Вторая невеста Драконьего Лорда. Дилогия

– Мерзкая девка! Надо было задушить тебя еще в колыбели!

– Руки коротки! – рассмеялась я, съезжая по лакированным перилам со второго этажа на первый.

Моя сестра уже ждала меня внизу, нервно переминаясь с ноги на ногу у последней ступеньки. Ее белые волосы, завитые в локоны, подпрыгивали, словно пружинки. Ее тревоги я прекрасно понимала. У центральных дверей, преграждая нам путь, столпилась, наверное, вся личная гвардия нашего дяди. В тяжелых железных доспехах, со шлемами на головах, мужчины были неповоротливыми, но железная обертка надежно уберегала их от моего удлиненного стилета.

Ну это они так думали.

Я же даже подходить к этим болезным не собиралась. Схватив Илону за руку, я потащила ее в арку, что находилась под балкончиком. Этот дом я знала лучше, чем кто-либо, потому что не раз и не два сбегала из особняка, чтобы вдоволь накупаться в реке вместе с детьми прислуги.

– Взять их! – визжал со второго этажа такой же неповоротливый, как и его гвардейцы, дядя.

Про руки я, кстати, сказала не просто так. Они у него действительно были короткими – не пропорциональными шарообразному откормленному телу. А еще он их часто держал согнутыми перед собой, чем напоминал мне тираннозавра.

Теперь с моей щедрой подачи с этим страшным монстром его роднил еще и шрам на половину лица, который я мужчине оставила уверенным росчерком стилета, вытаскивая сестру прямо из его кабинета. Там этот подлый тип – двоюродный брат нашего отца – намеревался подписать с моей сестрой добрачное соглашение, но я ему сделать этого не позволила, ворвавшись прямо через окно.

Так что неудивительно, что лорд Гаргат так бесился. Получив после смерти наших родителей все наши земли, он желал захапать еще и “Жемчужину Деройского пролива” до того, как это сделает кто-нибудь другой. Моя сестра являлась леди Гаргат, и, несмотря на слухи о ее болезни, родовитых женихов, рассчитывающих озолотиться за счет жены, вокруг нее вилось хоть отбавляй.

Не успел, бедняга. Как, впрочем, и его гвардия не успела нас задержать.

Проскользнув через кухню, я протащила Илону через выход для слуг, а дальше через калитку – опять же для слуг. Теперь нам могла помочь только Святая Мать. Затеряться среди обширного леса, в котором так любил охотиться дядя, на первый взгляд было просто, но собаки рано или поздно нашли бы наш след, так что сестру я упрямо тащила к реке.

– Амелия! – прохныкала она, дергая меня за руку. – Я больше не могу бежать!

– Можешь и будешь, а иначе вернешься к дяде! – рявкнула я, затаскивая ее в холодную реку.

По лесу мы петляли не так долго, как хотелось бы, но кое-какое время для себя выиграли. Я слышала лай собак, слышала лязг железа: гвардейцы отправились за нами в полном обмундировании, что в нашем случае являлось успехом.

Попробуйте побегать с лишними килограммами на плечах – там тридцатиметровка покажется километром!

Протащив хныкающую сестру по реке, я затолкала ее под обрыв. Со стороны особняка небольшое углубление под резким уступом было не разглядеть, так что мы имели все шансы пересидеть здесь до тех пор, пока погоня не уйдет обратно ни с чем.

Где нас искать, гвардейцы даже предположить не могли, потому что река сбила собак со следа.

Об этом месте, пожалуй, знали только дети да рыбаки, которые их гоняли. В своем детстве я пряталась здесь частенько, забираясь сюда с друзьями. Это было наше тайное логово, но лишь до тех пор, пока не приходила большая вода. Тогда речка разливалась и поднималась, достигая того самого пятачка, на котором сидели рыбаки.

– Долго мы здесь будем прятаться? – стуча зубами да прижимая к себе замерзшие ноги, спросила Илона.

Ее длинные волосы лезли во все стороны, цеплялись за корни деревьев, которые проросли через толщу земли. С подола красивого голубого платья стекала вода. Мокрыми были и туфли, для прогулки по реке не предназначенные.

Илона была леди. Она была настоящей красавицей, не зря получившей прозвище “Жемчужина Деройского пролива”, а я – ее полной противоположностью.

Нет, конечно, светлые волосы и мне достались от отца, но ее мерцали на свету, как жемчуг, а мои напоминали стог сена, никак не желая нормально укладываться. Кукольное лицо с большими голубыми глазами, осиная талия и приятные мужскому глазу формы – все это было при ней, в то время как я и ростом не удалась, и округлостями похвастаться не могла, все больше напоминая доску для ручной стирки. А уж про глаза мои и говорить не стоит – простые карие, без единой прожилки.

Но тем не менее красоте сестры я не завидовала. Я себя любила и воспринимала со всеми достатками. Недостатков у такой прелести, как я, просто не существовало, а кто утверждал обратное, мог живенько получить в глаз. Я всегда была скорой на расправу.

– Столько, сколько потребуется, – ответила я, доставая из-под себя заранее припрятанную сумку. – А теперь посиди тихо, собаки уже близко.

И действительно, где-то совсем рядом раздался пронзительный вой. Собаки, как я того и ожидала, потеряли след.

Вслушиваясь в то, что происходит снаружи, времени я не теряла. Доставала из сумки заранее приготовленную одежду. В том, в чем мы одеты сейчас, появляться в городе ни в коем случае было нельзя, потому что по платью Илоны нас сразу заметят. Да и по волосам тоже, а потому кроме серых рубашек, потертых штанов и пары сапог у меня при себе имелись плащи.

Обычные такие плащи. С заплатками. Эти плащи я купила у рыбаков, которые каждое утро рыбачат в проливе.

Собачий лай стих, гвардейцы до нас так и не добрели.

– Нужно переодеться, – проговорила я вслух, глядя на несчастную сестру.

По ее лицу было видно, что не так она представляла себе наш побег. В ее мечтах ее спасал прекрасный принц на белом коне, а в реальности ее спасительницей являлась я – грязная, голодная и уставшая сводная сестра. Сводные мы были по отцу, но если Илона родилась в браке с покойной леди Гаргат на два года позже меня, то я была дочерью служанки, то есть незаконнорожденной.

Именно поэтому нынешний лорд Гаргат – наш общий дядя и по воле несчастного случая самый богатейший лорд Королевства Мечей – после смерти своего брата и его супруги быстренько стал опекуном для несчастной сироты, то есть Илоны, а меня продал на ферму к старому Эрти. Там я честно трудилась до вчерашнего дня – мой договор заканчивался вместе с моим совершеннолетием, – а уже сегодня нашла себе приключений на нижние девяносто.