Вся политика. Хрестоматия

Нечаев В. С.

Среди факторов, которые определяют влиятельность депутатов в партии, решающим остается ее генезис. Нужно сказать больше: вся жизнь партии несет на себе родовую печать ее происхождения, и положение депутатов в партии служит частным проявлением общего соотношения электоральной и парламентской активности с другими формами ее деятельности. ‹…›

Порой представляется, будто электоральный и парламентский путь соответствуют традиционному, а внешнее происхождение – современному типу. До 1900 г. большая часть политических партий зарождалась первым способом ‹…› до появления социалистических партий в начале XX века вмешательство внешних сил в политические процессы обнаруживается очень редко. Но с этого момента именно внешнее происхождение становится правилом, а парламентское – исключением. ‹…› Нужно, однако, сделать

исключение для молодых (с точки зрения демократии) стран, то есть государств, где политические ассамблеи и всеобщие выборы реально только еще начинают функционировать: здесь развитие партий в основном соответствует первому из описанных типов. Это не противоречит предшествующему утверждению, но, напротив, подтверждает его истинность, показывая, что электоральный и парламентский путь создания партий характерен для определенной фазы эволюции демократии, а именно стадии постепенного становления всеобщего избирательного права (на практике, а не только в юридических документах ‹…›). ‹…› Но как только эта первая фаза закончилась и партии вполне конституировались, возникновение новых наталкивается на барьер уже существующих: чтобы его преодолеть, разрозненных местных инициатив совершенно недостаточно, они глохнут там же, где зарождаются, и неспособны создать настоящую национальную партию. Иначе говоря, первый путь соответствует созданию политических партий в стране, где еще не существует системы организованных партий. С тех пор как такая система функционирует, настойчиво заявляет о себе второй путь.

КНИГА ВТОРАЯ. ПАРТИЙНЫЕ СИСТЕМЫ

ГЛАВА I

КОЛИЧЕСТВО ПАРТИЙ

Противоположность плюрализма и однопартийности в обществе очевидна. ‹…› По отношению к этой антитезе противоположность двухпартийности и многопартийности выглядит очевидно менее значительной, и понятно, почему на нее довольно долго не обращали достаточного внимания, так что она оказалась менее изученной. А между тем ее фундаментальный характер неоспорим. ‹…›

I. Двухпартийность

Двухпартийность и избирательный режим

Если признать естественный характер двухпартийности, то необходимо объяснить, почему же естество столь свободно расцвело в англосаксонских странах и у их немногочисленных последователей, но потерпело неудачу в странах континентальной Европы. ‹…›

Традиция двухпартийности в Америке и Англии – важный фактор их современной мощи. Но остается еще понять, почему же она укоренилась здесь столь прочно: иначе проблема лишь отодвигается во времени. ‹…› Роль национального фактора, разумеется, весьма значительна, но не следует в его пользу преуменьшать ‹…› влияние одного общего фактора технического порядка, а именно – избирательной системы. Это влияние можно выразить в следующей формуле: мажоритарное голосование в один тур ведет к дуализму партий. ‹…› Обнаруживается почти полное совпадение между мажоритарным голосованием в один тур и двухпартийностью: в странах с дуалистическим режимом всегда принята мажоритарная избирательная система, а все страны с этой избирательной системой неизменно оказываются дуалистическими. Исключения крайне редки и обычно могут быть объяснены какими-либо особыми обстоятельствами.

Несколько уточнений по поводу общего взаимодействия между мажоритарной системой и двухпартийностью. Приведем прежде всего пример Англии и ее доминионов: общеизвестен их мажоритарный избирательный режим с единственным туром; общеизвестен и дуализм партий, противостояние консерваторов – лейбористов, заменившее противостояние консерваторов – либералов. ‹…› В Соединенных Штатах традиционная двухпартийность точно так же совпадает с мажоритарным голосованием в один тур. ‹…›

Механизм действия дуализма предельно прост. Возьмем британский округ, где консерваторы имеют 35.000 голосов, лейбористы – 40.000 и либералы – 15.000. ‹…›

