компании с его верным Ахатом, и, когда Паллант вскоре присоединился к ним, старый царь сказал следующее:
– Славный троянец, мало мы можем сделать в таком великом деле. Наше государство слабое, ограниченно с одной стороны рекой, а с другой – рутулами. Но я предлагаю тебе объединиться с народом многочисленным и богатым, к которым судьба принесла тебя в подходящее время. Этрускам принадлежит земля за рекой. Их царем был Мезенций, чудовищно жестокий, который изобрел неслыханные пытки, чтобы удовлетворить свою месть. Он привязывал мертвого к живому, рука к руке, лицо к лицу, и оставлял несчастную жертву умирать в жутких объятиях. В конце концов, люди выгнали его вон вместе со всей его семьей. Они сожгли его дворец и убили его друзей. Он бежал и укрылся у Турна, который защитил его оружием. Этруски потребовали, чтобы он был предан заслуженному наказанию и прежде попытались бы осуществить свое требование; но их жрецы сдержали их, сказав им, что воля богов такова, что не уроженец их земли приведет их к победе, и что тот, кто предназначен им судьбой в вожди, должен прийти из-за моря. Они предлагали корону мне, но я слишком стар, чтобы вершить такие великие дела, а мой сын рожден здесь, что препятствует его выбору. Ты подходишь и по рождению, и по времени жизни, и по военной славе, указанной богами, и, как только появишься, сразу тебя будут приветствовать как своего вождя. С тобой я отпущу своего сына Палланта, мою единственную надежду и утешение. У тебя он научится военному искусству и будет стараться превзойти твои великие подвиги.
Затем царь приказал снарядить лошадей для троянских вождей, и Эней в сопровождении избранного отряда последователей и Палланта сели верхом и поехали в этрусский город, а остальные люди были посланы назад на кораблях.
Эней и его отряд благополучно прибыли в лагерь этрусков и были приняты с распростертыми объятьями Тархоном и его соотечественниками.
Тем временем Турн собрал свои отряды и сделал все необходимые приготовления к войне. Юнона послала Ириду с сообщением, подстрекающим его воспользоваться отсутствием Энея и напасть на троянский лагерь. Соответственно, такая попытка была сделана, но троянцы были настороже, и, имея строгий приказ Энея не воевать в его отсутствии, сопротивлялись всем попыткам рутулов выманить их в поле. Пришла ночь, армия Турна, воодушевленная своим воображаемым превосходством, пировала и развлекалась, и, в конце концов, они улеглись на поле и спокойно уснули.
В лагере троянцев дела обстояли совсем по-другому. Здесь царила бдительность, и беспокойство, и нетерпеливое ожидание Энея.
Нис стоял в карауле при входе в лагерь, и с ним был Эвриал, юноша, выделявшийся из всех воинов своей грацией и прекрасными качествами. Эти двое были друзьями и братьями по оружию. Нис сказал своему другу: «Ты понимаешь, как враг самонадеян и беззаботен? Их огни редкие и тусклые, а люди, кажется, расслаблены вином и сном. Ты знаешь, как сильно наши вожди желают послать к Энею и получить от него сведения. Сейчас я очень настроен пройти через лагерь врагов и отправиться на поиски нашего вождя. Если мне это удастся, слава будет достаточной для меня наградой, а если они посчитают, что такая услуга достойна чего-то большего, пусть заплатят это тебе».
Эвриал, весь сгорая от любовью к риску, ответил: «Неужели ты, Нис, откажешься разделить свое дело со мной? Разве я дам тебе быть в такой опасности одному? Не так воспитывал меня мой прекрасный отец, и не к этому я себя готовил, когда пришел под знамя Энея, и решил, что моя жизнь стоит меньше в сравнении с честью». Нис ответил: «Я в этом не сомневаюсь, друг мой, но ты знаешь, что исход такой затеи не определен, и, что бы со мной не случилось, я хочу, чтобы ты был в безопасности. Ты моложе меня, у тебя вся жизнь впереди. Я не могу стать причиной такого горя для твоей матери, которая предпочла быть здесь в лагере с тобой, чем остаться и жить с другими матронами в городе Ацеста». Эвриал ответил: «Не говори больше ничего. Напрасно ты ищешь аргументы, чтобы разубедить меня. Я тверд в своем решении идти с тобой. Давай не будем терять время». Они позвали охрану и, передав им караул, искали палатку генералов. Они нашли главных офицеров на совещании обдумывающими, как можно послать известие Энею об их ситуации. Предложение двух друзей было радостно принято, их засыпали похвалами и пообещали самое щедрое вознаграждение в случае успеха. Юл особенно обратился к Эвриалу, заверяя в своей прочной дружбе. Эвриал ответил: «У меня есть только одна просьба. Моя старая мать находится со мной в лагере. Ради меня она покинула землю Трои и не осталась с другими матронами в городе Альцеста. Сейчас я уходу, не попрощавшись с ней. Я не могу вынести ее слез и ставить ни во что ее мольбы. Но ты, умоляю тебя, утешь ее в горе. Обещай мне это, и я смелее встречу любые опасности, которые нам могут представиться». Юл и другие вожди были тронуты до слез и обещали обязательно исполнить его просьбу. «Твоя мать будет моей, – сказал Юл, – и все, что мы обещали тебе, будет отдано ей, если ты не вернешься».
Два друга покинули лагерь и вторглись в самый тыл врага. Они не встретили часовых, ни постов, но всюду спящих солдат, лежащих на траве и среди тележек. Законы войны тех времен не запрещали храброму человеку убивать спящего врага, и два троянца, проходя через лагерь, убили столько врагов, сколько могли, не подняв тревоги. В одной палатке Эвриал заполучил сверкающий шлем с золотом и драгоценными камнями. Они прошли через ряды врагов, не будучи обнаруженными, но вот внезапно появилась группа, направляющаяся на них, которая под предводительством Волсценса, их вождя, двигалась к лагерю. Сверкающий шлем Эвриала привлек их внимание, и Волсценс поприветствовал пару и спросил, кто они и откуда. Они не ответили, но нырнули в лес. Конники рассеялись во всех направлениях, чтобы пресечь их бегство. Нис отделался от преследования и был вне опасности, но, потеряв Эвриала, вернулся, чтобы найти его. Он снова вошел в лес и скоро пришел на звуки голосов. Глядя из чащи, он увидел, что весь отряд окружил Эвриала с крикливыми вопросами. Что он мог поделать? Как освободить юношу, или лучше было бы умереть с ним.