Вторая мировая: ошибки, промахи, потери
Шрифт:
«Мы получили попадание в правый борт, и сразу же вспыхнули боеприпасы и авиационный керосин. Раздался страшный взрыв, и в воздух футов на 400 взметнулся огненный шар. Из 50 или 60 человек, находившихся на посту вместе со мной, думаю, остались в живых только шестеро. У меня было обожжено 60 процентов кожи. С «Вестала», вспомогательного корабля, пришвартованного рядом, нам бросили конец, и мы перебирались по нему на руках на высоте 45 футов над поверхностью воды».
Для пробивания толстой бронированной палубы линкоров японцы использовали 16-дюймовые снаряды, переделанные в 1760-фунтовые кумулятивные бомбы. Одна такая бомба пробила палубу «Аризоны» в районе башни номер два главного калибра и попала в крюйт-камеру, где находилось свыше миллиона фунтов взрывчатых
Адмирал Киммель выбежал на лужайку своего дома, натягивая на ходу белый китель. Оттуда был прекрасно виден «линкорный ряд». Его соседка (жена капитана Эрла, начальника штаба флота) увидела, что лицо Киммеля бело, как его китель. Киммель вспоминал: «В небе было полно неприятельских самолетов». На его глазах «Аризона» подпрыгнула над водой, рухнула вниз и скрылась из виду.
— Кажется, попали и в «Оклахому», — заметила миссис Эрл.
— Да, вижу, — отозвался Киммель.
При условии, что самолет снижался до очень малой высоты, деревянные горизонтальные рули, установленные на японских торпедах, обеспечивали то, что торпеда погружалась лишь до глубины 35 футов, а затем, не завязнув в придонном иле, всплывала на боевую глубину и устремлялась к цели. (В мае 1991 года во время расчистки дна одна такая торпеда была поднята на поверхность. В настоящее время ее хвостовая часть с усовершенствованными горизонтальными рулями экспонируется в Мемориале «Аризоны».)
Один матрос, находившийся на верхней палубе «Вест Вирджинии», спокойно смотрел на заходившие на цель пикирующие бомбардировщики. Он был настолько уверен в том, что это учения, что перешел к другому борту, чтобы посмотреть на сброшенные в воду торпеды.
«Мы увидели, как три самолета, летевшие совсем низко над поверхностью воды, сбросили торпеды. Мой приятель, похлопав меня по плечу, сказал: «Когда они попадут в корабль, мы услышим лишь негромкий стук». И вдруг раздался адский грохот, и стена воды, словно волна в двенадцатибалльный шторм, перекатившись через палубу, смыла нас к противоположному борту. В наш корабль попало еще шесть торпед. В «Теннесси» попала бомба. Огромным осколком нашему капитану вырвало внутренности. Мы понесли его вниз, а он отдавал приказания до самой своей смерти».
В «Оклахому» попало семь торпед. Первой ее поразил младший лейтенант Дзинити Гото, утверждавший, что он летел приблизительно в 60 футах над поверхностью воды. «Зенитный огонь был очень плотным», — вспоминал Гото в пятидесятую годовщину нападения. Увидев поднятый взрывом столб воды, он воскликнул: «Атаримасита!» — «Попал!»
Вытекший из баков «Калифорнии» мазут вспыхнул, и вскоре весь порт затянуло черным дымом. «Оклахома» легла на борт и затонула. Один из матросов ее команды, Джордж Делонг, находился в кормовом рулевом отсеке, расположенном на третьем этаже ниже уровня палубы, — похожем на склеп помещении, которое и при нормальных обстоятельствах избегали люди, склонные к клаустрофобии. Делонг по сигналу боевой тревоги занял свое место, затем послышалась команда: «Закрыть водонепроницаемые переборки!» — и его отсек был наглухо задраен снаружи. Внутри остались Делонг и семь его товарищей.
Практически сразу же после этого прогремели взрывы торпед, и огромный линкор стал ложиться набок. «Все приборы и другие предметы повалились со стола на пол». Свет погас, а корабль продолжал опрокидываться. «Я понял, что теперь моя голова находится там, где еще совсем недавно были ноги. Когда наконец корабль прекратил вращаться и мы смогли отпустить то, за что держались, мы поняли, что он перевернулся вверх дном».
