Вся правда о нас

Фрай Макс

— Не огорчился. Это иначе называется. Я в отчаянии.

— Так успел их полюбить?

— Успел, не успел… Как будто только во мне дело. Базилио у них в гостях с утра до вечера пропадает. Меламори ходит спасаться от мрачных мыслей, говорит, впервые в жизни встретила людей, которые успокаивают её самим фактом своего существования. А Малдо, бедняга, ухаживает за Иш…

— За кем?

— За мальчишкой, когда он — девчонка. У неё, понимаешь, пол периодически изменяется, примерно раз в несколько дней. Я-то ещё удивлялся, с чего вдруг Иш так мотает из одной крайности в другую, но теперь ясно. Когда ты просто чей-то сон, поди за собой уследи. Ладно, не важно. А леди Лари…

Тут я наконец прикусил язык, так и не позволив ему произнести Кофино имя. Что

бы ни стряслось, это не повод сплетничать. До чего я докатился а.

— Я понял, — кивнул Нумминорих. — Люди, которых ты любишь, успели крепко привязаться к этим фрагментам чужого сна. А теперь тебе придётся собственными руками всё разрушить. Разбудить спящего, потому что он всё равно рано или поздно умрёт, и его сновидения исчезнут в любом случае, верно?

Дырку надо мной в небе. Ещё и это!

О необходимости разбудить спящего ради спасения его жизни я до сих пор вообще ни разу не вспомнил. Только мучительно гадал: это дружище Ди у нас куманский убийца с красным лицом, или всё-таки просто кто-то очень на него похожий? И как бы это поскорее выяснить? А теперь получается, никакой разницы. Всё равно придётся его будить.

— Понимаешь, на самом деле беда даже не в том, что мы полюбили это урдерское семейство, — наконец сказал я. — Просто они же совсем настоящие. Не иллюзорные тела и звуки, а живые люди, совершенно как мы с тобой.

— Но…

— У этих чужих сновидений есть сознание и всё, что к нему прилагается, я точно знаю, потому что подолгу находился рядом с каждым из них. Мы разговаривали, смеялись, играли в Злик-и-злак, утешали друг друга, спрашивали совета, делились воспоминаниями и впечатлениями — всё, что обычно делают люди, собравшись вместе. И моё сердце всякий раз отзывалось на их душевные движения. Значит, было, на что отзываться. Меня обмануть легко, зато его — невозможно. Когда меня окружают наваждения, моё сердце каменеет и умолкает, я уже столько раз проверял, знал бы ты… И тут вдруг выясняется, что этим людям вот-вот придётся исчезнуть. Не просто умереть, а исчезнуть! Совсем. Как будто их никогда не было. Нет, я так не могу.

Нумминорих беспомощно развёл руками, как бы напоминая, что это не он создал Мир. И никакой ответственности за происходящее, к сожалению, не несёт. А то бы, конечно, сразу всё исправил. Без дополнительных уговоров.

— Жалко, что я не сэр Джуффин, — вздохнул он. — Я бы обязательно придумал, как быть.

Ну кстати да. Джуффин — это своевременная идея. Совсем не факт, что он действительно вот так сразу придумает выход, но сообщить ему нашу новость всё равно надо. Не откладывая, прямо сейчас.

— Очень хорошо, — сказал Джуффин. — Как минимум, это красиво… Сэр Макс, если ты не согласен с моей позицией, тарелки для битья добывай сам из Щели между Мирами, я ими пока не обзавёлся, прости. Ждите меня тут. Оба. Я скоро… Ну, скажем так, в какой-то момент я определённо вернусь.

И исчез. А мы остались в его кабинете. Я мрачно разглядывал стену, стараясь вообще ни о чём не думать. Тщетно. Всё равно прикидывал: а что если найти тело спящего Дигорана Ари Турбона и как-нибудь этак хитро его заколдовать? Чтобы продолжал дрыхнуть и видеть сны… ну хотя бы лет триста. Примерно столько у нас живут нормальные люди. В смысле, не могущественные колдуны. Всё честно.

А может быть, надо подойти к этому делу с другой стороны? Разбудить Ди, но так, чтобы его сновидения при этом остались с нами? Готов спорить, должен быть такой способ, если не у нас, так в Тубуре, они же там со времён сотворения Мира ничем, кроме снов не занимаются, наверняка давным-давно изобрели пару-тройку приёмов на тот случай, когда очень хочется кого-нибудь приснившегося материализовать. Надо бы это выяснить.

