Встречный удар
Шрифт:
– Мистер Сталин, - я задал ему новый вопрос, - мы были недавно опечалены неожиданной и странной смертью нашего коллеги по Антигитлеровской коалиции Уинстона Черчилля. Не повлияет ли его кончина на взаимоотношения между союзниками в борьбе с нацистами?
– Мы тоже очень скорбим о кончине сэра Уинстона Черчилля, - сказал Сталин, - при всех сложностях его характера, он был последовательным противником Гитлера. И я сомневаюсь, что мистер Эттли, который сменил мистера Черчилля у руля руководства Британской империи, сумеет так же решительно и твердо держать этот руль в своих руках, как делал это покойный.
Я сделал в уме заметку: Сталин, чуть ли не в открытую выразил сомнение в способности мистера Эттли сохранить верность обязательствам, данным союзникам Британии.
– Видите ли, мистер Гопкинс, - продолжил Сталин, - если говорить честно, то именно СССР в настоящее время несет основную тяжесть борьбы с гитлеровцами и их сателлитами. При этом мы ценим ту помощь, которую нам оказывают союзники. Именно для того, чтобы эта помощь поступала к нам своевременно и без потерь, мы и отправили на Север новейшие корабли Черноморского флота. Но нам бы хотелось, чтобы эта помощь была бы, если так можно выразиться, более целевой. Ведь часто к нам поступают образцы боевой техники, которые просто невозможно использовать на советско-германском театре боевых действий.
Взять, к примеру, английские легкие танки "Тетрарх". Нам предложили партию этих машин. Но мы отказались от них - машина абсолютно не приспособленная к нашим дорогам, со слабой броней, и 40-миллиметровой пушкой. А истребители "Харрикейн"? Они уже изрядно устарели, но те же англичане продолжают их присылать к нам.
– А к американской технике, присылаемой в СССР в качестве военной помощи, у вас есть претензии, - спросил я.
– Мы получили от вас ее слишком мало, - ответил Сталин, заглянув в один из листков, лежащих на столе.
– Примерно треть от того, что было нам обещано. Нам хотелось бы, что ленд-лиз был бы, так сказать, "управляемый". То есть нам присылали утвержденную нами номенклатуру грузов в утвержденном нами количестве. И еще, помимо поставок военной техники, горючего и продовольствия, мы бы хотели покупать у вас заводы по производству автомобилей и другой техники "под ключ". Мы согласны оплачивать их строительство золотом. Думаю, что американских предпринимателей заинтересует наше предложение?
– Мистер Сталин, - ответил я, - ваше предложение, несомненно, очень привлекательное для наших бизнесменов, но вы не забывайте о том, что США ведет напряженную борьбу с японской агрессией на Тихом океане. А эта борьба требует огромных сил и средств. Наши заводы работают в три смены, чтобы обеспечить армию и флот США всем необходимым.
– Мистер Гопкинс, мы знаем о трудной для вас ситуации на Тихом океане. И мы готовы оказать вам всестороннюю помощь. Естественно, когда мы справимся с германской агрессией. Как глава СССР, я хочу сообщить президенту Рузвельту о том, что через несколько месяцев после окончания боевых действий в Европе, мы начнем войну с империалистической Японией. У СССР накопилось к ней немало счетов. Мы не желаем, чтобы и дальше на наших восточных границах был очаг агрессии.
Я чуть было не подпрыгнул от удивления. Лидер советской страны, которая в настоящий момент находится в весьма трудном, я бы даже сказал, смертельно опасном положении, делает такие заявления. Да, похоже, Сталин имеет в запасе какие-то сильные козыри, которые он еще не выложил на стол. Надо срочно сообщить о нашем разговоре Френки, а самому попробовать поискать дополнительную информацию о том, что же произошло в СССР со времени моего первого визита в эту страну.
Видимо заметив сомнение в моих глазах, дядюшка Джо добавил, - В ближайшее время мы организуем вам и вашей делегации экскурсию по местам боевой славы Красной Армии - в Подмосковье и на юг. Там вы сами убедитесь, какой сокрушительной силы удары научились наносить врагу наши войска. Потом мы с вами снова встретимся и поговорим.
Сердечно распрощавшись со Сталиным, я вышел из его кабинета, и поспешил к своей машине. Быстрее в посольство - надо срочно передать Президенту то, что я услышал сегодня в Кремле от советского лидера.