В отверстия вентиляционной системы начала просачиваться вода. Матросы с помощью подручных средств постарались как можно плотнее заткнуть все щели, но вода продолжала прибывать. Когда она уже поднялась по грудь, матросы стали стучать по корпусу гаечным ключом, подавая сигнал SOS с помощью азбуки Морзе. Через некоторое время в обшивке пневматическими дрелями была проделана дыра, и Делонг был спасен. В то время ему было 19 лет, и ему суждено было остаться
К 8.25 шесть линкоров были потоплены, тонули или получили серьезные повреждения. Первый воздушный налет продолжался около тридцати минут. Вторая волна, состоявшая из 167 самолетов, подлетела в 8.40. Вначале удар нанесли бомбардировщики, затем пикирующие бомбардировщики, а последними появились истребители. К этому времени количество американских зенитных орудий, вступивших в бой, значительно увеличилось, и им удалось сбить три истребителя.
Один молодой мичман военно-морского резерва, доставлявший в то утро документы в штаб Тихоокеанского флота, помнит случившееся, как будто это было только вчера:
«В то роковое утро мне пришлось несколько раз заходить в кабинет к адмиралу Хасбенду Киммелю. Это был сухопарый мужчина средних лет, очень вспыльчивый. Он совсем был не похож на актеров, игравших его роль в фильмах. Вовсе не спокойный и собранный, настоящий адмирал Киммель ругался и кричал каждый раз, когда читал ужасные сообщения о тонущих и взрывающихся линкорах, уничтоженных на аэродромах самолетах и разбомбленных казармах, которые я ему доставлял. Он раскраснелся и разволновался. Я не виню его в том, что он выплескивал на меня всю свою злость, так как в тот день я приносил только дурные известия».
У Киммеля были все причины злиться. Эту должность он получил, перескочив через головы других флотоводцев, после того как его предшественник на посту командующего Тихоокеанским флотом выступил решительно против перевода основной базы из Сан-Диего в Перл-Харбор. Теперь Киммель понимал, что весь гнев будет обращен на него — а также на командующего размещенными на Гавайских островах сухопутными силами, — и его, несомненно, отстранят от должности.
Японское нападение на Перл-Харбор произошло в тот момент, когда американских авианосцев на базе не было. «Сара-тога» была отправлена в Калифорнию для ремонтных работ и обслуживания. «Энтерпрайз», перевозивший самолеты на базу морской пехоты на атолле Уэйк, должен был встать на якорь за тридцать минут до начала атаки, однако задержался во время пополнения запасов горючего. Поднявшиеся с авианосца самолеты СБД-2. «Даунтлесс», направлявшиеся на остров Форд, столкнулись с первой волной японских бомбардировщиков. Морские летчики решили, что перед ними самолеты сухопутной авиации с аэродрома Юа филд, базы ВВС морской пехоты, но затем их самолеты попали под огонь зенитных орудий, и их атаковали японские истребители. Однако даже теперь американские летчики не могли поверить в то, что началась война. Мичман Мануэль Гонсалес кричал по радио: «Пожалуйста, не стреляйте! Это борт шесть-б-три. Это американский самолет!», но его сбил «Зеро». Из шестнадцати «Даунтлесс» было сбито пять машин. Часть сбили японские истребители, остальных американские зенитчики. «Энтерпрайз», развернувшись на запад, пошел прочь от острова и вернулся только с наступлением темноты. Но и к тому времени небо еще не стало безопасным. Вспоминает санитар военно-морского госпиталя:
«Уже смеркалось, когда над проливом показались четыре низко летящих самолета, направлявшиеся к причалам. Практически все морские зенитные орудия открыли по ним огонь. Самое печальное, выяснилось, что это были американские самолеты с авианосца «Энтерпрайз». Три самолета были сбиты, а летчика четвертого с многочисленными ранениями доставили к нам в госпиталь. Всего госпиталь мог принять около 300 больных. К полуночи у нас уже было 960 раненых. А на улице, словно штабеля дров, были сложены 313 убитых».
Для японцев было жизненно необходимо уничтожить все американские самолеты, чтобы ни один из них не смог проследить за возвращавшимися на авианосцы японскими бомбардировщиками и установить местонахождение флота. Поэтому первостепенной целью были аэродромы, и во время первого налета для атаки американских аэродромов было задействовано больше самолетов, чем для нанесения удара по боевым кораблям. В 9 утра появилась вторая волна японских самолетов. Каждый летчик имел свое конкретное задание, причем основной упор был сделан на бомбардировку аэродромов.