— Познакомишь меня со своим тубурским учителем сновидений, если что? — спросил я Нумминориха.

— Конечно! — просиял он, обрадовавшись, что хоть чем-то может помочь.

Я бы на его месте тоже обрадовался. Совершенно невыносимо сидеть, сложа руки, и смотреть, как другой человек сходит с ума. Меня бы наверное разорвало. А он молодец, держится. Даже с утешительными разговорами не пристаёт.

— Нам всем очень повезло, что ты учился в Тубуре, — сказал я Нумминориху. Просто, чтобы его поддержать.

А сам подумал: но это и правда неплохая идея. По крайней мере, на разговоры с тубурским Мастером Снов и его коллегами наверняка понадобится куча времени. Как минимум, несколько дней. И всё это время трактир «Свет Саллари» по-прежнему будет стоять на Сияющей улице, как миленький. Повар Кадди освоит пару новых блюд, леди Лари дождётся к ужину Кофу, Ди, нагулявшись, вернее, наисчезавшись вволю, вернётся домой, достанет доску для Злик-и-злака и пригласит всех присутствующих присоединиться к игре. А я буду бесконечно затягивать консультации с тубурскими специалистами, чтобы дать им всем ещё немного побыть. А там, глядишь, и настоящий выход найдётся. В смысле, меня всё-таки научат, как их материализовать. И всё останется как прежде.

Я уже буквально воочию видел счастливый финал этой истории. Удивительно полезно оказывается порой пялиться в стенку. Или это только в кабинете Джуффина они такие вдохновляющие?

Буривух Куруш неожиданно слетел с верхней полки, на которой до сих пор дремал, уселся мне на плечо и требовательно коснулся клювом уха. Дескать, обрати на меня внимание наконец!

— Прости, — сказал я ему. — Только сейчас сообразил, что мы ничего тебе не принесли. Но у нас смягчающие обстоятельства.

— Да, я слышал, — важно кивнул буривух. — Прими моё сочувствие. Если бы я вдруг узнал, что все вы просто кому-то приснились и вот-вот исчезнете вместе с моими пирожными и орехами, я бы очень огорчился.

— Можно послать заказ в «Обжору», — подал голос Нумминорих. — И угощение само к нам прилетит.

— Я всегда знал, что по вашим человеческим меркам твой интеллект чрезвычайно высок, — похвалил его Куруш.

Но я подозревал, что дело тут вовсе не в интеллекте. А в том, что бедняга Нумминорих не успел позавтракать. И если бы не буривух, так и сидел бы голодным из солидарности со мной. Что, конечно, совсем не дело.

— Обязательно пошли заказ, — сказал я.

И снова уставился в стенку. Подумал: а вдруг в Тубуре есть такие мастера, которым можно заказать видеть сон про наших урдерцев? По очереди, или кто-то один заснёт на пару сотен лет, это пусть сами решают. Интересно, такое вообще хотя бы теоретически возможно? Если да, я им хорошо заплачу. Я нынче чертовски богат, у меня жалование за все годы отсутствия скопилось, Джуффин честно складывал его в специальный сейф — уж не знаю, зачем, моё возвращение в ту пору было крайне маловероятным событием… Или нет? Может быть, мне только кажется, что маловероятным? И про урдерцев сейчас тоже только кажется, что их невозможно оставить жить среди нас? И проклятую Тень Шурфа спасти на самом деле — раз плюнуть? Может быть, вообще всё на свете легко и просто, только мне об этом ещё не рассказали? И я сижу тут, страдаю как последний дурак, пока очевидное решение уже пляшет на кончиках моих пальцев. А даже если не пляшет, я этих людей небытию не отдам. Перетопчется. Пусть вон колбасы поест, если очень неймётся.

Вершитель я вообще, или кто?

— Ну хвала Магистрам, — сказал Джуффин, оглядывая продовольственный бардак на своём рабочем столе. — Куруша вы, как я понимаю, накормили. И себя не обидели, молодцы. И сэр Макс больше не похож на человека.

— По-моему, вполне похож, — заступился за меня буривух. — У него две ноги, две руки, два глаза и нос вместо клюва. Примерно так обычно и выглядят люди, я довольно много вас перевидал.

— Безусловно, милый, — согласился Джуффин. — В этом отношении сэр Макс у нас не подкачал. Я только и хотел сказать, что ему наконец-то удалось перейти от сугубо человеческой концепции беспомощной жертвы обстоятельств к позиции беспринципного демонического самодурства. Что, будем честны, гораздо лучше сочетается с формой его носа и цветом сапог.