Вся ложь
Шрифт:
— А что насчет жены Алекса?
Черты ее лица вытягиваются, и она, кажется, глубоко задумалась, словно тщательно подбирает слова.
— Она погибла в результате несчастного случая, когда Ашеру было около десяти.
О.
На каком-то уровне у нас с Ашером общая трагедия. Единственная разница в том, что я не знала свою мать, в то время как он знал.
Подождите…
Если я никогда не встречала свою мать, почему у меня все время возникают эти
— Ашер и Арианна были опустошены.
— Кто такая Арианна?
Иззи замирает, будто осознала, что произнесенное ею — табу.
— Э-э... забудь об этом.
— Нет, скажи мне. Пожалуйста? — я смягчаю выражение своего лица. — Я уже чувствую себя такой потерянной. Не скрывай от меня других вещей.
— Младшая сестра Ашера. На год младше, если быть точной.
Я не знала, что у Ашера есть сестра. В этом доме нет фотографий или фотоальбомов.
— Почему я никогда не встречала ее? — я слегка улыбаюсь. — Она ходит в школу за границей?
Ее брови хмурятся, когда она закрывает духовку.
— Она... она скончалась.
Мое сердце колотится в горле, и на меня накатывает тошнота. Ашер потерял сестру?
— Как? Когда?
Она открывает рот, чтобы ответить, но тут на кухню врывается суматоха. Ашер, Себастьян и Оуэн входят в разгар оживленной беседы.
Ашер и Себастьян улыбаются чему-то, что говорит Оуэн.
Я зарываюсь пальцами в тесто, когда мой взгляд теряется в лице Ашера. Непринужденность в его чертах лица — это та улыбка, которую он никогда мне не показывает.
Все, что я получаю, это пристальные взгляды и молчаливое обращение.
Конечно же, когда его глаза останавливаются на моих, его улыбка исчезает, сменяясь расчетливой чертой.
Я стараюсь не думать о том, как я выгляжу. Мука покрывает мои руки и часть лица, когда я стою за прилавком в фартуке.
— Это что, апокалипсис? — Оуэн садится на табурет передо мной. — Ты...
— Выпекаешь? — Себастьян заканчивает за него, хватая печенье с тарелки.
Он нюхает, будто убеждается, что это не пластик.
Мое внимание остается прикованным к Ашеру. Пока Оуэн и Себастьян сидят, переворачивают печенье и дурачатся, он стоит, засунув руку в карман.
Его лицо нейтрально, но теперь я вижу нечто большее. Я вижу кого-то, кто потерял брата или сестру.
По какой-то причине такая потеря пугает меня больше, чем следовало бы. Я единственный ребенок в семье, так что я не должна чувствовать потерю брата или сестры, но так или иначе, я чувствую.
Я открываю рот, хотя даже не знаю, что хочу ему сказать. Я просто хочу сказать что-нибудь... что угодно.
Он шлепает Оуэна по руке, заставляя его выронить печенье, прежде чем оно окажется
— Чувак! Я это ел.
— Я только что спас тебе жизнь. — Ашер бросает угрожающий взгляд в мою сторону. — Вероятно, оно отравлено.
— Ой, — протягивает Себастьян, сверкая глазами. — Что это будет, Барби?
— Что? — я улыбаюсь, скрывая, как сильно слова Ашера задевают меня. — Новый вызов, конечно.
Он поднимает брови.
— Чью жалкую душу ты собираешься разрезать на кусочки на этот раз?
— Ничью. — я вытираю руки о фартук более агрессивно, чем это необходимо.
— Уже скучно? — спрашивает Оуэн, приподняв бровь.
Я поднимаю широкую улыбку с пристальным взглядом.
— Или все это глупо?
— Глупо? — повторяет Оуэн. — Ты изобрела это, Рей-Рей.
— Ты мог бы остановить меня.
Я встречаю их взгляды, прежде чем снова сосредоточиться на Себастьяне.
— А ты такой лицемер, Бастиан.
Он поднимает руку с игривым выражением лица.
— Не перекладывай свои ошибки на меня.
— Ты мог бы сказать «нет» вместо того, чтобы разрушать жизнь Наоми.
— Ой, кто-то в курсе. — Оуэн хрустит печеньем, и по какой-то причине я чувствую благодарность за то, что он не послушал Ашера. Себастьян наклоняет голову. — Может, я действительно хотел разрушить ее жизнь.
— Может, ты мудак.
— Может, ты титулованная сука.
— Достаточно. — Ашер смотрит на своего друга, затем на меня с непроницаемым выражением лица.
— Да пошли вы все.
Я игнорирую их и направляюсь к лестнице.
— Они потрясающие на вкус, Рей-Рей, — кричит Оуэн позади меня.
— Не-пошел ты, Оуэн. — я улыбаюсь, не оборачиваясь.
Он издает лающий смех.
— Почти уверен, что это даже не слово.
— Но не сейчас.
Я слышу, как он кашляет, будто кто-то толкнул его локтем.
— Что? Она классная.
Прежде чем завернуть за угол, я украдкой оглядываюсь. Пристальный взгляд Ашера вонзает кинжалы мне в спину. Его голова наклонена набок, словно он не может понять меня.
Хорошо.
Его тоже невозможно понять.
Но после того, что мне рассказала Иззи, я начинаю думать, что, может, просто может, его ненависть связана с тем, что я сделала.
Глава 18
Рейна
Жизнь продолжается... в определенной степени.
Следующая неделя в колледже менее напряженная, чем предыдущая.
Это почти... нормально, или, по крайней мере, то, что можно назвать нормальным для того, кто ничего не помнит о своей жизни.