Вторая мировая: ошибки, промахи, потери
Шрифт:
В центре находилась Москва, столица самой централизованной диктатуры в истории. План генерала Маркса учитывал плохое состояние транспортных путей в глубине России. Отмечая, что самые хорошие дороги находились к северу от Полесья, болотистого бассейна реки Припять, он отдавал предпочтение удару в сторону Москвы. Самый прямой путь проходил через Минск и Смоленск. Генералы сухопутных войск Германии были уверены, что русские сосредоточат все войска перед Москвой и это даст возможность сразиться с ними и сокрушить их. Гитлер не оспаривал эту точку зрения, но главным для него были люди, а не города. В первой директиве, предшествующей разработке плана «Барбаросса», он приказывал: «Основная часть русской армии, расположенная в западной части страны, должна быть уничтожена решительными ударами моторизованных соединений. Необходимо помешать соединениям,
Третьей альтернативой было наступление южнее Полесья, через Львов и Винницу. Генерал Маркс указал на то, что здесь, несмотря на плохое состояние дорог, местность прекрасно подходит для действия танков. Украина была богата хлебом и нефтью; в днепровском бассейне были сосредоточены крупные промышленные предприятия. В этом очень нуждалась экономика Германии, перешедшей на военные рельсы. Гитлер впоследствии сосредоточил все силы для достижения именно этой цели, и он часто жаловался на то, что его генералы не понимают всей важности захвата богатого сырьем района для военной промышленности, однако в первоначальной директиве наступление на юге должно было развиваться только после того, как будут одержаны главные победы.
Внимательно изучив все возможные альтернативы, полковник фон Лоссберг пришел к выводу, что решение должно приниматься в первую очередь с учетом существующих дорог. Он не видел другого выбора, кроме как наступать по линии Варшава — Москва, где имелась самая лучшая железнодорожная магистраль, вдоль которой проходило шоссе. Но Лоссберг был осторожен и предсказывал трудности, которые возникнут во время броска вперед.
Все три цели были столь желанны, что высшее военное командование Германии решило воспользоваться всеми тремя планами и нанести одновременно удар тремя группами армий. Каждой группой армий должен был командовать фельдмаршал: во главе группы армий «Север» был поставлен фельдмаршал Вильгельм фон Лееб, группу армий «Центр» должен был вести фельдмаршал Федор фон Бок, группа армий «Юг» досталась фельдмаршалу Рундштедту. Каждой группе армий были приданы по воздушному флоту и танковой группе. Бок, чьи армии были нацелены на Москву, где, как ожидалось, должна была быть сосредоточена основная часть Красной армии, получил две танковые группы.
Линия фронта должна была растянуться до 2000 миль после вступления в войну Финляндии, войскам которой предстояло действовать вдоль северной границы, а Румыния, близкий союзник Германии, как ожидалось, должна была помочь, нанеся удар на восток с целью возвращения отторженной территории Бессарабии, взяв на себя участок южного фронта.
Гитлер сказал, что русским «покажется, будто на них обрушился ураган». Верить в это было просто необходимо, ибо в противном случае расчеты штаба планирования становились подобны отрезвляющему холодному душу. Для кампании продолжительностью в пять месяцев, нужной для того, чтобы уничтожить Красную армию, не хватало ни поездов, ни грузовых машин, ни топлива, ни боеприпасов. Немецкие штабисты, пойдя на поразительный самообман, просто пересмотрели свои оценки и убедили себя в том, что смогут одержать победу за четыре месяца, возможно, даже за месяц. Фельдмаршал фон Рундштедт, имевший опыт боев на Восточном фронте во время Первой мировой войны, послушно кивал, слушая подобные рассуждения, несмотря на внутреннее убеждение, что «война с Россией может затянуться. на несколько лет». Не было серьезных возражений и со стороны двух самых приближенных к Гитлеру военачальников: фельдмаршала фон Браухича, главнокомандующего сухопутными войсками, и Гальдера, начальника штаба, хотя они имели доступ ко всем планам и разведданным. Германский генеральный штаб в тот момент проявил нерешительность и некомпетентность, и эти двое несут ответственность за случившуюся катастрофу.
