Вспомнить все
Шрифт:
– Извини, что обидел твоего железного коня. И все же в город мы поедем на моей машине. – Я сел рядом с водительским креслом. – Поехали в Москву. Мне нужна депутатская поликлиника на Неглинке. Найдешь?
– А что ее искать. Известное заведение. Я же бывший таксист. Если заблудимся, то в бардачке лежит подробная карта города и области.
Мой новый шофер включил двигатель и тронул машину с места. Я этого даже не почувствовал, словно сидел на домашнем диване.
– Сильно не гони. У меня голова кружится от мелькания предметов перед глазами.
Мы выехали за ворота, миновали пролесок и вскоре выехали на шоссе.
– Ты работал таксистом, а до этого? Где твоя жена?
– С такой работой трудно иметь семью. В Москву я приехал из Челябинска десять лет назад. Вообще-то я детдомовский. Служил в Афгане. В Москве устроился по лимиту в таксопарк, жил в общаге. Девчонок хватало, но кто пойдет за парня без крыши над головой? Им всем принцев подавай. А те, кто согласились бы, они мне и задаром не нужны. Короче, на квартире мне жениться не удалось. Официантом работал. Жил с одной вдовушкой последние пару лет. Но она старше меня на восемь лет, и требования у нее слишком завышены. Посмотрела бы на себя в зеркало. В общем-то я рад, что удалось от нее избавиться. Надоела мне вся эта суета. Одному спокойнее. Сам себе хозяин.
– Вот тут ты не прав.
– Почему? Вы человек уравновешенный, с вами не устаешь.
Спустя час машина остановилась у высокого серого здания. Эрик указал мне на огромный подъезд с тяжелыми дверями и ручками под ладонь Кинг-Конга. Никаких табличек.
Я направился в мрачное заведение. Кругом мрамор, идеальная чистота и много света.
В дверях меня остановил охранник. Их было четверо, да еще турникет.
– Ваш пропуск, пожалуйста.
– Мне нужно попасть к доктору Ливанову. Я из страховой компании. Речь идет о его пациенте, который попал в аварию.
На всякий случай я показал ему визитную карточку своего утреннего гостя.
Это была моя первая ложь в новой жизни. Но цель оправдывает средства, как говорил герой одного из фильмов.
Меня сопроводили в регистратуру, откуда позвонили в кабинет врача, и он согласился меня принять. Охранник довел меня до лифта с лифтером, и я поднялся на третий этаж. Больше всего поражало безлюдье. Если мне и встречались живые существа, то только в белых халатах и в большинстве своем мужчины.
На сорок шестом кабинете висела табличка: «Ливанов Андрей Константинович».
Я постучал и вошел.
Хозяин кабинета, очень солидный господин в белоснежном накрахмаленном халате, бросил на меня мимолетный взгляд и глянул на настенные часы.
– Больше трех минут уделить не могу. Кажется, я дал вам все сведения, которые вы запрашивали.
– Две детали, доктор. Мы ведем собственное расследование. Слишком большие денежные потери несет компания. Вопрос первый. У Максима Круглова имелись особые приметы?
– Не понимаю. Что вы имеете в виду?
– К примеру, шрамы, родимые пятна.
– Ах, вот оно что. Да, можно сказать, были. Шрам над правой лопаткой. Раздвоенный, сантиметров в шесть. История его появления мне не известна.
– Такой шрам можно удалить путем пластической операции?
– Нет, не думаю. Новое мясо не нарастишь, а он был достаточно глубок.
Я достал из кармана фотографию, принесенную мне Антоном в больницу, сделанную во время свадебного путешествия.
– На этом снимке есть Максим Круглое? Он глянул на карточку и указал на блондина с короткой стрижкой, сидящего на капоте.
– Вот он. Так в чем ваша проблема?
Я забрал снимок.
– Извините, доктор, три минуты истекли.
Я вышел из кабинета и почувствовал испарину на лице и это при том, что все помещения были оборудованы кондиционерами.
Я не получил ответа на главный вопрос: кто я? У Максима Круглова был шрам, не подлежащий выведению, у меня шрама нет, и даже намека на него не осталось.
Где же зарыта собака? Где таится фальшь?
Эрик расхаживал вдоль машины, дымя сигаретой. Заметив меня, он профессиональным жестом открыл дверцу и посторонился.
– Поедем домой, – буркнул я, усаживаясь на свое место.
Еще час дороги и сплошной путаницы в голове.
Не доезжая до коттеджа, я попросил шофера остановиться и вышел.
– Езжай дальше один, я пройдусь пешком. После обеда опять поедем в город. Никуда не отлучайся.
Я видел его недовольство и растерянность. Не оставалось сомнений, что Антон дал ему жесткие инструкции в отношении меня, но спорить со мной он не решался.
Как только машина уехала, я нашел ту самую просеку, о которой мне рассказывала Элина Львовна и пошел в поселок за лесом.
Как меня и предупреждали, Дусю я нашел в огороде. Высокая сухопарая женщина, смуглая от загара, с морщинистым лицом и выцветшими глазами.
– Добрый день. Я не знаю вашего имени, отчества…
– Дуся. Меня все так называют.
– Хорошо, Дуся. Я новый хозяин коттеджа, где вы мыли окна.
– Нужна помощь? Нет проблем.
Она отставила лопату в сторону и пригласила меня в дом.
Окошки маленькие, и света явно не хватало. Но при тесноте тут чувствовалась ухоженность и уют. Мы присели за стол.
– Хотите чаю?
– Спасибо, но я питаюсь строго по режиму. Меня интересует старая прислуга. Дело в том, что они, как я слышал, хорошо справлялись со своими обязанностями и отлично знают и дом, и участок. У меня возникла идея найти их и позвать обратно. Можете помочь?
– Идея хорошая, но вряд ли я смогу вам помочь. Вы правы, люди они работящие, но я и не знала, что дом продали, а их уволили.
– А что вы скажете о бывшем хозяине?
– Я его никогда не видела. Меня приглашали, когда он был в отъезде. Со мной расплачивалась Дина Борисовна, домоправительница. Знаю, что она живет в Москве и раньше работала главным бухгалтером в Смоленском гастрономе. Считать умела и хозяйство вела правильно. Строгая женщина, но справедливая. Ирочка работала горничной и подавальщицей. Молоденькая девушка лет двадцати. Ну просто куколка и очень скромная. Говорочек у нее хохлятский. Кажется, она приехала из Крыма. Но в Москве ей помогли купить однокомнатную квартиру. На какие шиши, понятия не имею.