Вторая Белая Ель
Шрифт:
– В логику. Давай оцокни Кудуса, почём перья.
Грызь вспушился, но всё-таки включил комм, высветив экран на стол рядом с тазом салата, дёрнул за ухо Суга, потому как экипаж "Зимнего Воя" свои дела по прежнему адресовал службам своей Ёлки, а числовой волк входил в оные; такими пассами он получил доступ к ушам Кудуса, и было произнесено несколько десятков междометий.
– Послушай ухом, а как у нас с пушным составом?
– осведомился Скупыш.
– С составом хорошо, - уверенно ответил тот, - Без состава - нехорошо... Всмысле, за это время удалосиха мобилизовать вполне достаточно убельчённых тактических операторов. Конкретно у нас в отделе будет полтора десятка хвостов, и ещё два десятка
– Это куда более в пух!
– приподняла хохолок Астриса.
– В целом да, но не забывай о песке. Только сейчас у нас идёт сборка пяти штук "паралисов", а по нормативам, мы должны каждый укомплектовать тремя хвостами.
– Пять штук это в пууух...
– потёрла коготки белочка, и захихикала.
Грызи тоже поржали, потому как явственно представили себе, что будет с коряг-фрегом при встрече с двумя-тремя "паралисами", а будут мелкие ошмётки. Пуши незамедлительно посмотрели данные о том, как проходит эта самая сборка - проходила она в пух, а не мимо. Правда, пока ельник не стартовал, фреги на девяносто процентов собирались предприятиями на платформах в системе, отчего время изготовления единицы составляло менее трёх часов. Инженерный модуль, конфигурированый под сборку фрегов, только составлял вместе отдельные готовые блоки, но это тоже следовало проверять и устранять недостатки. А сделать это гораздо проще, когда к мозговому штурму может подключиться практически вся планета, а не только экипаж.
В то время как пуши принялись основательно ослушивать, что ещё имеется в намордии, почём перья, и всё такое, а также провели плотную беседу с тазом салата, по комму их оцокнули несколько грызей из разведотдела, чисто смеха ради. Единственного, которого они знали помимо Кудуса и его согрызяйки Зверы, был Олыш из старой команды "Зимнего Воя". Все прочие, работавшие в разведке во время первой кампании, оказались там с других Ёлок, и отправились по восвоясям... или прекратили существовать, как Шушен и Ольша. Впрочем, по Олышу было крайне трудно, точнее невозможно, цокнуть, что с ним вообще что-то было.
– У меня есть пара мыслей, как замочить пух контрразведке, - сообщил он, - Как доделаю карту, покажу, и может быть, проведём эт-самое.
– Это тоже надо, - согласился Скупыш, - Но подозреваю, что сначала следует изучить материалы по матчасти кригсов, чтобы подкрутить настройки.
– Этим уже занимается множество пуха. Рекки, например, вы слышали её?
– Вроде нет.
– Ну вот если кто ржёт как лошадь на пол-жыма, так это она... Шутка, это йа. А вообще она сестра Нурки, если цокать о белочках.
– Тактическая Прибыль!
– На самом деле тут белоельских пушей, близких по родству, допуха, - цокнула Астриса, подумала и уточнила, - Ну, биологически.
Она имела вслуху, что еловые грызи и так крайне близки по родству, неслушая на биологию. Они вполне считали за своего Суга, хотя это вообще был не грызь.
Скупыш, когда поток цоканья иссяк, таки взял не себя труд вспушиться, подойти к окну и вспыриться на панораму планетоида, не нарушаемую даже фальшдомами. Отсюда казалосиха, что слушаешь на натуральную местность, потому как противоположные стены были скрыты за миражом, изображавшим горизонт и небо. Небо тут было не такое, как на планетах - голубое ближе к горизонту, оно синело до черноты к зениту, а солнца не имелосиха вообще, свет исходил сразу отовсюду, отчего не существовали тени. И главное, именно в этом модуле проекторы были настроены так, что постоянно показывали сквозь небо забортную картину - звёзды и диск галактики. Если слушать, не поднимая ушей вверх, то звёзд мало и они не нарушают аутентичного вида, а если поднять слух повыше - сразу получаешь обзор. Сейчас было слышно узкий освещённый серп луны и две огромные параллельные платформы, вытянутые вдаль от Ёлки.