Генерал-майора Катукова я нашел в землянке, гордо именуемой "Наше КБ". Нашел в теплой компании с подполковником Николаем Владимировичем Деревянко, капитаном Маратом Азизовичем Искангалиевым, Николаем Федоровичем Шашмуриным и Иваном Яковлевичем Трашутиным. На столе перед ними стоял ноутбук, а рядом - кипа чертежей. Сбоку стола, никому не мешая, совершенно забытый остывал большой закопченный чайник литров на пять. Люди были заняты увлекательнейшим делом - они творили концепт нового танка, и тем заодно - саму историю.
– Здравия желаю, товарищи, - я повесил на гвоздь уже поднадоевшую мне папаху, - Как я понимаю, экскурсию по парку для нашего дорогого гостя успели провести и без меня?
– Здравия желаем, товарищ генерал майор, - одновременно вскочили Деревянко с Искангалиевым, - мы...
– Вы сделали все правильно, - я по очереди пожал руки всем присутствующим, - В конце концов, вы вдвоем разбираетесь в танках значительно лучше меня, - я повернулся к Шашмурину, - Николай Федорович, новый танк, новым танком, а вот, как у нас дела с установкой по закалке деталей трансмиссии по методу ТВЧ?
– Готовимся, товарищ генерал майор, - кивнул Шамшурин, - после звонка товарища Берии на нашем заводе все забегали, как наскипидаренные. Мы тут посоветовались на самом высоком уровне, и решили, что первую экспериментальную установку будем собирать прямо здесь, на базе полевого лагеря вашей бригады. Иначе мы можем не успеть с подготовкой к следующему вашему походу. Электрики уже тянут сюда временную ЛЭП.
– Ну, раз так, значит, все в порядке, - я сел за стол рядом с Катуковым, - Ну, что, Михаил Ефимыч, посмотрели вы нашу технику и, наверное, поняли, почему мы без танковых засад обошлись, а просто и без затей врезали Гудериану в лоб.
– Понял, - повел плечами Катуков, - вот товарищ подполковник сказал, - он кивнул в сторону Деревянко, - что PzKpfw IV с острия немецкого клина они вымели минут за пять.
– Так и есть, даже быстрее, - кивнул головой наш главный танкист, - причем, с такой дистанции, что немецкие танкисты нас только матом могли крыть.
– Товарищи, - посмотрел на нас Катуков, - я, похоже, чего-то не понимаю. Зачем нам абсолютно новый танк, если вот, товарищ Деревянко говорит, что у нас все хорошо?
– Это не у нас все хорошо, товарищ генерал майор танковых войск, - спокойно сказал Николай Владимирович, - это у немцев пока все плохо. Они-то, бедолаги, думали разгромить СССР одним ударом, и пройти парадным маршем по Красной площади. Дальше у них была по плану война с Англией и США, а там мощные танковые войска не нужны, там нужен флот и авиация. Вот Гитлер и приказал своим конструкторам свернуть все работы по танкам, мол, все - хватит.
А в ноябре-декабре 1941 года стало ясно, что факир был пьян и фокус не удался, и война будет затяжной. Вот уже пару месяцев немецкие танковые конструктора спущены с цепи, и лихорадочно ищут свой ответ на наши танки, Т-34 и КВ. А тут еще мы в Чаплинке показали им свою новинку - Т-72, и теперь они озадачены еще и этим вопросом. Я могу вам рассказать, как в нашем прошлом, в июле 1943 года 5-я гвардейская танковая армия пошла в самоубийственную атаку на окопавшийся в курских степях танковый корпус СС. Т-34, который мы сейчас имеем, своей 76-мм пушкой брал немецкие тяжелые танки Т-VI "Тигр" в борт с 300 метров, а немецкая 88-мм пушка, установленная на "Тигре" поражала Т-34 в лобовую проекцию с 1200 метров. Потери были страшные, армия понесла огромные потери - где-то около 2/3 от списочного состава людей и боевой техники. Правда, и немцы не продвинулись вперед ни на шаг. Но это была уже совсем другая история. Если мы не хотим повторения подобных атак, то нам надо к этому заранее подготовиться. Товарищ Сталин в курсе проблемы, и дал задание нашим конструкторам, чтобы немецкие генералы лихорадочно искали ответы на наш вызов.