Нетрудно понять, почему генерал-фельдмаршал Вальтер фон Браухич колебался, не решаясь перечить фюреру. Родившийся в старинной прусской семье кадровых военных, Браухич не вступил в нацистскую партию, однако он был в долгу перед Гитлером за то, что тот помог ему добиться развода. Гитлер, неодобрительно относившийся к затянувшейся супружеской неверности Браухича, убедил его первую жену
Генерал-полковник Франц Гальдер занимал должность начальник генерального штаба сухопутных войск с 1938 года. Постоянно хмурый, со стиснутыми губами, он выделялся среди прочих генералов. Если бы ему надеть на нос маленькое пенсне и обмотать шею шарфом, Гальдер сошел бы за придирчивого школьного учителя давно минувшей эпохи. Он также не был членом нацистской партии. Образованный католик, перед войной Гальдер выступал против политики Гитлера. Но успехи молниеносных войн подрывали влияние Гальдера, и к моменту начала работ по разработке плана «Барбаросса» он уже не предпринимал серьезных попыток возражать фюреру. По прихоти судьбы именно Гальдер, человек осторожный, никогда не рисковавший, был начальником генерального штаба в тот момент, когда германская армия готовилась начать самую большую авантюру.
Почти все немецкие генералы относились к «Барбароссе» с тем же безрассудным оптимизмом, что и их фюрер. Генерал Гудериан говорил: «Все генералы из ОКБ и ОКХ, с кем я разговаривал, были настроены непоколебимо оптимистически и не желали слушать критику и возражения». Частью этого самообмана было удвоение числа танковых дивизий — но только в результате уменьшения количества танков в существующих дивизиях в два раза и пополнения их орудиями и танками из французской и чехословацкой армий. Тактические преимущества такой реорганизации, о которой много говорилось, были весьма спорными; это была бесполезная трата штабных кадров и технических специалистов, и новые дивизии требовали почти столько же грузовых машин, сколько и старые. Однако на бумаге удвоение числа танковых дивизий выглядело хорошо, а Гитлеру нравились фокусы, которые, по его мнению, вселяли страх в противника.
Однако современные сражения нельзя выигрывать с помощью цирковых трюков, а также исключительно благодаря везению. В основном победы одерживают офицеры служб снабжения, которые, уяснив замысел высшего командования, обеспечивают то, чтобы нужное количество боеприпасов, горючего и продовольствия оказывалось в нужном месте в нужное время. Снабжение армий, предпринявших наступление на Россию, не могло обеспечиваться только автомобильным транспортом. Даже если отбросить ужасное состояние русских дорог, в немецкой армии было слишком мало грузовиков — даже после того, как были реквизированы машины во всех завоеванных странах. Разношерстное сборище из 2000 машин, в том числе большого количества устаревших моделей из оккупированных стран, которым требовался миллион разных запасных частей, было кошмаром интенданта. Для того чтобы полностью заменить железные дороги, автомобильный транспорт должен был иметь в десять раз больше автомобилей, чем насчитывалось в немецкой армии в 1941 году.
Поэтому не оставалось иного выбора, кроме как использовать несовершенную железнодорожную сеть России. Необходимо было изготовить паровозы с котлами, выдерживающими температуры ниже нуля, и, поскольку железнодорожная колея в России шире, чем в Германии, требовалось вслед за наступающими войсками прокладывать новые дороги. Скорость продвижения вперед ограничивалась скоростью прокладки новых железнодорожных путей. Голубая мечта захватить русские железные дороги нетронутыми и использовать их, заменив обслуживающий персонал на немецких железнодорожников, помимо того что вселяла большие сомнения в ее осуществимости, все равно не избавляла от необходимости перекладывать грузы из немецких поездов в русские.
В итоге был кое-как слеплен план, учитывавший все эти проблемы. Оценки требуемых запасов топлива и боеприпасов были урезаны, требования к немецким железнодорожникам были завышены до нереальных величин. Кроме того, был составлен жесткий график операций по окружению русских войск — танковые клещи, смыкающиеся через 500 километров (300 миль), должны были подойти к Смоленску, где им предстояло остановиться и подождать, когда подтянется железнодорожная линия и будут накоплены боеприпасы и военное снаряжение, необходимое для дальнейшего продвижения вперед.