Встреча с тенью
Шрифт:
— Теперь чего? — отдуваясь, переспросила Варя.
Бомжиха не отвечала, придирчиво рассматривая сооружённый на зеркале кокон. Тогда Яга обернулась ко мне и, уставившись на моё плечо, напряжённо уточнила:
— Ты как, нормально? Как себя чувствуешь?
Я горько хмыкнул:
— Всё ещё никак. Спасибо, что спросила.
Варя осторожно, как пугливая птица, готовая вспорхнуть в любой момент, глянула мне в глаза. И чего-то увидев там или не увидев, облегчённо вздохнула. Мягко улыбнувшись, пообещала:
— Мы всё исправим, не волнуйся.
— Ну, пока волнуйся, — захохотала
— Марфуша, — с лёгким укором произнесла Варя.
— Тащи его в комнату, — коротко приказала бомжиха.
Сказать легко, но две женщины с трудом помогли мне подняться, да добраться обратно в гостиную. Я решительно отказался ложиться на диван. И наверняка покраснел бы ещё. А может, и покраснел, но не ощущаю.
Яга выглядела растерянной, заметив мокрое пятно. Брезгливость в ней боролась с жалостью. А бомжиха лишь ухмыльнулась и толкнула меня на пол. Удара я не почувствовал, лишь до слуха донёсся неприятный хруст. Эх, если эта тварь мне что-нибудь сломает, проломлю ей череп! Варя, бросившаяся мне на помощь, испуганно вскрикнула и отпрянула.
— Вот, смотри! — прошипела она, указывая на меня. — Такие и были.
— Да, — бомжиха наклонилась, пристально вглядываясь в моё лицо, — зенки знатные! Как в кино!
— Что с глазами? — забеспокоился я. Злость мгновенно улетучилась. — Что с ними?
— И рука, — Варя, не обращая внимания на вопросы, указала пальцем на мою некогда травмированную конечность. — Раны нет!
Марфуша уселась на пол, подняла мою руку. Она внимательно разглядывала мои пальцы, перебирая их своими грязными руками с отросшими серо-зелёными ногтями. Мне наверняка было бы больно, если бы я чего-то чувствовал.
— Так что с моими глазами? — не унимался я. — Варя, ну скажи мне.
Яга, избегая встречаться со мной взглядом, едва слышно прошептала:
— Они чёрные. Совсем. Без белка и радужки.
— Что?! — заорал я, пытаясь подняться. — Дайте мне зеркало!
Мои руки безуспешно завозились по ламинату. Бомжиха прижала мои плечи к полу.
— Тихо, не ерепенься, — спокойно приказала она. — Сейчас глаза у тебя нормальные… нормальные для зенок мента поганого. А чёрные они стали, когда ты на меня разозлился. Я специально толкнула тебя. Надо же понять, что с тобой приключилось. Но если ты и дальше хочешь передвигаться, как инвалид, и ходить под себя, не вопрос! Я помогаю не тебе, а этой непослушной девчонке.
Я замер, позволяя бомжихе крутить моё тело, как хочет. Она даже заглянула в мой рот и проверила уши. Потом со вздохом откинулась, оперевшись о стену, извлекла из кармана некогда жёлтой безрукавки блестящую трубку. Я поморщился, наблюдая за поднимающимся дымом. Не будь я сейчас бесчувственным бревном, это бы меня доканало.
— Что с ним? — вопрос Вари звучал, как просьба. — Почему он ничего не чувствует? Может, нужно скорую вызвать? Вдруг у него травма позвоночника или ещё чего… Может, мой шар ошибся и тут не проклятие, а простая физика?
Марфуша отрицательно качнула головой:
— Проклятие. И связано именно с тенью.
— Но почему ты так уверена?
— Пару недель назад, — нехотя начала старуха. — Ко мне притащили мужика. Менты привезли его в наш район и бросили. Подумали, что бомж. Воняло от него, мол… Уж не знаю, где были их глаза. Пиджачок-то новенький, джинсы фирмовые. Босой и без документов. Так это его обокрали наверняка. Может, сами менты, — хмыкнула она, презрительно покосившись на меня.
Я лишь вздохнул: можно уволиться из органов, но ненависть определённых слоёв населения словно въедается в ауру. Марфуша продолжала:
— Ходить совсем не мог, языком еле ворочал. Как пьяный. Хотя спиртным не пахло. Но главное не это. Притащили его с ножом в животе. Один из наших хотел выяснить у новичка, кто он. Мало ли, может, засланный какой. И вдруг заорал и воткнул в пришлого нож. Я не поверила в россказни про чертовщину и черные глаза. Мало ли, чего бомжу спьяну привидится. Но подошла к нему и увидела, как окровавленный нож, словно живой, выскакивает из тела, а рана затягивается на глазах.
Варя ойкнула, прижав руку ко рту. Я перевёл взгляд на Марфушу. Та пожала плечами, выпуская кольца дыма. Потом продолжила:
— Попыталась я его от проклятия вылечить. С духами работала, как ты знаешь. Думала, помогло. Он даже говорить начал, о себе немного рассказал. Денег обещал. Радовался… а наутро нашли его уже холодным. Проклятье-то исчезло, а дырка в животе вернулась. Я сперва не связала это с твоим рассказом, девочка. Да и про тень не сразу смекнула. Только сегодня и осенило, что это всё, может быть, продолжение.
Варя ловила каждое слово бомжихи. Лицо её серьёзно, руки напряжены.
— У Вани рана на руке исчезла…
Табак, видимо, прогорел, и Марфуша принялась вытряхивать пепел из трубки.
— Потому и с тобой пошла, хоть и против правил это… Эх, серьёзное дело тебе досталось, девочка, — качала она головой. — Не хотела бы я, чтобы ты в это влезала. Молода ещё. Глупа. Наивна. Впечатлительна…
Я с изумлением смотрел, как Яга глотает все эти эпитеты, словно самые красивые комплименты. Марфа закончила выколачивать трубку, за что я был благодарен: стук жутко раздражал. Затем бомжиха вытащила какие-то травки и принялась заталкивать их в свою трубку. Ну, конечно! Без травки с духами не пообщаешься. Надежда, что эта странная тётка поможет мне, таяла как дым из её трубки. Но Варя верила за нас двоих.
— Я справлюсь, — уверенно произнесла она.
Марфа укоризненно покачала головой:
— Вряд ли. Но духи говорят, что именно тебе придётся эту задачку решать. И вот что ещё она мне сказали: береги мента от зеркал, воды и темноты. Может, проживёт подольше Николая Старозуба, коммерческого директора Богородского коммерческого фондохранилища. Больше ничем помочь не могу.
И бомжиха исчезла из поля моего зрения. Варя тоже. Я попытался приподняться, но повалился обратно. Хлопнула входная дверь. По полу пробежался сквозняк. Я как-то ощутил его. Не кожей, а так, словно ветер стал звуком, и ухо уловило ультра-тонкий звук. В размышлении о возможности такого ощущения меня и застала воротившаяся Варя. Но рассказать о новости я ей не успел. Девушка взмахнула руками и воскликнула: