Всесильный
Шрифт:
Больно сердобольный
Иногда так бывает, ищешь одно, а натыкаешься на другое. И это, другое, застревает в памяти навсегда. Так случилось однажды, когда я гулял по лесу, раздумывая о всяком, и понемногу наполнял корзинку дарами осени.
Собирая грибы, я незаметно для себя отклонился от привычного маршрута и оказался в глухой чаще. Солнечный свет здесь слабо проникал через густое переплетение веток в кронах деревьев. Я с трудом обходил пни, пробирался через торчащие корни, а корзина цеплялась за голые сучья и колючки. Грибы еще продолжали попадаться, я двигался за ними наугад. В таком лесу невозможно двигаться по прямой, петляешь, как придется, от одного просвета
Внезапно, за одним из стволов я заметил что-то сероватое, матово отсвечивающее на черной земле. Я перелез через поваленное дерево и увидел голый череп. В одной из глазниц торчала шишка. Он свободно лежал на поверхности земли, сиротливо прислонившись к щербатому стволу. Других частей скелета вокруг не было видно. То ли хищники растащили, то ли кто-то неизвестно зачем приволок сюда одну лишь только голову. Голову крупной собаки, немолодой уже, если судить по зубам.
Наклонившись, я понял, что привезли сюда и бросили не голову, а живого пса. К стволу дерева был привязан плотный брезентовый поводок, а на конце поводка сидел намертво закрепленный кожаный ошейник.
Хозяин таким путем когда-то избавился от своего питомца: то ли он стал не нужен, когда состарился, то ли надоел. А может быть, пес просто в чем-то провинился.
На земле, рядом с черепом, лежала миска. Хозяин все-таки пожалел старого друга и оставил ему немного еды. Он, конечно, понимал последствия и так пытался успокоить остатки своей совести.
Не знаю, погиб ли пес от голода, или его растерзали дикие жители леса, когда он окончательно ослаб. На поводке я не заметил следов зубов: пес не пытался таким способом освободиться. Не догадался. Или не решился тронуть хозяйское имущество.
Больным не читать
Всякому известно, что врачевание – это таинство. Если рецепт слишком примитивен, то кто такому предписанию поверит? Наш организм сложен, недомогания загадочны, а хворь не приходит одна. Простыми способами здоровье не вернуть. Когда врач советует наложить холодный компресс и не выпишет никакой микстуры, в следующий раз больной наверняка запишется на прием к кому-нибудь другому. А если это не реально, то как-нибудь обойдется подручными средствами.
Поэтому, некоторые охотнее верят бабе Любе из соседнего подъезда и употребляют крапиву, вываренную в настое неспелой клюквы на парном козьем молоке. И микстура будет особенно эффективна, если на крапиву незадолго перед тем, как её сорвали, помочилась собака.
Вот почему лекарства, приготовленные сложным путем и на основе многих ингредиентов, вызывают больше доверия у пациентов.
Особенно стараются гомеопаты. Они смешивают в строго определенной пропорции выжимки из десятков экзотических трав, каждая из которых имеет латинское название. И это обычно помогает. Главное – верить. Тогда в роли панацеи может выступить и плацебо. В связи с этим, существует простой способ внушить пациенту, что лекарство сложное, и не сделано на скорую руку. Стоит лишь указать его название так, что его трудно будет прочесть и невозможно произнести.
Подобрать оптимальное на данный момент лекарство против конкретной болезни – тяжелая работа. Для начала изучают, какими препаратами лечили эту болезнь раньше. Каждый кандидат влиял по-своему на множество симптомов болезни и возникает соблазн подобрать такую смесь факторов, которая бы ликвидировала проявление нескольких симптомов сразу. Поэтому лекарства, в силу добрых намерений их авторов, иногда имеют сложный состав.
Осуществить эту задачу на практике, однако, отнюдь не просто. Воздействие любого
Составные части могут в комбинации усиливать, ослаблять, менять знак и продолжительность эффекта друг друга, не говоря уже о побочных проявлениях. Так происходит не всегда, но ведь следует в этом убедиться. Предстоит каждую из концентраций одного вещества испытать в комбинации с каждой из концентраций второго. На это при добросовестном исследовании (если значимость выводов хотя бы 95 %) уйдет 2–3 года, а чтобы найти оптимум для трех компонентов – 15–25 лет. Подбор четырех компонентов займет целый век, если кто-то профинансирует этот адский труд. Конечно, исследование можно упростить, если исключить заведомо бесперспективные варианты. Тогда завершить подбор можно гораздо быстрее. Однако ясно, что хорошо оценить эффективность и безопасность смеси нескольких простых лекарств – нереально. Проще выбрать наиболее обещающую смесь из нескольких проверенных, выбранных из лучших побуждений, но почти наугад. Поэтому выписанный вам препарат, составленный более чем из-трех частей, основан на данных, полученных на скорую руку.
Кроме того, что индивидуальное лекарство иногда имеет сложный состав, врач чаще всего выписывает больному комплексный рецепт, который с трудом умещается на бланке. Доктор, конечно, пытается учесть возможность лекарственного взаимодейстия. Но теперь вспомним, что больной, как правило, употребляет смесь таблеток и микстур, от многих специалистов: терапевта, хирурга, уролога, кардиолога, невропатолога и пр. Совместное их применение иногда проблематично, а в инструкциях обычно указывают лишь пары, находящиеся в резком диссонансе. Лечащий врач должен учитывать все лекарства, которые принимает его пациент, и назначенные другими специалистами – тоже. Но, как правило, он этого не делает. И даже если вы очень важный человек, находитесь на особом обслуживании, ваш доктор вряд ли справится с этой задачей. Таких данных наука пока просто не способна получить. Может быть, на этот раз всё для вас и окончится благополучно, но кто об этом знает заранее?
Между тем, наука развивается, и появляются шансы нащупать истинные причины болезни. Тогда можно попытаться ликвидировать поломку осмысленно, воздействуя на вышедшее из строя химическое звено. Например, для лечения язвы желудка используют ингибиторы протонного насоса, который перекачивает ионы Н+ через клеточную мембраны против градиента, затрачивая на это энергию, полученную тем, или иным способом. Это, в свою очередь иногда патологическим образом меняет кислотность среды и требует вмешательства медиков. К настоящему времени уже обнаружены лекарства, угнетающие протонный насос, снижающие уровень соляной кислоты в желудочно-кишечном тракте и облегчающие состояние больного. Но протонный насос играет ведущую роль в огромном множестве процессов, достаточно назвать лишь производство АТФ в митохондриях или обеспечение информационных процессов в мозге. Поэтому внешнее вмешательство в его работу может привести к повреждению важных функций и к неприятным последствиям. И этот пример не является какой-то редкой неудачей.
Конец ознакомительного фрагмента.