Встреча

Прощенко Игорь

Автор берет рукописи и кидает на пол:

– Я поверил ему. Мне нужно было одно – выйти на свободу. Так я стал Автором… Почти во всех смыслах этого слова.

Резкий звонок на весь зал прервал монолог…

***

Воспоминания отца Игоря.

Отец Игорь вспомнил Николая, так звали Автора на самом деле, в жизни.

«Все, что он сейчас рассказывал, это была правда. Его веселость и шутливость в школе, его острота юмора и высокомерие, оказывается, были всего-навсего

защитной маской.

Как же часто мы носим и надеваем маски, которые никогда так и не снимаем. Интересно, смог ли бы я так рассказать о своей жизни. Для чего он это делает, зачем ему все это?» – думал отец Игорь.

Внезапный звонок Юрия

Резкий звонок на весь зал.

Автор подходит к телефону на сцене берет трубку:

– Слушаю Вас.

В зале, во всех динамиках звучит голос энергичного мужчины:

– Автор, добрый день, это Юрий, конкурсный управляющий, Вам удобно?

– Юрий, здравствуйте, да, говорите!

Закрывает микрофон рукой и, обращаясь к публике, как бы извиняясь, полушёпотом объясняет: «Биржа банкротного имущества. Президент Биржи». Убирает руку и продолжает в трубку:

– Я на переговорах, у Вас тридцать секунд.

– О-о-о! Я успею. Совещание вечером в силе?

– Да, в 22.00 в скайпе с руководителями направлений.

– Я очень волнуюсь. Результат превзошел все ожидания. Благодарю Вас за вдохновение и поддержку.

Автор, смягчая деловой тон на пастырски-заботливый и благосклонный:

– Юрий, Вы молодец и Вы наша звезда, лично я горжусь Вами!

– Автор, благодарю! До встречи…

– До вечера!

Автор кладет трубку. Смотрит в зал, как бы изучая зрителей. Поднимает тетрадку, одновременно отряхивая ее, открывает, читает, прижимает к сердцу и делает медленные па, танцуя с ней.

В это время, как только Автор кладет трубку, на весь зал начинают звучать полушепотом голоса зрителей. Со всех динамиков звучат голоса. Один из них, мужской, выделился своим тембром:

– Та-ак, что со мной? Не пойму. Атмосферка «ничёсе», блин. На сцене симпатичный немного полноватый мужчина 45 лет. Может, меньше. На руке обручальное кольцо – я сразу заметил. Костюмчик льняной, стильный. Да и сам он неплох. Рост где-то метр восемьдесят-метр восемьдесят три, не выше. Русые волосы, рыжеватая борода. Серые умные глаза. Нравятся мне такие типы. Сразу хочется доверять. Свой. Видно – боец, немного расслабившийся, раздобревший, но воин. Встретился с ним взглядом – аж мурашки. Вожак! За те пять минут пока он говорил, у меня вся жизнь пронеслась перед глазами. Школа. Армия. Вспомнились и рожи тех двух уродов во дворе, которые смеялись надо мной, да ещё при телках.

Мужчина продолжал рассуждать про себя, но его голос слышал весь зал. Интересный режиссерский ход. Зрители слышат мысли друг друга, но не понимают чьи именно.

– Автор… Кого же мне напоминает его манера говорить? Так же вбивает слова в сознание как гвозди, навсегда. А та девушка? Интересно, как её зовут? Вроде одна пришла. Да, точно, одна. Слева и справа от нее семейные пары сидят. Фух, аж дыхание сперло. Думал, что билет у прохода, это невезуха, а оказалось – наоборот.

– Между мной и нею всего два метра и ни одной чужой лысины. Так, где она? Ага, вот, впереди, справа через проход. Автор предложил три секунды посмотреть, а я время потерял. Реально утонул в её глазах. Это ведь глаза матери моих детей! Как будто всю жизнь её знаю. Красивые, слегка пухлые губы с усмешкой в уголках. Суд? A-а, суд…

– Ладно, рассчитаюсь с долгами и женюсь. Женюсь на этой девушке. Никому не отдам…

Пока звучали голоса, Леночка, жена отца Игоря вспомнила свое детство, юность, замужество, как познакомились с будущим мужем. Ей было пять, ему шесть, его бабушка привезла в Харп, маленький поселок в Заполярье, где она уже жила пару лет. Он сразу ей запомнился – очень умный и веселый мальчик из соседнего барака. Таких строений там было много.

Половина населения поселка сидели в зонах особого режима, а вторая половина их охраняла. Были те, кто приезжали со всего Советского Союза на заработки и уезжали, заработав кучу денег. А были те, кто влюблялся в этот суровый край, короткое лето, почти годовалую зиму и оставался навсегда

Леночка вспомнила как они играли в артистов, пока их родители, земляки с Донбасса, молодые тридцатилетние покорители Севера, сидели на кухне, обсуждая как обычно последние новинки рок-музыки и футбол.

Перед глазами всплыла маленькая кухня, в которой прошли миллионы и миллиарды встреч сотен тысяч советских людей за 70 лет. Позже, когда он пришел из армии в отпуск, они встретились на дискотеке и, с тех пор, она точно знала, что детей родит только от него. Двадцать пять лет пролетели, как один день.

О драках

Автор, завершая танец с тетрадкой из СИЗО, начинает медленно спускаться в зал. Игриво улыбаясь, задает провокационный вопрос, причем криком, чтобы встряхнуть аудиторию.

– Уважаемый Зритель, когда ты последний раз дрался? Я не спрашиваю, дрался или нет, я задаю конкретный вопрос – когда в последний раз?

Пауза три секунды. Автор осматривает зал. Крутит головой. Пока зрители вспоминают о своих драках, на горизонте появляется антигерой – Страх. Изо всех динамиков в разных местах, одним и тем же голосом начинают звучать разные реплики. Шипящий, как в фильмах ужасов, пробирающий до мозга костей тихий, но мерзкий шепот, четко и ясно, чеканя каждое слово, произносит: