Вспоминай меня ночью
Шрифт:
– Тогда прекращай эти стенания и звони! Все, бл*ть, нервы вы мне вымотали! Чтобы я влюбилась? Да, никогда! Ура голому и хорошо оплачиваемому траху!
Опять кручу в руках телефон. Фыркнув, Элли отбирает его у меня и быстро находит ее номер – он первый. Жмет на вызов и всовывает мне в ухо. Слушая гудки, я иду в спальню.
Ответь, мне Хлоя!
– Привет.
Сглатываю, чтобы вернуть голос.
Что там нужно сказать?! «Привет»?
– Ты уехала.
– Да.
Молчим. Я хочу спросить, почему, но спрашиваю опять совершенно другое:
– С ним?
– Да.
– Да?!
– Да. Нам с ним нужно поговорить.
– А нам с тобой не нужно?
Молчим.
– Как твои ступни?
– Нормально. Спасибо…
Это не может быть правдой.
– Ты так нужна мне…
Молчит.
– Я вчера что-то сделал не так?
– Я не знаю… Мне нужно подумать. Прости.
– Прости?! Хлоя…
Только не это! Почему «прости»?!
– Я больше не нужен тебе? Ты переболела уже, да? – я оседаю по стене, закрывая глаза. – Скажи мне…
Молчит. МОЛЧИТ!!!
Зачем мне этот ответ? Как я буду жить с ним?!
– Хлоя, я могу увидеть тебя?
– Не сейчас…
– Почему?
– Мне нужно одной побыть.
– Одной? С ним?!
– Алекс.
Молчу. Потому, что хочется кричать. На нее… и просто орать от боли, от невозможности вдохнуть, и от тоски.
– Как у тебя дела, вообще?
– Дела? – нервно смеюсь в трубку. – Какие, бл*ть, дела, Хлоя?
– Ты опять горишь…
– Я просто люблю тебя… Безнадежно.
– Замолчи.
– Не нравится?
– Не знаю… Больно.
Больно?!
Это плохо или хорошо?
– Можно, я приеду? Я клянусь, что даже не прикоснусь к тебе, просто… просто подышу с тобой рядом. Без тебя никак не получается.
– Вечером.
Понимаю, что это нихе*а ни ее проблемы, но так устал тащить это все в одиночестве, что срываюсь и начинаю нагружать ее.
– Как прикажешь дожить до вечера?!
– А как ты жил все эти дни?! – злится…
– Как… Лучше бы тебе, Хлоя, этого никогда не узнать!
– Я не могу сейчас.
– Почему?
Опять давлю? Косяк… Но…
– Мне нужно поговорить с Дэмом. Потом работа.
– Не нужен тебе разговор с этим мудаком, Хлоя!
– Это только мне решать!
– Конечно… А я могу присутствовать при этом разговоре?
– А ты бы хотел, чтобы он присутствовал при нашем?
Господи... Ну разве можно это сравнить?!
– Во сколько и куда мне подъехать вечером?
– Я скину тебе, хорошо?
Не могу ничего ответить… В неизвестности целый день! Как, бл*ть, это пережить?! Зная, что она там с ним! Что он опять промоет ей мозги! Что она может передумать к вечеру!
– Нет. Не хорошо. Но я буду ждать.
Первый скидываю звонок и обвожу взглядом комнату. На полу полотенце, в которое я вчера заворачивал ее. Тяну его к себе – оно еще влажное – и вдыхаю запах. Пахнет чем-то чужим, но и ею тоже…
Мне нужно чем-то заняться до вечера, или сойду с ума. И я набираю Эрика.
***
Во сколько начинается вечер? Пять – это уже вечер? Еще несколько часов назад мне казалось, что – да. А шесть? Может, семь? А когда заканчивается это е*учее время суток? В полночь?
На часах уже десять, и я понимаю, что мне нужен какой-то глушняк, чтобы не расколоться сейчас от всего того, что наваливается на меня каждые пару минут – то опустошающая апатия, то желание сорваться и заставить ее силой выслушать меня. Я вымотан – и физически, и морально... Единственное, что удерживает меня от порции дури, это надежда, что она, все-таки, позвонит. А мне нужно быть вменяемым для разговора с ней.
Я брожу по квартире, пытаясь, хоть частично, привести ее в порядок, чтобы отвлечься. Хуже всего в ванной. Там везде битые зеркала. Я уже привык к ним, как к родным. Сажусь и, выбрав осколок побольше, начинаю стопкой складывать на него более мелкие, рассматривая в каждом из них свое отражение. Говорят, смотреться в битые зеркала – это не к добру. Но я не могу остановиться, разглядывая кусочки себя. Уже и забыл, какой я. И не знал никогда. Сейчас мне кажется, - пустой и больной.
Пол-одиннадцатого…
Передумала?
За последний час раз десять набирал ее номер и тут же скидывал.
Она сказала – сама.
Не могу больше ждать. Моя надежда иссякла.
Что мне делать?!
У меня только единственный аргумент, который могу привести ей.
Лекс: «Я люблю тебя».
Нажимаю на «отправить», а телефон уже вздрагивает в моих руках смской.