Всесокрушающая сила юности!

Desmondd

— Наруто-сан, — послышался голос Кабуто. — Это могу сделать я.

Узумаки высвободил лицо из глубокого декольте Цунаде и она почувствовала как воздух холодит дорожки влаги на открытой коже. Наруто повернулся к Кабуто и твёрдо сказал:

— Я не имею права. Я и так позорно ушёл от ответственности, позволив тебе совершить призыв.

Кабуто хотел что-то возразить, но Наруто остановил его полным решительности и скрытой силы жестом.

— Кабуто-сан, — непреклонно продолжил джинчурики. — я — будущий Хокаге. Я не могу, не имею морального права, прятаться от опасности за спинами

своих друзей. Я безмерно благодарен тебе, я знаю, что всегда смогу опереться на твоё плечо. Но есть вещи, которые настоящий шиноби должен сделать сам. Ты же знаешь, защитить дорогих людей — это мой путь ниндзя. И если я проявлю малодушие сейчас — потеряю себя, утрачу право называться Наруто Узумаки!

— Именно за это я и люблю тебя, Наруто-кун, — послышался голос Мито.

— Эй! Она имела в виду, как брата! — фыркнул Хаширама. — Глядя на тебя, не знаю, кем гордиться, тобой или всё-таки собой?

— Я был бы счастлив, будь в том, что я вижу в тебе, хоть толика моих заслуг, — мягко сказал Джирайя.

— А я безумно рад, что полюбил рамен больше других блюд! — джинчурики встретил изумлённые взгляды улыбкой. — Что? Захотелось немного разрядить обстановку.

— Ты крутой, братец Наруто! — поддержал её Наваки. — Я стану Хокаге сразу после тебя! Или правильней будет «дедуля Наруто»?

Узумаки ослепительно улыбнулся и встал в позу Хорошего Парня. И всем присутствующим показалось, что тусклое пространство храма посветлело, оранжевые блики заиграли на лаковых поверхностях множества одинаковых масок, послышался звук волн и подул тёплый солёный ветер.

— Вот только знаете, — ухмыльнулся Наруто. — как шиноби я постараюсь сжульничать. Стихия Дерева: Древесное клонирование!

Фигура блондина поплыла волнами, из бока начал появляться наплыв, он деформировался и рос, пока не принял форму ещё одного Наруто. Тёмно-коричневая деревянная поверхность клона начала обретать цвет, пока рядом не встала неотличимая копия джинчурики.

— Как думаешь, Мито-тян, — задумчиво протянул клон. — теперь получится?

— Возможно, — ответила Мито, протягивая ему устрашающую демоническую маску, извлечённую из печати на запястье. — но опасность всё равно велика.

— Ну, если бы я не готов был рисковать — не стал бы шиноби, — сказал Наруто и бережно взял рогатую маску в руки.

— Отойдите подальше, — велела Мито.

Клон Наруто стал в дальнем углу храма, остальные освободили место и стали возле входа. Окинув своих близких людей долгим взглядом, клон решительно надел маску на лицо.

По храму пронёсся порыв леденящего ветра. Волосы и одежда клона развевались как под свирепыми шквалами урагана. Призрачно-голубое сияние чакры окутало Наруто, и он резко раскинул руки в стороны. За его плечами возникла исполинская рогатая фигура в белых одеждах, стоящая в той же позе, зажав в зубах небольшой ритуальный нож.

— Тот, кто воззовёт к Богу Смерти, — тихо сказала Мито. — должен стать одержимым Печатью Мёртвых Демонов, позволить ей завладеть собой. Тогда он сможет вскрыть живот Шинигами и печать будет разрушена.

Гигантский призрачный Шинигами выхватил нож изо рта, взял в руку и, слегка поколебавшись, решительно совершил сэпукку.

— Тот, кто свершит это деяние, — монотонно продолжала Мито. — станет силой, что вскроет печать, будет человеческой жертвой, оплатившей содеянное.

На животе древесного клона Наруто появился глубокий разрез, из которого обильным потоком хлынула кровь. Такой же разрез появился на животе изумлённого теневого клона, кровь хлынула и из живота самого Узумаки. Теневой клон развеялся облаком густого дыма.

— Я предполагал, что так будет, — мрачно сказал Наруто. — Ничего, я джинчурики, быть силой человеческого жертвоприношения мне не привыкать.

— Но мы надеялись, что пострадаю только я, — улыбнулся древесный клон. Он перевёл взгляд на вылетевший из живота Шинигами полупрозрачный светящийся шар. — Кабуто-сан, начинай!

Кабуто положил руку на землю и по полированным доскам пола заструились чёрные символы, образующие два просторных круга. В храм вбежала пара клонов Мито Узумаки, легко удерживающих исписанных символами кабанов. Мито поспешно положили свиней в печать и отошли.

— Техника призыва! — воскликнул Кабуто. — Нечестивое Воскрешение!

Не успевший улететь шар света погрузился в свинью, лежащую в круге с надписью «отец». Сияние окутало свинью в круге с надписью «мать». Тела животных стали покрываться хлопьями серой субстанции. Под истошный свинский визг перетекающий в мучительный стон, из горы пепла восстали мужчина в белом плаще с золотистыми волосами и прекрасная женщина в длинной зелёной юбке и простой белой блузке. Увидев это, древесный клон Наруто тепло улыбнулся, стал выцветать, его поверхность обрела цвет тёмно-коричневого дерева и, наконец, он распался облаком дыма.

— Папа, мама, — булькающим из-за струящейся ртом крови голосом сказал Наруто. — я счастлив вас видеть! Некогда объяснять, дотроньтесь до меня.

Хокаге и его жена молниеносно подхватили сына под руки, не дав упасть на подкашивающиеся колени.

По рукам Наруто ненадолго заструился поток небесно-голубой чакры. Когда он иссяк, родители резко вскинули головы.

Кушина бережно взяла сына на руки и, размывшись в воздухе, метнулась к выходу из храма. Стоящие в дверях шиноби еле успели освободить дорогу. Вслед за ней, оправдывая прозвище «Жёлтая Молния» промчался Четвёртый Хокаге. Кушина уложила сына на каменные плиты двора. Минато, обрывая пуговицы, распахнул рубаху Наруто и положил руки на окровавленый живот сына. Алая чакра вырвалась из его ладоней и, взметнувшись огромным языком призрачного алого пламени, втянулась в засветившуюся ярким цветом печать.

Наруто перевёл мягкий взгляд голубых глаз с отца на мать и прошептал:

— Курама!

Он набрал воздуха в лёгкие и воскликнул, закашлявшись кровью:

— КУРАМА!

Из печати заструилась алая тяжёлая чакра, принимающая форму демонического лиса. Окрестности затопило тяжёлое ощущение ненависти и жажды убийства.

Рядом с истекающим кровью парнем рухнула на колени Цунаде, её руки были окутаны зелёным светом медицинского дзюцу.

— Рана не хочет закрываться, — покачала головой Цунаде. — Дзюцу как будто уходит в никуда. Похоже, повреждение не физическое. Не только физическое.