Вторая попытка Колчака
Шрифт:
Здесь стоит сделать «авторское отступление»: основой лиддита у англичан, мелинита у французов и русских, шимозы у японцев, пертита у итальянцев (ну и так далее…) являлся тринитрофенол, он же пикриновая кислота. Само по себе вещество стойкое, его даже в качестве красителя использовали. Да, при детонации разлагается очень «весело», но так для этого хотя бы микровзрывчик в основной массе нужен… А вот соли пикриновой кислоты, пикраты, вещества до невозможности капризные – чихнёшь в соседней комнате, и они тут же «возмутятся». Взрывообразно. Кислоты же реагируют с металлами, образуя как раз соли. А железо – металл.
Поэтому-то и старались снаряжать лиддитом-мелинитом и прочим упомянутым снаряды именно в военное время, чтобы «сделал – выстрелил», чтобы не хранить долго. Вообще странно: даже достаточно отсталая в плане своей техники Россия давно уже снаряжала снаряды весьма мощным и вполне надёжным при хранении тротилом, а вот передовая почти во всём Великобритания до этого не додумалась…
– Придётся с вами согласиться, сэр, – вернулся мыслями к основной теме беседы Александр. – Воевать нужно тем, что имеется под рукой, если приходится воевать. В конце концов, у нас серьёзное преимущество в вымпелах. И не только в них.
– Именно, – кивнул Худ. – Так вы уже можете более конкретно посвятить меня в материалы, которые получены от вашего агента касаемо пути следования отряда Сушона? Про «узловые пункты» хотя бы.
– Более того – про планы немецкого адмирала: он прекрасно знает, что его «чудовища» будут до жути бояться французы, которые вот-вот начнут перевозку своих колониальных войск из Алжира на материк. И наши союзники попытаются затребовать ваши эскадры для прикрытия данных перевозок.
– И что? Вполне законная просьба, – удивился адмирал.
– Вполне законная, – согласился Колчак. – Была бы. У них у самих пятнадцать броненосцев. И дредноутов парочка имеется. Причём каждый из шести «дантонов» не уступает по мощности огня «Гебену», остальные чуть слабее, но именно «чуть». Повторяю: французы сами в состоянии обеспечить свои воинские перевозки и защитить их. Не следует отвлекать подчинённые вам силы на запад от Мальты.
– Предположим, что я согласился с вами. Дальше!
– Сейчас «немец» в Поле чистит дно и ремонтирует механизмы, так?
– Так. Тут данные наших разведок совпадают.
– Потом он отправится бункероваться в Мессину, но итальянцы не дадут ему угля, придётся принимать его с немецкого же парохода. Так?
– Если это так, то передайте мои комплименты вашему агенту – у меня таких сведений нет. А почему итальянцы не дадут угля?
– Не знаю. Я ведь, как и вы, только моряк, передаю сведения, которыми меня снабдили, не более. В общем, ловить его надо по пути из Адриатики в Дарданеллы.
– Для этого нужно знать, когда Сушон соизволит выйти, ну и маршрут следования…
– Маршрут будет, почти уверен, прямым как стрела. До самого мыса Матапан. А сроки выхода… У вас разве нет агентуры в Мессине?
– Есть, вероятно, – ухмыльнулся адмирал. – Но подробнее я об этом узнаю на Мальте. Да и вообще – война ведь ещё не объявлена…
То, что война объявлена, узнали на бункеровке в Гибралтаре. То есть об объявлении войны Германией России, а по прибытии на Мальту пришло известие и об открытии военный действий между Германией и Великобританией.
Понеслось!
Глава 7
Первый блин. Не комом
То есть, конечно, не встали экипажи по боевому расписанию и не замерли в таком положении. На мальтийских футбольных полях порта Ла Валетты по-прежнему пинали ногами мячи команды крейсеров. Чуть дальше, на поле для гольфа, размахивали клюшками офицеры, продолжался «внутриэскадренный чемпионат» по боксу. Англичане придумали самый лучший способ отвлекать личный состав от «тягостей и лишений» службы, и от её нудности – спорт. Причём именно СПОРТ – в кают-компаниях была запрещена игра в карты как проводирующая на азарт. А вот всё остальное – запросто. Колчаку довелось даже понаблюдать поединок в стиле кендо: два довольно-таки пожилых офицера, капитаны первого ранга, надели японские доспехи и принялись мутузить друг друга бамбуковыми «мечами», причём на полном серьёзе.
К тому же хозяевами англичане оказались более чем радушными – Колчаку предоставили соседние с адмиралом апартаменты на «Инфлексибле», апартаменты более роскошные, чем были у Эссена на «Рюрике». Впрочем, когда Колчак обошёл и командные помещения, он убедился, что и английские матросы живут на своём корабле значительно более комфортно, чем их русские коллеги.
Причём офицерские помещения, вопреки многовековой традиции практически всех флотов, на английских линейных крейсерах располагались в носовой части корабля, а матросы жили в корме. По всей вероятности, это было сделано для того, чтобы командование кораблём как можно быстрее заняло свои боевые посты в случае тревоги.
И эта самая «тревога» не заставила себя долго ждать: судя по всему, Худ получил информацию, что «Гебен» готовится поднять якоря. Сначала в море ушла эскадра Трубриджа, потом к Мессинскому проливу проследовали «Глостер», «Даблин» и «Чатам». Экипажи линейных крейсеров стопроцентно вернулись на борт, и главные ударные силы Британии на Средиземном море находились в часовой готовности к выходу. Выходу на бой.
Первым прислал телеграмму об обнаружении противника Говард Келли, командир «Глостера»: «Наблюдаю дымы двух больших кораблей курсом на ост…» Далее координаты.
Из труб линейных крейсеров густо повалил дым, и эскадра Худа срочно покинула рейд Да Валетты.
– Адмирал Трубридж передаёт… – подскочил к Худу офицер связи.
– Благодарю, – кивнул молоденькому лейтенанту командующий Средиземноморской эскадрой. – Если будут ещё сообщения – немедленно сюда…
– Есть, сэр! – откозырял юноша и поскакал вниз по трапу.
– А вы оказались правы, сэр, – повернулся к Колчаку Худ. – Русские агенты не ошиблись – «Гебен» идёт строго на восток. И явно не в Каир.