Вспомни, Облако! Книга третья
Шрифт:
Гибель и воскрешение аппарата
«Ленгли – Менли»
Для того чтобы один человек
открыл плодотворную истину,
надо, чтобы сто человек
испепелили свою жизнь в
неудачных поисках и
печальных ошибках.
Из записной книжки знаменитого изобретателя телефона Александра Белла:
…6 мая 1896 г. Река Потомак. На катапульте «Аэродром №4». Все готово к полету. Я готов на фотопластине зафиксировать удачу Сэмуэля Лангли…
Поясним сразу: аэродром при точном переводе с древнегреческого языка означает «воздухоход», в современном понятии – самолет.
«Аэродром №4» одна из двух крупных моделей летательного аппарата с двигателем конструкции Сэмуэля Пирпонта Лэнгли – американского профессора, «лучшего изобретателя среди своих ученых коллег и лучшего ученого среди изобретателей своего времени» по утверждению историков.
Александр Белл через объектив громоздкого фотоаппарата на треноге увидел, как с площадки плавучего дебаркадера необычного вида крылатая машина была сорвана с места катапультным устройством, скользнула по направляющему полотну в воздух, но зацепилась за что-то и, вместо того чтобы взлететь, нырнула в рыжие воды реки.
«Аэродром №4» Сэмуэля Пирпонта Лэнгли
Опечаленно глядел на конец опыта и сам конструктор Лэнгли. Но в запасе у него был «Аэродром №5» – одиннадцатикилограммовая модель с паровым двигателем в полторы лошадиные силы.
– Ставьте ее на катапульту, – сказал Лэнгли и сам полез на дебаркадер, чтобы определить причину аварии. Она была досадно проста: модель, чуть накренившись, задела проволочной расчалкой за выступ дебаркадера.
6 мая 1896 года в 15 часов 50 минут «Аэродром №5», выброшенный в небо мощными пружинами катапульты, оперся крыльями о воздух и, мягко шурша двумя пропеллерами, пошел в высоту. Легкий порыв ветра поддул его, он накренился вправо и сделал широкий вираж. Высота росла и на второй петле виража, но моторчик выработал горючее, пропеллеры остановились, и «Аэродром №5» с высоты 30 метров плавно спланировал в воду.
Это был триумф ученого-изобретателя, десять лет работавшего над доказательством возможности моторного полета аппарата тяжелее воздуха.
Сэмуэль Пирпонт Лэнгли
В тот же день восхищенный опытом Александр Белл отбил президенту Французской академии наук телеграмму: «Все без исключения свидетели полетов машины Лэнгли прониклись убеждением, что возможность полетов в воздухе с помощью чисто механических средств, без подъемных газов доказана теперь бесповоротно».
Газеты многих стран помещали фотоснимки Александра Белла и других фотографов, запечатлевшие катапультную установку на водах Потомака, удачный полет «Аэродрома №5» и самого профессора Сэмуэля Лэнгли, то мрачного, то радостно улыбающегося. И почти в каждой из статей, описывающих удачу изобретателя, задавался вопрос: когда же будет построен подобный аппарат, способный поднять в небо человека?
Лэнгли отвечал:
– Я свою миссию выполнил… Я довел до конца ту часть работы, которая как будто специально для меня предназначалась – показал осуществимость механического полета. Чтобы сделать следующий шаг – практически и коммерчески разработать эту идею, – человечеству следует искать других людей…
Ответ ученого был искренен.
Мысль заняться аэродинамикой пришла к нему в 1886 году на одном из заседаний «Американской ассоциации поощрения наук» в Буффало, где он услышал доклад о полете птиц. До этого он занимался астрономией, еще ранее – архитектурой и строительством. Разработал автоматическую проверку времени для железных дорог. Разработал знаменитый прибор болометр, который, «к великому изумлению коллег», обнаруживал даже «тепловое излучение коровы, гуляющей в четырехстах метрах от обсерватории». Он мечтал при помощи изобретенных им приборов сотворить точную систему предсказания погоды, видя главную причину всех атмосферных явлений в тепловом излучении солнца. Эти и другие разработки и исследования дали ему имя большого, почитаемого ученого. Как от астронома от Лэнгли ждали многого – скорых, нужных, интересных открытий.
И вдруг, по приезде с заседания из Буффало, он бросает астрономическую деятельность, а перед обсерваторией Питтсбургского университета в Эллегии появляется необычное сооружение – карусель. На концах длинных выдвижных брусьев, крутящихся от мощной паровой машины по кругу, со скоростью более 100 километров в час, «летали» пластины различной конфигурации – плоские, изогнутые, с выпуклой поверхностью, разные по величине. Автоматический самописец при расшифровке бумажных лент показывал сопротивление, подъемную силу, другие аэродинамические характеристики пластин – будущих крыльев летательного аппарата.
И Сэмуэль Лэнгли пришел к выводу: «Можно построить двигатели, которые сообщат наклонным поверхностям такую скорость, что они смогут оторваться от земли, двигаться в воздухе с большой скоростью и нести не только собственный вес, но и дополнительный груз».
Мы помним, что примерно в это же время крылатая модель русского изобретателя Александра Можайского летала с грузом – морским кортиком, привязанным к ней, – но Можайский дошел до этого опытным путем, а Лэнгли доказал путем еще и научным.
Лэнгли работал целеустремленно и изнуряюще: строил десятки моделей, ставил кропотливые эксперименты, подбирая форму аппарата, мучаясь с резиновыми, газовыми, пороховыми и паровыми двигателями. И вот, наконец – серия «аэродромов», похожих на кузнечиков. «№5» – полетел!
Свою научную миссию Сэмуэль Пирпонт Лэнгли посчитал законченной…
Однако когда военное министерство щедро выделило ему 50 тысяч долларов, а коллеги из Смитсонианского института, восхваляя талант ученого и его практическую сметку, присовокупили к просьбе еще 20 тысяч долларов, Лэнгли сдался и согласился на постройку самолета для воздушной разведки. Его помощником и будущим летчиком-испытателем аппарата стал профессор Корнельского университета Чарльз Менли.