Встреча с демонами
Шрифт:
— Я не приглашала тебя, — я пыталась перекричать гром, идя к коттеджу и не останавливаясь, пока мы не оказались в безопасности.
— Ты вышвырнешь меня в бурю? — поинтересовался он, и я сморщилась, смотря на Лукьяна.
— На самом деле, с удовольствием бы, но только потому, что мне нечего тебе предложить из смены одежды, так что и душ предлагать не стану, — пробормотала я, снимая ботинки. — Я планирую помыться… чёрт! — выругалась я, подходя к двери и распахивая её в поисках корзины. Я рванула за ней, даже не смотря, пойдёт ли Лукьян за мной. Луковицы и саженцы не переживут бурю. И даже если не будет дождя, рисковать не хотела.
Я забежала
— Корзина, — прокричала я сквозь гром.
— Глупая женщина, это всего лишь луковицы, — гневно прорычал он. — Они не стоят твоей жизни.
— Мне они нужны, — возразила я и обняла Лукьяна за шею, когда он наклонился, чтобы поднять корзину, после чего быстро направился к безопасности коттеджа. Внутри дома, он опустил меня, и я проверила себя на предмет увечий. Руки были в грязи, но, к счастью, не в крови. Я оглядела коттедж в поисках Луны, которую, казалось, не интересовало ни моё состояние, ни наш гость.
— У меня в душе есть полотенца. Сейчас принесу, — сказала я, уже идя к ванне. Я открыла маленький шкаф и достала два полотенца, взглянув на себя в зеркало. Я походила на грязную сумасшедшую. Грязь была везде. Я вернулась в комнату и осмотрела Лукьяна — рубашка в грязи и прилипла к телу как вторая кожа. Джинсы на низкой посадке едва ли не спадали с него. — Разувайся, и если тебе нужно ещё полотенце, найдёшь его в шкафу. Плита на кухне, если вскипятишь чайник, заварю нам чай, когда выйду из душа.
— Ты пойдёшь в душ, а я останусь грязным? — спросил он, смотря на меня взглядом «ты должно быть шутишь».
— Думаю, ты мне больше нравишься грязным, — засмеялась я, наблюдая, как он снимает рубашку. Избалованные городские мальчишки никогда не умели пачкать руки.
— Неужели? — спросил он. — У тебя что-то на лице, — прошептал он и поднёс руку к своему лицу. — Тут, — засмеялся он, обводя пальцем всё лицо. Естественно оно было грязное, потому что я убирала волосы с лица, пока работала. — Кроме того, ты даже не представляешь, насколько грязным я могу быть, — прошептал он, сексуально улыбаясь. Во мне проснулось желание спросить, что конкретно он имел в виду. Но я полностью это проигнорировала.
— Придурок, — ответила я, направившись к спальню, чтобы захватить себе спортивные леггинсы и футболку. Я порылась в шкафу и достала старую футболку Джошуа. А ещё мне удалось отыскать Лукьяну на смену чистые шорты Джошуа, скорее всего, он в них занимался физрой в выпускном классе. Несмотря на то, что Джошуа был довольно крупный, шорты и футболка всё равно будут тесноваты Лукьяну, но это лишний бонус для меня. Понимание того, что Лукьян будет без нижнего белья, пока не закончиться буря, так же радовало.
Я направилась в ванную, намереваясь по пути туда, отдать ему одежду, но остановилась, наблюдая, как он гладил Луну.
Я закрыла дверь насколько смогла, но не полностью из-за расшатавшихся петель. И сделала мыленную пометку утром заехать в магазин хозтоваров, посмотреть есть ли у них новые петли.
Я разделась и скользнула в душ, включила воду и снова наслаждалась ощущением чистоты, пока вода смывала доказательства проведённых в саду
Мама и Кендра ещё не вернулись, а на улице буря, и это меня беспокоило. Они ездили на Джипе, и надеюсь, были в безопасности на дороге. Мне показалось странным, что я только что вернулась домой, а они бросали меня, ради всяких дел. Я почувствовала на себе взгляд и повернулась в душе. Но кроме теней, из-за мерцающего света, ничего не нашла. Внезапно лампа погасла. Великолепно! Будто этот вечер не мог стать хуже. Я прошептала заклинание, чтобы зажечь свечи, продолжая ощущать на себе взгляд, но в темноте ничего не видела.
Закончив мыться, я вылезла из ванны, сильнее затягивая вентили крана, чтобы вода не капала. Я выглянула за дверь и в окно, но никого. Странно. Я быстро вытерлась и оделась, затем пошла в комнату, которая оказалась пуста. Я направилась в кухню, где увидела очень-очень грязного мужчину, пытающегося зажечь старую, роскошную, красивую, с любовью реконструированную плиту. Я помогала дедушке очистить ржавую чугунную отделку, чтобы сделать бабушке сюрприз на день рождения за год до его смерти. Эта плита означала любовь, которая была чиста и сильна даже в их золотые годы, как в тот день, когда они полюбили друг друга.
— Это антиквариат, — заметил Лукьян, и я вздрогнула, вернувшись из раздумий.
— Дедушка переделал её для бабушки, — сказала я. — Она её обожала. Плита старая, но красивая и прекрасно работает. Плюс, просто не заменима, когда вырубает свет.
Я села за стол, наблюдая за каждым мускулом, который двигался под его рубашкой, когда он загружал в плиту дрова и поджигал их. Я вглядывалась в вытатуированные руны на его руках — старинные, и неважно, сколько бы времени я не смотрела на них, не могла понять, что они значили и для чего нанесены. Какие-то были похожи на руны мёртвого языка, который почти забыт. Другие ещё более странные. Мужчины, закрывавшие глаза и женщины, закрывавшие рты, будто у Лукьяна были секреты, о которых он не хотел ни говорить, ни показывать. Я затерялась в сказке, которую вещало его тело, когда Лукьян обернулся и поймал меня на том, что я пялюсь. Покраснев, я виновато улыбнулась.
— Я приготовила тебе одежду. Она лежит в ванной, кран с горячей водой заедает, так что поворачивай сильнее. Я приготовлю чай, а ты пока приведи себя в порядок.
— Спасибо, — сказал он, снимая рубашку, прежде чем я успела запротестовать. Я с голодом любовалась его телом, словно ничего аппетитнее не видела. Я тяжело сглотнула, опустив взгляд на тонкую полоску волос, исчезающую под поясом джинс. Облизнув, внезапно пересохшие, губы, я заставила себя посмотреть на что-то другое. Дождавшись, когда он выйдет, я достала чайник и налила его. Услышав, как в ванной включилась вода, я облегчённо вздохнула. В моём коттедже был Лукьян, и из маленького кухонного окна я видела, что буря лишь усиливалась.
Я подняла с кухонной столешницы телефон, проверила сообщения и убедилась, что не пропустила ни одного. После чего набрала номер сестры и тишина. Убрав телефон от уха, я посмотрела на экран, где была надпись «Поиск сети».
— Нет сети? — глубокий голос прогрохотал у меня за спиной. Я обернулась ответить, но не произнесла ни слова. Влажные после душа волосы Лукьяна были взъерошены, будто он расчесал их пальцами. Белое полотенце обёрнуто вокруг бёдер, и та чёртова дорожка была снова видна, мокрая, с капельками воды, которые заманчиво стекали вниз. Я устремила взгляд на проколотый сосок, и больше не могла смотреть куда-то ещё. Словно мои глаза приклеились к тому месту