– Ояблочить бы Колонтоп, - махнул на небо Скупыш.
– О пух в ушах!
– фыркнула Астриса, - Включи тэ-э и яблочь до посинения. Лучше пойдём ояблочим вон тот лесок, мне кажется там будет очень даже в пух!
– Тот?
– прищурился грызь и зевнул, - Даль какая...
Слегка усыпив таким образом бдительность грызунихи, он втихорька проверил ремач, прицепленный на пояс, и как огромная белочь, одним прыжком вылетел прямо в окно. Если пересчитывать на обычные этажи, то комната находилась не ниже десятого, так что ремач проверять стоило. Скуп испытал чувство свободного падения, впрочем довольно знакомое, мимо просвистели обросшие густой зеленью балконы, шарахнулись голуби и гусь, а потом по тушке прошла волна онемения, как от заморозки. Ощущая оную, грызь уже был на земле газона, и вославу ремача, без повреждений в организме.
– Ладно-ладно, - цокнула Астриса через комм, - Сейчас только орехов на дорожку возьму.
Грызуниха не стала прыгать из окна, но скорее всего вслуху того, что из комнат повысовывались десятки ушей, послушать, что такое. Собственно, ничего такого и не было, инструкция по эвакуации из жылых помещений в бункер гласила, что быстрее всего прыгнуть, так что стоило тренироваться.
– Тренироваться?
– фыркнула Астриса, выйдя из подъезда с авоськой, - Сыграть в кирпич не так уж сложно.
– Ты не пробовала, - заметил грызь, - Перепрыгивать через провалы это одно, а вниз с десяти этажей - это другое одно. Кроме того, если скрести по всей стенке, весьма велик шанс ободрать шкуру.
– Шкуру?
– склонила ухо грызуниха, - Хотя, да.
– Вот именно. Защита работает и сейчас, однако йа могу дышать, гнуть лапы и всё такое, потому что это имеет низкую концентрацию энергии в веществе. Удар о бетон имеет концентрацию больше, чем порог срабатывания защиты, потому он и поглощается.
– Да-да, препесторатор-пуш, - отмахнулась Астриса.
Двоепушие, помахивая хвостами и прихлёбывая предуслышительно взятый с собой кефир, прошло через низкие перелески и полосу огородов, которая прилегала к стене-дому, перешло через речку, и углубилосиха в тот самый лесок. Помимо отменных дубов и лиственниц, тут существовала мягкая травка и большие поляны, засыпанные только опавшими иголочками, а по холмикам казал листья черничник, угрожая ягодами. Если как следует пошарить, то наверняка тут и пыльники растут... Астриса однако не дала согрызяю углубиться в грибной песок, а как следует разогнавшись, поддала его боком, сбив с лап на траву. Скупыш однако оказался не столь разжижен, как это выглядело, и среагировал должным образом, схватив грызуниху и кувырнув её несколько раз вокруг себя.
Грызи прокатились по полянке, как по смеху, напоминая по виду сплошной шмат пуха, и этот же самый пух полетел по воздуху, выброшеный с тушек центробежной силой. Рожь, разлетаясь от грызей, рикошетила от стволов деревьев и мотылялась по округе, как мухи.
– Ах ты пуховичное!!
– цявкнула Астриса из-под грызя.
Она ухитрилась оказаться сверху быстрее, чем Скупыш мотнул ухом.
– Вполне пуховичное!
– ответил грызь, перехватил тушку и снова запихнул в траву.
Короче цокнуть, валялись они довольно долго, чтобы чуть не скатиться в ручей, и как следует устать. Пырючись в серые глаза Астрисы, Скуп словил крайне приятное ощущение особо близкой прибочности. Пожалуй, они ещё ни разу не валяли друг друга настолько свободно, а это возможно только между исключительно близкими пушами. Даже плотное тисканье - это совсем другой песок. Судя по мордочке грызунихи, ощущение было двоепушным, так что грызь потёрся носом об её носик, и почесал зверушечку за шёлковыми ушками.