Вторая мировая после перевёрнутой лодки
Шрифт:
Я сказал ему, что поеду к себе в академию, порадую Королёва.
— Езжайте, но будьте на связи!
Как тут не быть на связи, если машина уже радиофицирована. Королёв был на месте, и рядом с ним сидело два человека.
— Андрей Дмитриевич! Как я рад вас видеть! Поздравляю и с новым званием, и со второй звездой! Знакомьтесь: Вернер фон Браун. — и он показал на ближайшего ко мне человека. Он повернулся ко мне и сказал: Гуттен таг! У него было крупное округлое
— Господин Браун, это маршал авиации Андреев, руководитель нашего проекта! — второй человек оказался переводчиком, он перевёл слова Королёва на немецкий.
— Вы приставлены от партии, следить, чем занимается Сергей Павлович? — спросил фон Браун.
— Нет, Вернер, маршал Андреев – известный специалист в области реактивной техники. То, что и я, и вы здесь – это его заслуга.
— Так вот кому я должен быть "благодарным"! — усмехнулся фон Браун, прикоснувшись рукой к синяку.
Мы с Королёвым рассмеялись. Переводчик даже не улыбнулся, а вот фон Браун, убрав руку от лица, улыбнулся.
— Это ваши разведчики меня ударили ночью, когда я попытался сопротивляться. Больше меня никто пальцем не тронул. Поэтому, когда Сергей Павлович рассказал мне, что он тоже занимается ракетами, я дал согласие на совместную работу с ним. Ну, а если вы, маршал Андреев, участвуете в этом проекте, то и с вами.
Я протянул ему руку, и он пожал её.
— Я приехал сообщить, что сегодня ночью взят остров Пенемюнде.
— Что с заводом и моими людьми?
— Завод цел. Людей начали эвакуировать из района боевых действий.
— Уфф! — сказал фон Браун, — Много людей погибло?
— Не могу сказать. Пока никаких сведений нет. Войска Рокоссовского уже в 40-50 км от острова. И 1-й Прибалтийский фронт перешёл в наступление. Продолжается высадка десанта и плацдарм расширяется. Есть уверенность, что Гитлеру ничего не удастся предпринять с заводом.
— А англичане? Они не могут "по ошибке" отбомбиться по нему? — задал вопрос Сергей Павлович.
— Нет. К тому же, я дал указания сбивать любые самолёты.
— Господин Королёфф, а почему я ничего не знаю о маршале Андрееве? Если вы говорите, что он специалист по реактивной технике.
— Ему принадлежит патент на все используемые нашей авиацией реактивные двигатели. Он их изобрел, нашёл место, где их сконструировали, испытали, и создал два первых проекта реактивных самолётов. Оба они на вооружении.
— Они же "Су"! Это – Павел Сухой. О нем я слышал. А об Андрееве – нет.
— Я – лётчик, а не конструктор, господин Браун.
— Вы, если это правда, генеральный конструктор, господин маршал. А откуда вы узнали про меня, маршал. Разведка?
— Сложил два и два: вашу публикацию от 36 года и сообщение одного человека о пролёте странного объекта по небу. И послал разведку за вами. А затем подготовил операцию, которая сегодня идёт на Пенемюнде.
— Я вам не верю, господин маршал. Но, впрочем, вы меня вытащили оттуда, могли бы и просто разбомбить всё дотла. Вы точно знали, что там такое!
— А вы спросите у Сергея Павловича.
— Я говорил Андрею Дмитриевичу обо всех, кто в Германии занимается ракетами. В том числе, и о вас.
— Тогда, маршал, вы очень проницательный человек. И с вами будет интересно работать. Я хочу, чтобы человек полетел к звёздам. Это – моя мечта.
— Сергей Павлович! Мне надо с вами переговорить, пройдёмте ко мне!
Мы перешли в мой кабинет.
— Хотелось бы выслушать ваше мнение обо всём, Сергей Павлович.
— Вы о Вернере?
— Да.
— Расчётливый, очень прагматичный, очень хочет денег и славы. Но, талантлив. Занимается кислородо-водородными двигателями, до этого – импульсными воздушно-реактивными.
— Убеждения?
— Нет у него убеждений. Кроме денег и славы, его ничего не интересует. Но он понимает, что для осуществления этого требуется государство, которое будет финансировать проект. А кто за этим государством стоит, его не интересует.
— Считаете, что он будет полезен?
— На начальном этапе – несомненно. У него уже накоплен довольно большой опыт работы. Его ракеты летают, но процент успешности запусков, пока, невысокий, и дальность меньше, чем у нас. Меня к нему привезли дней 8 назад. До этого он молчал обо всём, и всё отрицал. Ну, а меня он знал лично. Тогда он понял, что ему не скрыть кто он, и что он. Он понял, что его выкрали не по ошибке. После этого стал говорить. Сведения о минировании он дал правильные?
— Конечно, иначе, вместо меня, здесь уже бы были люди Берия.
— Значит, будет работать, Андрей Дмитриевич.
— Придётся учиться говорить по-немецки. Придется Ритулю просить помочь.
— Вас давно не было!
— Война, готовились, готовились, а всё равно неожиданно.
— На фронте были? Как там, реально, а то у нас тут сплошные фанфары!
— Где-то соответствует действительности. Мои предположения, что без господства в воздухе, немцы воевать не смогут, полностью оправдались. Ну и ваши ракеты здорово облегчают работу.