Вспоминая, надеюсь…
Шрифт:
Думаю, мягкая и сочная красота благоухающего каштанами Киева затмит ненависть и злобу небольшой кучки…
В тайге
Дождь, дождь, дождь…. За его плотной пеленою чуть различима таёжная тропа. Ольга упрямо поднималась по ней, смахивая дождинки, смешанные со слезами. Плечи оттягивал, намокший, ставший вдвойне тяжёлый рюкзак, но бросить его она не имела права. Там образцы породы. Надо дойти, донести в лагерь.
Где-то, казалось, не так далеко, в зимовье ждал помощник студент. Оля пожалела молодого паренька и оставила ожидать.
Дождь вымочил девушку до нитки в прямом смысле. Он сбегам струйками по спине в сапоги. Одежда неприятно прилипала к телу, сковывала движение и холодила кожу. Оля не могла остановиться и развести костёр, чтобы немного погреться, так как парнишка был первый раз в маршруте и, наверное, волновался за неё. Глупостью было идти одной. Тайга не прощает такие вещи!
Поскользнувшись, Ольга больно ударила колено. Оно теперь ныло и, это злило девушку. Кроны деревьев плотно сходились вверху, но для дождя это не было преградой, он накрывал своей водяной пеленой всё. Казалось, что наступает тёмная ночь. Тропа уже не видна, определялась ступнями ног, которые шли « на автомате».
Шум воды, сбегающей с листьев и больше никаких звуков. Ольга присела на кочку, всё равно насквозь промокла, надо немного передохнуть и определить в какой стороне зимовьё. Не думала, что так долго будет кружить по тайге. Видно, хозяина обидела чем-то, раз не может выбраться.
– Прости меня, хозяин, если что-то не так сделала! Помоги, пожалуйста!
Оля сидела на кочке и ждала ответа, сама не зная от кого. Достала банку сгущёнки, открыла ножом и с наслаждением глотала этот сладкий нектар. Сгущёнка – любимая с детства! Здесь, в тайге, она просто необходима для выживания, предаёт силы, чтобы двигаться дальше.
Вдруг девушке пришла такая мысль в голову: « А может хозяин тайги тоже любит сгущёнку?!»
Оля оставила половину молока в банке и поставила на кочку рядом.
– Угощайся!
В тайге стояла тишина, только шуршание дождя по листьям.
Вздохнув, девушка поднялась и продолжила свой путь. Но, странно: теперь у неё появилась уверенность, что скоро увидит зимовьё. Может, это сгущёнка сделала своё дело, может, хозяин смилостивился над ней и помогает.
Оля остановилась и прокричала:
– Эге-гей! Ты где!?
И от неожиданности чуть не свалилась с небольшого обрыва, так как услышала в ответ:
– Оля, я здесь!
В пелене тумана появился профиль человека. Это был Лёшка – студент!
Он бежал к ней и что-то кричал, но Оля не слышала, так как рыдала навзрыд ,как маленький ребёнок и не могла остановиться. Лёшка вначале оторопел, первый раз он видел, чтобы так в голос плакала женщина, с большим рюкзаком за плечами, промокшая насквозь.
Оля села прямо на тропу и уже беззвучно стонала. Казалось, что больше не сможет сделать ни одного шага.
Студент, потоптавшись, снял с мокрых плеч девушки тяжёлый рюкзак и обняв её, стал успокаивать, как ребёнка. Он что-то шептал, гладил мокрые уставшие плечи, и постепенно Оля приходила в себя.
Так
Внутри было тепло и сухо. Лёшка молодец: растопил печурку и приготовил горячий ужин из каши с тушёнкой, заварил чай из пахучих листьев.
Ольга устало повалилась на нары. Она не помнила, как Лёшка стянул мокрую одежду, растёр её тело спиртом, закутал в ватник. Паренёк поил её горячим чаем и приговаривал:
– Всё будет хорошо!
Не понятно, кого больше он уговаривал – себя или девушку….
А утром они вдвоём продолжили путь до лагеря.
Загар
Родной черный сибирский загар такой же надёжный, как мои земляки. Он не смывался всю зиму, не то, что южный шоколадного цвета! После трёх походов в баню «южанина» как и не было совсем.
С самого детства я была смуглой, с выгоревшими хвостиками-косичками, потому как целыми днями проводила в родной тайге, на свежем воздухе, под палящим в июле солнцем, без панамки на голове и ничего – никогда не болела. Мама не успевала уследить, так как всё время работала.
Не помню, чтобы чинно сидела за столом, обедала. Всё на бегу с большим куском хлеба, намазанным любимым малиновым вареньем! Пишу и ощущаю этот ароматный вкус варенья из таёжной ягоды! Больше никогда в своей жизни не ела такой вкуснотищи!
Из детства осталось в памяти лекарство от простуды – это баня с берёзовым веником и потом чай с малиной. Да и наш сибирский загар играл большую защиту для здоровья! Кстати, никогда не обгорала, сразу с первыми лучами летнего солнышка он ровным слоем покрывал мою кожу, скрывая на руках и ногах все синяки и ссадины.
Может быть, солнце не было таким активным, как сейчас?!
В юности загорала на крыше сарая, установив зонт над головой, читала книги, готовилась к экзаменам в школе.
– Скоро дым от тебя пойдёт! Не сгоришь? – проходя мимо, кричала мне соседка тётя Галя.
Я смеялась в ответ и читала дальше.
Мои вылазки на крышу позагорать заражали и соседа, молодого лейтенанта. Правда он так сделал пару раз и, как-то быстро прекратил – очень уж он выглядел бледным на фоне зелёной травы и тёмных крыш. Похоже, не сибиряк!
Как здорово было в юности! Короткое платье, сшитое собственными руками, обязательно бежевые тона, на ногах обычные кеды (была у нас тогда такая мода) и чёрный загар – вот и всё, ты уже уверенно шагаешь по посёлку! Чувствуешь взгляды мальчишек, выравниваешь спину и,походкой «от бедра»! А потом громко смеёшься и бежишь с ними на стадион. Замечательное время!
Помню, что шила и купальник для загара специально коричневого цвета! Хорошо, что нас в школе обучали швейному делу!
Однажды мои подруги поехали в пионерский лагерь на Бирюсе работать библиотекарями, а я не смогла тогда. Только недельку выкроила, для того, чтобы погостить у них. Лето, жарко и душно в посёлке, вот и поехала! Только не взяла с собой тёплые вещи, забыла, что ночью в Сибири, ни как на юге. А по вечерам в лагере самое интересное и весёлое время! Большой костёр, песни под гитару! Свитер мне подруги выделили из своих вещей, а вот ноги прикрывал только загар. Но я же сибирячка!