Встречный бой
Шрифт:
– Рой!!! – крикнул я, сдергивая с пояса аэрозольный баллончик.
Пятясь спиной, я выставил перед собой баллончик с «серебрянкой» и нажал на клавишу разбрызгивания. Мощная струя серебристого цвета вырвалась из раструба, заполняя внутреннее пространство магазина густым облаком. Рой светляков, попав в струю «серебрянки», тут же опал на пол дождем сгоревших осколков. Я бросил полупустой баллон на пол, тут же всадил в него пулю из автомата, а потом, выскочив наружу, захлопнул за собой дверь в магазин. Внутри раздался хлопок разорвавшегося аэрозольного баллончика.
– Прорыв! – крикнул я. – Дежурный,
– Жень, надо выводить Витька с его парнями, по-любому там тоже есть нечисть, – подсказал Сурков. – Здание одно.
– Согласен, – кивнул я. – Енот, Енот, немедленно выводи людей! Срочно! Как слышишь меня? Енот?!
– Нет связи? – догадался Сурков.
– Ага, – скривился я от тревожных предчувствий. – Надо вытаскивать их оттуда. За мной! – приказал я и велел Ракову: – Док, срочно выставляй периметр. Мракоборцев ко мне, надо вытаскивать группу захвата, с ними нет связи. Медиков каких-нибудь найди и гони к нам. Ты за старшего на периметре! Понял?
– Так точно! – отозвался Раков.
К двери ночного клуба мы подходили двумя группами. В первой я, Сурков и Федоров, во второй – трое из сопровождавших меня бойцов, которых Док снял с внешнего периметра и направил ко мне: прапорщик Ванюта, лейтенант Хлыстов и Зимин. Все трое опытные бойцы, проверенные и надежные.
Вход с ночной клуб располагался с другой стороны здания. Судя по плану, между ночным клубом и магазином была общая стенка. Дверь алкомаркета остались сторожить пулеметчик Пашка со своим «утесом», дежурный офицер, капитан Ивлев и трое мракоборцев, которые чего-то там колдовали. Дверь снаружи подперли грузовиком. Из алкомаркета доносились громкие звуки, свидетельствующие о небывалой активности внутри. Ох, чую, не к добру это.
Над нами висела «черная звезда» – специальная осветительная ракета, похожая на светящуюся черную кляксу. Каждый военнообязанный житель СНР знал, что если в небе появляется подобный сигнал, значит, место, откуда он запущен, объявлено зоной ЧС. «Черная звезда» в небе означает прорыв нечисти. Поэтому оттуда срочно эвакуируются все мирные жители, после чего выставляется периметр из бойцов, у которых есть четкий приказ – стрелять на поражение.
Я слышал, как Док сыпет приказами вперемешку с матом, ругая почем зря всех своих оппонентов. Если американцы могут управлять своими людьми только добрым словом и «кольтом», то наши командиры управляют своими подчиненными исключительно добрым матом, который значительно сокращает срок исполнения приказа.
– Дверь! – шикнул я.
Сурков, распластавшись вдоль стены, дернул дверь, но она не поддалась. Дверь была такая же, как и в алкомаркете – толстокожая, бронированная.
– Закрыто.
– Вижу. Ставьте заряды.
В первой линии должны были идти Ванюта, Хлыстов и Зимин. Они молодые, опытные. Сурков, хоть и битый жизнью опер и розыскник от бога, но пускать его первым на штурм закрытого помещения нельзя. Казачок Федоров, тот вообще без нужного опыта. Так что эти двое пока будут на подхвате: дверь, там, за ручку дернуть, тыл прикрыть или праздношатающихся зевак пинками разогнать.
Прапорщик Ванюта прицепил к петлям двери два небольших заряда, все отскочили на безопасное расстояние.
– Взрыв! – рявкнул Ванюта.
Хлопки громыхнули синхронно, дверь на мгновение окуталась сизым дымом, раздался скрежет, и бронированная створка частично вывалилась из проема. Прапорщик подскочил к перекошенной двери, щелкнул карабином, зацепив дверь за трос, а потом, отскочив на пару метров, что есть силы дернул за трос, после чего дверь окончательно сдалась, не выдержав такого наглого обращения.
– Что за хрень?! – озадаченно прошептал лейтенант Зимин.
За дверью была ночь. Нет, даже не так! За дверью была непроглядная тьма космоса. Абсолютная чернота! В дверном проеме словно была натянута черная, матовая, непрозрачная пленка.
– Отошли в сторону! – тут же рявкнул я, видя, как Зимин пробует ткнуть в черноту ножом. – Как дети малые: стоит увидеть какую-нибудь какашку, сразу же хотите ее пальцем потрогать! Зимин, ты ее еще языком лизни! Фонари включить! – приказал я. – «Серебрянку» наготове держать.
Васюта, хоть и был прапорщиком, но, в отличие от лейтенантов среагировал первым и включил свой фонарь за мгновение до моего приказа. Мощный свет фонарей, в которых были установлены специальные рефлекторы, разрезал темноту как ножом. Но лучи фонарей проникли недалеко, буквально на пару метров. А вот это уже хреново! Значит, внутри ночного клуба не просто исчадия Тьмы, а самое натуральное иномирье.
– Гныш, бегом ко мне! – приказал я в рацию. – Шустрее, шустрее! Парни, отошли в сторонку, приготовили спецбэка. Сейчас мы с мракоборцами этот пузырь проткнем, и наружу полезет Тьма. Сперва встречаем их аэрозолью, потом уже всем остальным. Землю перед дверью добряче обработайте. Фалы с карабинами еще надо подготовить: чую, наших парней оттуда выволакивать будем.
Тяжело дыша, подбежала троица мракоборцев. В полной боевой экипировке выглядели они эпично. Видели в фильмах про Вторую мировую войну немецких солдат из полевой жандармерии – в длинных тяжелых плащах и с такими большими табличками на груди? Вот у мракоборцев была примерно такая же снаряга: длинные мешковатые плащи до пола, кевларовые шлемы, тяжелые берцы и обилие серебряных побрякушек, которыми обшивали все это великолепие.
– Что скажешь? – спросил я у старшего группы «Сигма».
– Ну, это, как его… – замялся Гныш. – Там Тьма!
– Блин, ну ты капитан Очевидность, – хмыкнул я. – То, что там Тьма, мы и так видим. Делать что? Чему вас в вашей «пятерке» учат?
– Надо обработать серебром! – нашелся прапорщик.
– Можно и серебром, – согласился я. – Но, скорее всего, это стенка временного пузыря.
– Это как? – нахмурился Гныш. – Нам ни про какие временные пузыри ничего не рассказывали.
– Ну, тогда запоминай, что я буду делать, – тяжело вздохнул я. – Вернешься на базу, будешь лекции читать. «Лучики», идите сюда, – позвал я Лелека и Болека. – Я сейчас аккуратно проведу ножом, вот тут, по центру проема, а вы ухватитесь за края рассеченного полотна. Только держите крепко. Ясно?