Вспоминай меня ночью
Шрифт:
– ...женщин?
Она поднимает глаза и смотрит на меня. Но я не вижу ее взгляд.
Неожиданная подача…
Идея с кольцом была о*уительно плоха!
Меня накрывает, и я молчу.
А она смотрит!
– Каких, бл*ть, «МОИХ ЖЕНЩИН»?! – зверею, не в состоянии сдержаться. – Никогда не называй ИХ моими!
В порыве срываю кольцо и, открыв окно, закидываю его подальше.
–
Я - идиот.
Разворачиваюсь, но она уже быстро натягивает свои шортики.
– Хлоя!
Я в ужасе и зол. Конечно же, на себя. Совершенно не готов сейчас к этому разговору.
– Член, пальцы, язык... тоже выкинешь?!
Не глядя на меня, хватает со стола свой телефон и отрывисто начинает лепетать что-то нечленораздельное, качая головой и не глядя на меня. – Прости… Я понимаю все… Прости… Я знала же, что… Черт, просто прости меня и все. Мне пора… Я что-то… Извини, я пойду!
И выскакивает из кухни.
ЖЕСТЬ!
Я хочу, чтобы она ушла сейчас?
Да. Потому что не готов говорить!
Я могу ее отпустить?
Нет. Потому, что нет!
Срываюсь за ней. Она на полу у стенки натягивает второй сапожок и подскакивает. Ставлю около нее руки на стену, захватывая в плен. Закрывает глаза и дышит неравномерно и быстро.
Сказать ну вообще нечего!
– Хлоя…
Утыкается лбом мне в грудь, и я закрываю глаза.
– Хлоя, ты имеешь право говорить мне все, что я заслуживаю. Но… просто знай, что… Бл*ть!!
– срывает меня.
Не имею на это никакого права, но...
– Я люблю тебя...
_________________
Глава 20 - Неопределенность
Замирает…
Не знает, что сказать?
Не надо ничего говорить!
Все, что она бы ни сказала сейчас, будет… не то.
– Ничего не говори только… – прошу шепотом, прижимая к себе. – Я знаю, что это очевидно… Но я ХОТЕЛ сказать. И не извиняйся больше. Все, что ты сказала,… справедливо. Я вообще, бл*ть, не понимаю, что ТЫ делаешь рядом со МНОЙ… Я счастлив! Но никогда не пойму.
Снимаю с вешалки свою толстовку и накидываю ей на плечи. Во-первых, потому, что сегодня холодно, а во-вторых, потому, что там, в карманах, деньги на такси, а свои, наверняка, она забыла в рюкзаке. Ну, и в-третьих: хочу, чтобы с ней осталась частичка меня. Не могу держать ее больше. Это должен быть ее выбор. И мои ангелы хотят, чтобы Хлоя ушла и больше никогда не возвращалась сюда, а демоны ищут слова, которые заставят ее вернуться, когда она остынет.
Затыкаю обоих. Пусть решит сама.
Ее губы?
Боже… она целует.
Она целует мое сердце.
Успокаивает?
Прощается?
Одно второму не мешает.
Чувствую, что сейчас отстранится и уйдет. ЗНАЮ! И легкие, замирая, перестают качать кислород.
Давай уже, Хлоя…
Она впивается в мою кожу, потом одним движением ласкается о мой подбородок и выходит за дверь.
Все…
Рука автоматически накрывает грудь, пытаясь сохранить ощущение от ее последней ласки. Стекаю по стене на пол – побуду еще тут немного.
Думать сейчас нельзя, и я не думаю.
Просто сижу, прокручивая последние ощущения, как заезженную пластинку, это помогает удержаться и не идти сейчас за ней.
Я был готов к такому варианту развития событий каждую минуту, но… все равно, это непереносимо.
Может, и вернется… – уговариваю себя.
– А может, и нет.
Но мне сейчас нельзя сосредотачиваться на этой мысли.
Встаю, иду в ванную к аптечке, достаю валиум и пару таблеток снотворного – хочу временно покинуть эту реальность. Может, мозг сможет все переварить, пока я в отключке?
Попробовать, однозначно, стоит.
Разжевываю горькие таблетки и запиваю прямо из-под крана. Эффект будет быстрым. Смотрю на себя в зеркало, вспоминая ее поцелуи на моем лице. Уже не осталось и следа – ни одной блестки.
Жаль…
Но что-то не ложится в стандартную, привычную картинку моего отражения, и я пробегаюсь по нему глазами.
Бл*ть! Это зеркало - мое любимое место в доме. Такое же любимое, как и кровать, в которой я спал с ней. Быть может, даже любимее…
Засос!
Прямо на сердце!!!
Да, именно там, где моя патологическая точка G!
И сердце опять хе*ачит со всей дури, раскрывая мне все прелести моей глючной анатомии.
Она пометила меня так же, как и я ее!
Моя, маленькая… нежная … хорошая… любимая девочка!
Я буду жить! Еще некоторое время!
Стою и смотрю на свое отражение, слушая, как в ушах пульсирует кровь. Пальцы скользят по бордово-синеватой метке. Мое сердце помечено давно, и сейчас я вижу, как это выглядит.