Вспомнить всё (сборник)
Шрифт:
– Вы вообще соображаете, с кем разговариваете? Я Бард! Понятно, нет? Вы, вообще-то, на десять классов ниже меня, я понятно говорю или…
Он задохнулся от гнева. Да уж, в этих краях Ремонтники явно позабыли свое место. А местные Барды куда смотрят?! Как можно так запустить дела! Так, глядишь, и самое общество развалится!
Сун У затрясло от одной мысли, что в подобном случае Ремонтники, Фермеры и Предприниматели получат право общаться – да что там, жениться и выходить замуж за пределами класса, есть и пить в одних и тех же местах! Нет! Общество погибнет! Это что же, все будут ездить в одних и тех же повозках
– Так. Где живет местный Менеджер? – строго спросил он. – Отведите меня к нему. Я буду разговаривать только с ним лично.
Беляки развернулись и поплелись туда, откуда пришли. Молча. Не проронив ни слова. Сун У проглотил гневные слова и пошел за ними.
Они шагали через высохшие поля и голые, изъеденные холмы, на которых ничего не росло. Руины попадались все чаще. На границе города протянулась цепочка крохотных поселений: покосившиеся хижины из щепы и веток, грязные улочки. От деревень несло отвратительным смрадом разложения и мертвечины.
У порогов хижин дремали собаки, дети рылись и играли в грязи и гниющем мусоре. На ступенях сидели старики – их было немного. Пустые глаза, ничего не выражающие лица. Вокруг бегали куры, а еще он увидел свиней и тощих котов – и, конечно, ржавые кучи металлолома. В некоторых набралось бы тридцать футов высоты, не меньше. И повсюду, повсюду красноватые холмы шлака.
А вот за деревеньками потянулись уже собственно руины – на целые мили уходили к горизонту покинутые обрушенные дома, остовы зданий, бетонные стены, ванные с торчащими трубами, перевернутые каркасы машин. Наследие Времен Безумия – самого печального периода истории человечества, последовавшего за периодом не менее ужасным и отвратительным: пять веков безумия и запутанности теперь называли Эпохой Ереси – тогда человек пошел против божественного плана и пытался сам управлять своей судьбой.
Они подошли к дому побольше – деревянному двухэтажному строению. Беляки полезли вверх по хлипким ступенькам, дерево надсадно заскрипело под их тяжелыми ботинками. Сун У нервно засеменил следом. Они поднялись на крыльцо, похожее на открытый балкон.
Там сидел человек – толстый меднокожий чиновник. В незастегнутых бриджах, между прочим. Блестящие черные волосы он собрал на затылке в узел и заткнул его костью на манер шпильки. Носище выделялся немалыми размерами, само же лицо оказалось ничем не примечательным – плоское и широкое. Разве что вторых подбородков много – есть и третий, и четвертый. Менеджер пил из жестяной кружки лаймовый сок и смотрел вниз на залитую грязищей улочку. Беляки подошли поближе, начальник слегка приподнялся – это явно стоило ему немалых усилий.
– Вот он вот, – и назвавшийся Джемисоном беляк ткнул пальцем в Сун У, – хотел тебя видеть.
Сун У сердито отпихнул его и шагнул вперед:
– Я – Бард! Из Главной Коллегии! Вы это видели? Нет?
И он рванул на груди рубашку. На солнце ярко вспыхнул знак Святой Длани – золотой, горящий красным огнем.
– Я требую, чтобы со мной обращались надлежащим образом! Не позволю, чтобы мной помыкали какие-то…
Так, что-то он раскричался. Надо бы взять себя в руки. Сун У подавил приступ гнева и ухватился за «дипломат». Толстый индиец спокойно смотрел на него. Беляки побрели к краю террасы и уселись на корточках в теньке. Скатали грубые цигарки и демонстративно повернулись ко всем спиной.
– К-как? Как вы это позволяете? – ахнул Сун У. – Это же… это же… они же тут, рядом с нами!
Индиец лишь пожал плечами и еще глубже провалился в кресло.
– Да пребудет с вами ясность, – пробормотал он. – Не хотите ко мне присоединиться?
Он говорил все так же спокойно. Похоже, поведение беляков не произвело на него ровно никакого впечатления.
– Не хотите лаймового сока? А может, кофе? Кстати, лаймовый сок хорошо помогает при такой штуке, как у меня, – и он выразительно постучал по губам.
И показал зубы.
На размякших деснах запеклись язвы.
– Нет, спасибо, – сердито проворчал Сун У и сел напротив индийца. – Я тут с официальным заданием.
Индиец слабо покивал:
– Вот как?
– Буду исследовать уровень смертности и уровень рождаемости.
Сун У с мгновение поколебался, потом наклонился к индийцу:
– Вы должны прогнать этих беляков. Я настаиваю! Мне нужно сообщить вам кое-что, не предназначенное для чужих ушей.
В лице индийца ровным счетом ничего не изменилось. Оно оставалось все таким же бесстрастным. Потом он слегка приобернулся:
– Пожалуйста, спуститесь вниз на улицу, – приказал он. И добавил: – Если вас не затруднит…
Беляки с ворчанием поднялись на ноги и мрачно протопали мимо стола, одарив Сун У хмурыми злыми взглядами. Один прокашлялся, перегнулся через перила и смачно плюнул вниз – с явным намерением оскорбить Барда.
– Какая наглость! – задохнулся от негодования Сун У. – А вы что молчите? Неужели не видите, что они вытворяют? Во имя Элрона, это немыслимо!
Индиец равнодушно пожал плечами и рыгнул.
– Все люди – братья, ибо колесо вращается для каждого из них. Разве не Сам Элрон произнес эти слова, в бытность свою на земле?
– Конечно-конечно, но…
– Разве эти люди – какими бы они ни были – не наши братья?
– Естественно, – высокомерно ответил Сун У, – но они должны знать свое место! Они принадлежат к не слишком значимому классу. Их зовут, если вдруг возникает необходимость в починке, но это случается отнюдь не часто! В прошлом году, насколько я помню, ни разу не рекомендовали чинить что-либо. С каждым годом мы испытываем все меньшую необходимость в подобном классе, и вскоре и он сам, и составляющие его элементы…
– Вы что же, ратуете за стерилизацию? – тихим коварным голосом поинтересовался индиец.
И смерил его хитрым взглядом.
– Я ратую за принятие мер. Хоть каких-то. Низшие классы размножаются, как кролики, и беспрерывно рожают – в отличие от Бардов. Беляцкие бабы беременеют без продыху, а Барды? Ни одного ребенка за последнее время! А все почему? Потому что низшие только и делают, что нарушают заповеди целомудрия!
– Ну а чем же им еще заниматься, с другой-то стороны, – мягко проговорил индиец. И отхлебнул еще лаймового сока. – Вам следует быть более толерантным.