Вспомним Сольвейг

Егоров Валентин Александрович

Ведь, в принципе, это он именно спас группу "Браво", когда вражеская авиация практически разбила в пух и прах планетарный шаттл, в котором бойцы команды должны были приземлиться на Сольвейг. Иван Краснов вдруг перестал отзываться на мысленные вызовы майора Иванова. До земли планетарному шаттлу осталось падать всего минут пять – шесть, а Иван молчал, тогда майор Иванов одним прыжков покинул бронетранспортер и побежал в рубку управления шаттлом.

В пилотской кабине шаттла он увидел страшную картину, второй пилот сидел в своем кресле с половиной головы, на месте первого пилота имелся пролом в обшивке шаттла. Иван Краснов без сознания валяется на полу посредине рубки. Тогда майор Иванов принял единственно правильное решение, тело второго пилота шаттла он выбросил из окровавленного кресла, а сам занял его место. Огромным напряжением и усилием воли ему удалось через почти полностью разбитое управление шаттлом подчинить себе это планетарное корыто, каким-то чудом посадить его на землю.

В этот момент майор Иванов сделал последнюю затяжку дымом сигареты. Сам окурок сигареты он точно рассчитанным движением своей руки, видимо, благодаря большой практике, выбросил через стрелковое отверстие, которое пока что еще не было прикрыто бронелючком. Тотчас же снаружи последовал винтовочный выстрел, Иванов испуганно, но очень вовремя отпрянул в сторону от этого отверстия. Он, разумеется, не увидел, но ощутил, как через него в БТР влетела пуля вражеского снайпера. Эта вражеская пуля не срикошетировала по причине того, что внутренние стены командного блока были так устроены, чтобы пуля, попавшая в одну из внутренних стен отсека, не рикошетила, а тонула бы в самой этой стене.

– Николай, я полагаю, что настало время тебе прекратить играть дурацкие шутки со своим курением. Ты когда-нибудь дошутишься до того, что вражескую пулю поймаешь своим несчастным лбом! Так что не советую тебе особо шутить со своей смертью! – Негромко произнес полковник Лазанья, не поднимая головы. – Да, и вообще со смертью нам всем тоже лучше не стоит шутить!

Майор Иванов собрался было возразить павлианцу полковнику своей привычной отговоркой, но в этот момент в первом десантном отсеке послышался возглас бойца, сидевшего за пультами с радарами, сканерами и приборами наблюдения за окружающим воздушным пространством. Молоденький второй лейтенант Виктор Жаров, он был на целый год младше своих товарищей по команде, немного простуженным голосом произнес по громкой связи бронетранспортера:

– Внимание, воздушная тревога! Три цели на десять часов приближаются со скоростью шестьсот пятьдесят километров в час! Высота десять тысяч метров, удаление пятнадцать километров. По своим очертаниям цели напоминают земные реактивные истребители-штурмовики двадцать первого века!

Тут же откликнулся ИР бронетранспортера "Зверобой", этот павлианский робот каким-то безинтонационным голосом с металлическим акцентом говорил на интергалакте, на земном языке, наиболее распространенным среди землян вселенной:

– Отражение воздушного налета беру на себя! Членов экипажа БТРа прошу не вмешиваться!

Алик Кузьмин, сидевший в кресле механика-водителя БТРа, ожидал приказа на начало движения, он вдруг почувствовал, как руль-штурвал начал свободно вращаться в его руках, педали акселерации и торможения потеряли свою рабочую упругость.

В этот момент "Зверобой" двинулся с места, резко развернулся влево и по крутому склону начал спускаться в громадный овраг, заросший густым и колючим кустарником. Но склон оврага оказался настолько крутым, что махина БТРа, четыре отсека, соединенных в единое целое, грозила перевернуться. Алик раскрыл свой рот, чтобы от души выругаться по этому поводу. Он собирался бездушного и бездарного ИРа обвинить в неумении выбирать более пологие места для спуска в овраг, как вдруг бронетранспортер приподнялся над землей. Он поднялся на высоту в пять метров, выровнял свои секции, а затем всей своей многотонной массой медленно спланировал на дно оврага.