Само вытеснение ‹…› выступает как результат двух взаимодействующих факторов – механического и психологического. Первый заключается в занижении представительства третьей (то есть наиболее слабой) партии, так как процент полученных ею мест оказывается ниже процента поданных за нее голосов. Разумеется, при мажоритарном режиме с двумя партиями побежденный

всегда имеет заниженное представительство в парламенте по отношению к победителю, как мы это далее увидим: но при варианте с третьей партией оно занижено гораздо сильнее, чем представительство менее успешной из двух остальных. ‹…› Третья партия автоматически – в силу особенностей избирательной системы – оказывается в худших условиях. Поскольку новая партия, пытающаяся конкурировать с двумя прежними, еще очень слаба, система играет против нее и воздвигает преграду на пути ее проникновения в парламент. Но если ей удастся обогнать одну из своих предшественниц, то эта последняя отодвигается тогда на третью позицию, и процесс вытеснения оборачивается уже против нее.

России необходимо создать систему политической конкуренции. На сегодняшний день самая большая проблема «Единой России» – отсутствие достойного конкурента. Это может привести к застою и разрушению партии. Главным сигналом президента были слова о неэффективном бюрократическом аппарате, и именно мощные партии могут стать недостающим противовесом в проекте модернизации России. Новый проект развития демократии в России, сформулированный Путиным в послании, упирается в неразвитость партийной системы в условиях доминирования одной партии. России нужна открытая конкурентная среда на выборах (РИА «Новости», 25.05.2005).

Андрей Буренин, депутат Государственной Думы (фракция «Единая Россия»)

Такой же двойственный характер носит и психологический фактор. При трехпартийности, функционирующей при мажоритарном режиме в один тур, избиратели быстро понимают, что их голоса будут попросту потеряны, если они продолжат отдавать их третьей партии: отсюда естественная тенденция передать их не самому худшему из соперников, с тем чтобы предотвратить успех наиболее нежелательного. Этот феномен поляризации, как и феномен заниженного представительства, играет на разрушение новой партии, пока та остается наиболее слабой, но обращается против менее удачливой из прежних, как только новая ее обгоняет. ‹…›

Можно ли пойти еще дальше и утверждать, что мажоритарная система способна создать двухпартийность в стране, где ее никогда ранее не существовало? Если дуалистическая тенденция вырисовывается там уже довольно явно, утвердительный ответ не вызывает сомнений. ‹…›

II. Многопартийность

Многопартийность нередко смешивают с отсутствием партий. Страна, где общественное мнение расколото на многочисленные, но недолговечные, эфемерные и быстро меняющиеся группы, не соответствует подлинному понятию многопартийности: она переживает еще предысторию партий и находится в той фазе общей эволюции, к которой различие двухпартийности и многопартийности совершенно неприменимо, поскольку нет еще настоящих партий. ‹…›

Многопартийность достаточно точно характеризует Западную Европу, исключая Великобританию (но включая Ирландию). Разумеется, те или иные из этих государств в некоторые периоды своей истории знали и двухпартийность. ‹…›

Пути формирования многопартийности

Типологию многопартийности дать нелегко: от трех партий – и до бесконечности, включая бесчисленное множество разновидностей: а сколько еще форм и оттенков в каждой из них! ‹…› Тем не менее, если проанализировать пути формирования многопартийности, то вполне возможно выявить определенные общие черты и даже построить теоретическую схему. ‹…›

‹…› В любой партии есть свои «твердолобые» и «умеренные», соглашатели и непримиримые, дипломаты и доктринеры, терпимые и «бешеные». ‹…› Пока различие экстремистов и умеренных ограничивается существованием соперничающих группировок внутри партий, естественный дуализм сохраняется. Но если эти группировки ожесточились и не приемлют больше сосуществования, двухпартийность обречена на поражение и уступает место многопартийности. ‹…›

Не секрет, что российские партии несамостоятельны. Как правило, они зависят либо от Кремля, либо от тех финансовых структур, которые их спонсируют… («Родная газета», 20.05.2005)

Валерий Хомяков, генеральный директор Совета по национальной стратегии