Вся правда о слове "Навсегда"
Шрифт:
– Она жульничала в этой игре? – удивился он.
– Она жульничала всегда. Когда мы играли в «Монополию», Кэролайн всегда настаивала на том, что, раз она банкир, то может брать кредиты в собственном банке для оплаты покупок. Мне было десять или одиннадцать, когда я играла в эту игру с кем-то другим, и тогда мне впервые сказали, что так делать нельзя.
Уэс расхохотался, его смех разнесся по пустой дороге, и я сама не смогла удержаться от улыбки.
– Если мы играли в гляделки, - продолжала вспоминать я, - она
– В «Правду»? – переспросил Уэс. – А что это?
– Ты никогда не играл? – удивилась я. – Серьезно? Боже, а что же вы делаете в машине во время долгих поездок?!
– Ну, мы обсуждаем политику, мировые новости и экономические проблемы, - пожал плечами Уэс, затем снова рассмеялся, заметив выражение моего лица. – Спокойно, я шучу. Мы обычно читаем комиксы или прикалываемся друг над другом, если ездили с отцом. А если с мамой, то подпевали песням в стиле кантри на радио.
– Ты пел кантри, - пробормотала я, впечатленная. Как ни странно, я не могла представить себе такой картины.
– У меня не было выбора, от них никуда не денешься. Я вообще знаток всего репертуара Вуди Гатри.
– Спой что-нибудь для меня, - я шутливо подтолкнула его локтем. – Я же знаю, ты мечтаешь об этом!
– Нет, - твердо отозвался он.
– Ну же, я уверена, у тебя прекрасный голос.
– Вовсе нет.
– Уэс, - серьезно позвала я.
– Мейси, - его голос вдруг тоже посерьезнел. – Нет.
С минуту мы снова шли в молчании. Где-то вдалеке зажглись огни, затем снова погасли. Должно быть, радиовышка. Уэс вздохнул, потряс головой, а я подумала – интересно, сколько мы уже прошли?
– Итак, «Правда», - вдруг произнес он. – Как в нее играть?
– Это потому, что ты не можешь придумать еду на «И»?
– Нет, - наигранно недовольно отозвался он. – Ну, может быть. Так как играть?
– Мы не можем играть в «Правду», - покачала я головой.
– Почему это?
– Потому что это может быть действительно неприятно.
– В каком смысле?
– Поверь мне. Тебе приходится говорить правду, даже если не хочется.
– Я могу с этим справиться, - заверил он меня.
– Да ты просто не можешь придумать еду на «И», – поддела я.
– А сама-то!
– Индейка. Имбирное печенье.
– Ладно, ладно, - он поднял ладони, - так и быть. А теперь говори, как играть.
– Так и быть. В «Правде» нет особых правил, кроме одного: тебе задают вопрос – ты говоришь правду.
– И как победить?
– Типичный мальчишеский вопрос, - закатила глаза я.
– А что, девчонки не любят побеждать? Можно подумать, это не ты убеждала меня, что «идеальный завтрак» не подходит в качестве еды!
– Он и не подходит.
Уэс
– Вернемся к «Правде», - напомнил он. – Ты рассказывала, что…?
– Чтобы выиграть, надо, чтобы другой человек отказался отвечать на вопрос. Например: я задаю вопрос, и ты на него не отвечаешь. Затем ты задаешь вопрос, и если отвечаю я, то я становлюсь победителем.
– Но это же так легко! Что, если я спрошу что-то простое?
– Нет, - покачала головой я, - не спросишь. Это должен быть действительно сложный вопрос, потому что ты не хочешь, чтобы я выиграла.
– А-а, - протянул он, кивая. – Какие психологические трюки.
– Это больше игра для девчонок, - пояснила я, - поднимая голову и глядя на звезды. – Идеально подходит для небольшой драмы на пижамной вечеринке. Я же говорила, тебе не захочется играть.
– Почему же. Мне хочется.
– Серьезно?
– Да. Давай, удиви меня.
Я задумалась. Мы шагали прямо по середине дороги, освещанные ярким желтым светом.
– Ладно. Какой твой любимый цвет?
Он посмотрел на меня.
– Не придуривайся.
– Я просто не хочу, чтобы тебе было сложно!
– Не надо. Спроси что-нибудь настоящее.
Я округлила глаза.
– Как хочешь, - и, без лишних размышлений, поинтересовалась, - почему тебя отправили в школу в Майерсе?
Уэс помолчал, и я подумала, что зашла слишком далеко, но тут он сказал:
– Я вломился в чужой дом. С кучкой ребят, с которыми я тогда дружил. Мы ничего не взяли, лишь выпили пару банок пива, но соседи заметили нас и позвонили копам. Мы сбежали, но нас поймали.
– Почему?
– Что почему? Почему сбежали?
– Нет, почему мы вломились в дом?
Уэс пожал плечами.
– Не знаю. Эти ребята, с которыми я дружил, частенько делали это раньше, но я никогда в этом не участвовал. А в тот раз почему-то пошел заодно. Это был мой первый привод в полицию, первый и единственный, но тогда было решено, что я должен понести какое-то наказание, чтобы впредь этого не делать, так что меня отправили в ту школу. Я должен был быть там шесть месяцев, но меня выпустили через четыре.
– Мой парень, - начала я, затем исправилась, - ну, вроде как, парень, он преподавал там. Подтягивал ребят по разным предметам.
– Правда?
– Ага.
– Так что это за история? – поинтересовался Уэс. – С тем парнем?
– Что?
– Ну, ведь сейчас моя очередь задавать вопрос, верно? Игра же идет именно так?
– Хм, - опустила взгляд я, - да, пожалуй. Уэс махнул рукой, подсказывая, что мне нужно отвечать на вопрос. Прекрасно, подумала я, глаза перед собой. Какая удача. Невероятное везение.