Второй лейтенант Кузьмин все еще сидел с раскрытым ртом, соображая, как же это могло такое случиться, чтобы БТР, которого он уже считал своей машиной, мог самостоятельно выполнить столь сложный маневр. В этот момент громкими металлическими щелчками начали бронещитками закрываться все люки и отверстия в корпусе "Зверобоя". На верхней же его броне открылись скрытые ранее отсеки, откуда оказались установками для пуска зенитных ракет, На крышах начального и конечного сегментов бронетранспортера "Зверобой" выросли две небольшие башенки, из которых в небо смотрели стволы спаренных 50 мм автоматических пушек. Внутри же сегментов, в которых располагались члены экипажа, загорелись обзорные экраны, на которых отражалась воздушная обстановка.

За это время три точки в небе приобрели очертания крошечных летательных аппаратов с небольшими треугольными крыльями, сдвоенным хвостовым оперением и двумя сияющие синем пламенем работающими соплами. В командном отсеке офицеры на время прекратили работать с картами, они остались сидеть в своих креслах, с громадным интересом и любопытством наблюдали за событиями, происходящими в небе. Майор Иванов негромко пробормотал:

– Эти штурмовики очень напоминают павлианские "Шестерки", атмосферные легкие бомбардировщики. Но почему-то я не вижу кабин пилотов, они у павлианцев всегда располагаются в носовых частях такого типа боевых самолетов. А у этих ничего подобного я не вижу! Может быть, это простые БПЛА?!

Над головами послышался тихий шелест, обзорные экраны тут же показали, как ИР БТРа произвел пуск двух зенитных ракет, которые с громадным ускорением рванулись по направлению приближающихся целей. В этот момент в небе черным дымом расцвел бутон взрыва первой ракеты, долей секунды позже произошел и второй взрыв, заставивший три вражеские цели слегка изменить курс, веером разойтись в стороны. Скорее всем стало понятным, что эти цели не были БПЛА, что они управлялись живыми и разумными пилотами, которые не пожелали больше подставляться под вражеские зенитные ракеты. Ведущий вражеского звена встал на крыло, чтобы в таком положение мгновенно потерять две тысячи метров своей высоты, он тут же перешел в крутое пикирование, нацеливая свой бомбовой удар в середину оврага, на дне которого находился бронетранспортер.

– На всякий случай я все же поставил бы защитный экран! – Продолжал бормотать, как бы советуя, майор Иванов. В этот момент он чувствовал себя непосредственным участником разворачивающего воздушного налета. Ему страшно хотелось оказаться в кабине истребителя-перехватчика, чтобы пойти на перехват этих вражеских штурмовиков.

Но ИР БТРа "Зверобой" поступил несколько по иному, три черных нитки мгновенно размотались в небо с его корпуса. Кончики этих нитей слегка коснулись корпусов трех авиабомб, только что покинувшие бомболюки пикирующего вражеского штурмовика. Четыре последовательных взрыва расцвели в небе, чуть ли не над самой землей. Четвертым взорвался сам вражеский штурмовик! Остававшиеся в его бомбоотсеке авиабомбы детонировали от взрывов тех авиабомб, которые только что его покинули! Таким образом, пилот вражеского штурмовика погиб от взрыва собственных авиабомб! Два его ведомых пилота тут же ушли в вираж, а затем свои машины повели в резкий набор высоты. Они уходили в сторону от места гибели своего товарища. По их поведению можно было понять, они не собирались кому-либо мстить за гибель командира своего звена!

– Отмена воздушной тревоги! – Тут же подал свой металлический голос ИР БТРа "Зверобой".

Тотчас же послышался смех и голоса бойцов, они обменивали мнениями и шутками по поводу только что завершившегося воздушного налета. Второй лейтенант Петров с глубокой тоской в глазах посмотрел на ворох топографических карт, которые были разбросаны перед ним на столе. Ему совершенно не хотелось все свое время проводить в командном отсеке, возиться с этими картами! Ну, не его это было дело, сидьма сидеть в кабинетах, заниматься кабинетными делами, он же предпочитал находиться в постоянном движении, в общении с бойцами группы. Второй лейтенант Петров всегда был готов пойти в разведку, устроить катавасию во вражеском тылу! Он уже раскрыл рот, чтобы предложить полковнику Лазанье и майору Иванову покинуть этот командный отсек, выйти на свежий воздух, как раскрылся входной люк и через его комингс перешагнул лейтенант Краснов.