Вслед за тенью. Книга вторая
Шрифт:
— Наши лица будут скрыты под маской? — тихо уточнила я.
— Да. Ее запрещено снимать, пока вы будете находиться в «Терре Инкогнита». Это условие — обязательно для исполнения всеми приглашенными премиум класса.
— Премиум класса… — чуть слышно повторила я.
— Если понадобится совет — обращайся, — заметила Вика, проигнорировал мои слова. Или не расслышав их.
— Спасибо, конечно… — сказала я чуть громче, — Но как же я продумаю образ, если не видела самого платья?
— Оно будет белым, полностью закрытым, — негромко сообщили мне. И через паузу уточнили: —
— Что?! — мои глаза чуть не выкатились из орбит.
— Не волнуйся, — спокойно заверила меня наша странная гостья, — Это простая формальность.
— Как это «простая формальность», Вика?! — возмутилась я, — Мало того, что я не знала о каком-то там контракте, так ещё и платье!
— Ты все ещё можешь отказаться, — сообщила она, пожав плечами, — А формальность с платьем заявлена как безобидный трюк.
— Кем заявлена?
— Организаторами мероприятия. Если верить их аргументации, то для придания интриги. Самой свадьбы сценарием не предусмотрено. Будь спокойна, я убедилась. Состоится лишь небольшой спектакль. В твоем случае.
— Ну, спасибо и на том… Подожди, что значит «в моем случае»?
— В твоем случае, — повторила гостья, — В случае с другими — не исключено альтернативное развитие сценария.
— Как это «не исключено»? А в случае с Машей?
— Не волнуйся. Она предстанет несколько в другой категории.
— Не понимаю… — пробормотала я.
— Тебе и не нужно этого понимать. Сосредоточься на себе, — туманно ответила Вика.
— Как это на себе? А Маша? — как истукан повторила я.
— Сосредоточься на своей роли, я имею в виду.
— На какой еще роли, Вика? Я ничего не понимаю!
— Боже, Катя, не истери! — вмешалась Маша, — И обо мне не беспокойся. Слушай Вику. Ты же хотела услышать все из первых уст, так?
— Хотела…
— Ну, так слушай, в чем проблема-то?! Вика, давай!
— Понимаешь, каждый в клубе играет роль. Конфиденциальность… — полился мне в уши негромкий грудной голос нашей гостьи.
На слове «конфиденциальность» что-то в моей, кипящей от информации голове щелкнуло. В ушах зазвенело, и я «зависла» от неожиданности, вслушиваясь, как тембр голоса нашей гостьи странным образом постепенно трансформируется в тембр Новикова. Зазвучав откуда-то издалека, он постепенно приближается, набирает силу, будто кто-то прибавляет громкости в радиоприемнике. Перед глазами начинает проявляться недовольное лицо моего несостоявшегося жениха, а на заднем плане «прорисовывается» номер в «Империале».
«Конфиденциальность состоит в том, — теперь отчетливо слышу я его привычный менторский тон, — что имена гостей — неизвестны. Вернее, известны лишь организатору вечеринки. Для всех остальных — они засекречены. Каждый приглашенный придумывает для себя псевдоним. Лица всех будут скрыты под масками. В общем, я предлагаю тебе поиграть?»
«Поиграть? — лепечу неуверенно, — Во что?»
«В очень интересную игру. Но для начала продумай костюм. Полагаю, тебе подойдет образ женщины—кошки».
Меня передёргивает.
«Не нравится? Жаль. Хорошо, разрешаю выбрать на твое усмотрение. Но образ, который ты изберешь, должен быть полной противоположностью твоего реального. Создай себя новую, милая. Удиви меня».
«Противоположностью реальному… — как истукан повторяю я, рискуя вызвать его гнев, — Что ты имеешь в виду?»
'Клуб, в который я тебе предоставлю доступ — уникален, дорогая! — объясняет он. И тон его голоса меняется. Теперь он говорит, как радушный хозяин, зазывающий дорогого гостя к себе на огонёк. Я аккуратно выдыхаю и пытаюсь улыбнуться.
«Чем же?»
«Там ты сможешь воплотить свои самые смелые фантазии!»
Он начинает смеяться. Громко. Задорно. Как ребёнок. Переход от хмурой сосредоточенности к безудержной радости — так быстр и разителен, что я на пару-тройку мгновений впадаю в ступор.
«Фантазии, — шепчу совсем севшим голосом. И уточняю, заметив, как загораются его глаза: — Ты говоришь о сексе?»
«О нём тоже, но не только. Я позволю тебе сыграть роль, на которую в реальной жизни ты бы никогда не отважилась».
— Что тебя напугало? — в уши врывается настойчивый женский голос. Он полностью перекрывает Мишин. — Катеррина!
Я дергаюсь, как от удара током. Потому что так меня окликала только мама и только когда я была непослушной: громко, резко, с упором на грассирование звука «Р».
— Прости… — пролепетала я, ментально вернувшись в нашу с Машей комнату в общаге. Оглянулась по сторонам и заметила, что стою в стороне от стола, а рядом — Вика. Это она сжимает мои ладони, а вовсе не мама. Я громко вздохнула и выдохнула. Прикрыла глаза и качнула головой из стороны в сторону, чтобы окончательно прогнать из ушей эхо маминого голоса. Разлепила веки и вымученно улыбнулась нашей гостье.
— Не волнуйся, — в который уже раз повторила она, — И ничего не бойся. Я встану за тобой. Подстрахую, — с негромкой монотонностью проговорила она, сильнее сжав мои ладони в своих. Это прозвучало довольно странно, но отчего-то успокоило меня. В словах гостьи и в самом этом настойчивом рукопожатии я почувствовала поддержку. Реальную. Искреннюю. Не показную. Меня будто укутали в теплый мягкий плед. Стало очень уютно и почти не страшно.
«Буду держаться рядом с ней», — решила я и выдохнула с облегчением.
Глава 54 Лея
— Присаживайся, — снова мягко велела мне гостья, — в ногах правды нет.
— В ногах правды нет, — снова повторила я за ней как попугай и села на свой стул.
— Кать, я тебе ещё чаю налила, — заботливо сказала Маша. Она теперь смотрела на меня с беспокойством. — На, возьми печеньку!
— Спасибо, — улыбнулась я подруге и приняла из ее рук вкусняшку. Съела, потянулась за ещё одной и обратилась к Вике: — Зачем тебе это надо?
— Что именно?